прогулок.
Цесса легко шагала вверх по парящим, но совсем не пружинящим ступеням, а Маша наблюдала за тем, что происходило. Мимо неё плыли диковинные цветы в висящих в пустоте горшках, небольшие птички пролетали сбоку и отдыхали на краешках ступеней. Ветра не было - ветер был на тех маршрутах, на которых должен был быть.
Цесса собиралась погулять и насладиться красотами мира с высоты птичьего полёта, но хоть ноги и несли вверх, мысли не оставляли её. Они гуляли вокруг этого потерявшегося Тото, но будто скользили по прозрачному льду, не в силах спуститься под него, к новому выводу.
Ступеньки привели её к громаде средневекового замка и продолжались внутри. Теперь её окружали не цветы и птицы, а барельефы на тему ратных подвигов и начищенные латы и стойки с копьями и алебардами. Она проходила мимо огромных, вызывающих головокружение своей высотой и величественностью убранства залов, пиршественных столов длиной во много метров с напыщенными люстрами, конюшен, где били копытами красивые ухоженные лошади... Всё это было настоящее.
Наконец, Цесса вышла из замка и снова пошла вверх по парящим ступеням к каким-то висящим в воздухе садам с яркими пятнами цветов, чьё благоухание доносилось даже досюда. Несколько раз мимо неё прошли другие гуляющие - Цесса с улыбкой приветствовала их кивком и проходила мимо.
Но в сады она не пошла. Спрыгнув вниз в подступающие облака, она попала в кокон силового поля и через несколько минут была бережно поставлена им на то же место, где и начинала своё восхождение.
Теперь она выбрала прозрачный тоннель, очень похожий для Маши на недра океанариума, в котором она однажды прохаживалась в Гектором. Туннель вёл в глубину по уступами снижающемуся океанскому дну - там где обрыв был слишком силён, он был оборудован левитирующими ступенями. Цесса спускалась, разглядывая стайки рыбок, снующие посреди кораллов, как вдруг в её глазах сверкнуло белое пламя, и она очутилась на мягком, тёплом полу.
Ошарашенно она посмотрела перед собой - перед ней стояла удивлённая, совсем молодая девушка в пурпурном плаще... Да нет же, когда она шла, там не было никого! Не было - нет и сейчас. Цессу охватило уже знакомое ощущение раздвоенности зрения - будто две реальности пытались соединиться в одну, рябили, схлёстываясь на пересечении, но никак не могли сдружиться. У Цессы заболела голова.
- С Вами всё в порядке? - удивлённо спросила её девушка, потирая ушибленный лоб, - Давайте, я помогу Вам встать.
Девушка протянула ей руку, но Цесса отпрянула от неё, как от змеи. Молча покачав головой пустому месту - тому, где были глаза бионосителя девушки, - она отползла на карачках чуть назад и запросила выход. Силовое поле обернуло вокруг неё свой нежный кокон и за несколько секунд вынесло обратно туда, где начинались все маршруты (стенки тоннеля не были стальными или стеклянными - воду сдерживали лишь силовые линии).
Цессе было больше не до маршрутов. Происходит что-то страшное, и ей надо было поделиться этим с Максимом. А в следующую секунду волна паники захлестнула её разум - Максима не существовало.
- Максим!!! - истерически закричала она, с бешеными глазами озираясь по сторонам, будто его можно было найти где-то вокруг, и напугала парочку, только ступившую на "Лестницу в небеса", - Максим!!! Максим!!!
Она переместилась в кабинет Максима - туда, где они встретились в последний раз. Бионосителя Максима там не было.
Слёзы брызнули у Цессы из глаз. Несколько раз выкрикнув дрожащим голосом имя, она переместилась к себе домой - но его не было и там.
Она дёрнулась на место, где проходили встречи сообщества - невероятно обширный, захватывающий дух зал в старинном стиле с канделябрами (настоящими, но негасимыми) и витражными окнами (настоящими, но небьющимися). Там она обнаружила не линии сообщников, обычно длинными рядами располагавшихся в креслах, а лишь несколько десятков товарищей, собравшихся по одним им известным поводам.
- Где Максим? - прокричала она всем сразу. Максимов было много, но люди, находящиеся на одной волне, мгновенно ухватили транслировавшуюся суть и обратили внимание на отчаянный вопрос.
И через мгновение их лица ощутили растерянность - они, всегда воспринимавшие присутствие человека в общем сонме душ социума, тоже ощутили вдруг неведомое и невозможное - отсутствие. Цесса не стала дожидаться их реакции, кинулась сначала в спальню Максима, где не нашла его носителя, затем в его приёмную - и, наконец, увидела его там, просматривающего какие-то отпечатки старинных документов.
- Максим!!! - она подбежала к нему, затрясла его за плечи, обернула... И увидела носитель Максима, недоуменно ворочающего глазами - пустой, абсолютно пустой манекен...
Она отпустила его тело, села на ковёр на полу и расплакалась.
Через несколько мгновений в кабинете появился ещё один товарищ из их группы - Ренамэ, и через мгновение - ещё один, тот самый Паблито, о котором Максим говорил Цессе столь недолгое время назад. Больше никто не появлялся - видимо, не все понимали, где можно искать Максима физически.
Максим осмотрел всех трёх и медленно спросил:
- Что произошло? Я не получал никаких тревожащих вестей.
Паблито и Ренамэ таращили глаза на Максима и пытались ответить что-то вразумительное, и Цесса ответила за них, глотая слёзы, но уже более спокойно:
- Ты случился, Максим. Тебя нет.
Тот с улыбкой ощупал себя напоказ, но Цесса подняла на него глаза, и улыбка померкла.
- Вот, значит, как. Да?
- И я... встретила ещё одного недавно, которого нет. Максим, это разрастается.
- Значит, надо бить тревогу. И сейчас, когда бить тревогу будут многие, мы быстрее разберёмся в том, что происходит.
Он пожал руки двум друзьям, которые еле заставили себя прикоснуться к нему, и повернулся снова к Цессе:
- Я думаю, тебе стоит идти поспать пару минут, чтобы железы успокоились, а нервная система носителя пришла в норму.
Цесса посчитала, что совет того, кого уже нет, не лишён смысла. Она шагнула в собственную спальню, положила тело на кровать, заставила его отключиться, а сама стала размышлять о происходящем.
Отвлеклась от Цессы и Маша. Многое из того, что вливалось в неё из памяти, осталось за кадром - меморизатор транслировал стороннему наблюдателю Квинту картины Машиного прошлого, однако он не мог заменить собой полноценную память, содержащую понимания и смыслы существования.
Маша оторвалась от окуляра и откинулась на спинку кресла.
- Что, тоже поспать захотелось? - с издёвкой осведомился Директор, - Или это уже конец?
- Боюсь, Директор, это только самое начало, - потирая виски,
