на приборную панель его металлические игрушки, которые сдёрнула с себя, пока они мило любезничали на улице.
— Мы можем остановиться около аптеки? У меня аллергия на эти штуки. Нужно купить крем.
Надоело! Пусть эта Лиззи думает, что хочет. Рассмотрит что это — флаг ей в руки.
— Правда аллергия, Злат? — тихо поинтересовался Виталик на русском.
— Правда. Могу показать, если не веришь! — бросила я с вызовом.
— Верю, детка, верю. Прости.
* * *
Одной из моих величайших слабостей было вываливаться в шезлонге на палубе отцовской яхты и потягивать прохладительные напитки. Или загружать в себя мороженое. Причём, огромными кусками. Вываливаться. "Как пельмень в муке" — сказала бы мама… И что это я её, вдруг, вспомнила? Может, потому что последний раз мы были здесь все вместе, когда ещё она была с нами? И Джес тоже.
Теперь всё обстояло иначе. Не так беззаботно. Более взросло. И, отсутствие былого веселья никак не восполняла брюнетка напротив, при любой возможности пытающаяся поплотнее пообщаться с моим мужчиной.
— Виталий, Игорь с Моникой мне рассказали о твоём горе… Искренне сочувствую. Надеюсь, что прошедшее время немного залечило рану в твоей душе.
Вот зачем лезет с этими разговорами?
— Я уверена, что такой привлекательный мужчина обязательно найдёт своё счастье. Кто знает, а может, оно уже близко?
Банальщина!
— Не хочешь коктейль? — Да она офигела! Под видом заботы изящная рука с идеальным маникюром нежно легла на обнажённую грудь Виталика.
— Хм… — прокашлялся он. Уверен, что-то подобное в скором времени и произойдёт.
Ну всё! Хватит!
Я поднялась и, томно крутя бёдрами, подошла к шезлонгу сына Моники и провела пальчиками по плечу парня.
— Кажется, кто-то начинает обгорать. Пойдём поплаваем.
Виталькин взгляд прожигал мне спину покруче полуденного солнца. Как Циклоп из "Людей Икс". Того и гляди, испепелит своей радиацией.
Но обернуться я себе не позволила. Пусть наслаждается и дальше этой пышногрудой прилипалой.
Я осторожно погрузилась в воду вслед за Лэндоном. Но не прошло и десяти секунд, как к нам, не заморачиваясь спуском по трапу, решительно нырнул Виталик.
Я залюбовалась его прыжком, невольно сравнивая с тем, как входил в воду Лэндон.
И, пока я бултыхалась, как поплавок, стараясь сообразить, в какой стороне вынырнет мой мужчина, его лицо оказалось прямо передо мной. Виталик схватил меня за талию и подтянул к себе, практически усаживая сверху. Его рот накрыл мои губы. Так горячо и нетерпеливо… Собственнически.
— Виталик! Ты что вытворяешь? Лэндон всё видит! — зашептала я.
— Он знает, Злат. Я ему сказал.
— Что? Зачем? Он же всё расскажет родителям!
— Во-первых, пусть знает, что ты моя. — он многозначительно и с укором посмотрел на меня. "За пальчики на плече" — этот взгляд другого означать не мог. — А, во-вторых, не расскажет, не переживай.
— Ты что его подкупил?
— Нет. Сказал, что ты горишь желанием сама им обо всём поведать. И мы с Лэндоном ой как этого заждались, Злат! — от его упорного, серьёзного взгляда хотелось спрятаться, нырнуть. Или, хотя бы, закрыть глаза. — Так когда же, милая?
Глава 51
| ВИТАЛИЙ |
— Когда, когда… А почему только Лэндону сказал? Может, и Лиззи оповестишь, что ты мой? — она оттолкнулась ногами от моих бёдер и легла на спину.
— Да я-то не против, Злат. И вообще… Надоело. — я потянул её за руку, заставляя принять вертикальное положение. — Или ты стесняешься отношений со мной?
— Стесняюсь? — Вот уж, действительно, удивилась. — Я люблю тебя, дурак! И хочу, чтобы весь мир об этом знал! Просто я боюсь, Виталь.
Что за властью она надо мной обладала? Каждый раз, когда Златка делала такое невинно-влюблённое лицо, я готов был ради неё на всё. Находился на низком старте в ожидании бежать и выполнять любые капризы этой маленькой сумасбродки.
— Ну тогда, может быть, начнём с твоего отца, Злат?
Она тяжело вздохнула и, слегка сощурившись согласилась: — Хорошо. Я скажу ему сегодня же.
— Правда?
— Да, правда, любимый. — она подплыла ближе и, обвив меня за талию, прижалась всем телом. — Обещаю.
Неужели не врёт?
* * *
Весь остаток вечера я наблюдал за Златкиными перемещениями. И совсем не удивлялся, когда она под любым предлогом избегала общества Игоря.
Даже предпочла посплетничать с Лиззи, чем остаться наедине с отцом.
— Что-то я замёрзла, народ. Да и поздно уже. Пойду-ка спать. — она поднялась прямо посередине своего любимого "Бинго" и торопливо попрощавшись, благополучно ретировалась.
Вот зараза!
Доиграв до партию до конца, я последовал за ней.
— Значит, скажешь сегодня, да, милая? — начал я прямо с порога.
— Медвежонок! Ты почему так долго? Я уже заждалась. — Златка полулежала поперёк кресла в одном тончайшем белье и жадно поглощала остатки мороженого. Замёрзла она!
Подойдя вплотную, стала тыкаться носом мне в грудь.
— Виталик, я не могу больше терпеть…
Твою мать! Мысль о её неудовлетворённом желании кипятила кровь, выпаривая всю решимость и непреклонность. Разом и без следа.
— Мне хватит и пары минут, медвежонок… — еле различимый, нежный шёпот околдовывал тело, напрочь лишая мыслей.
Но настойчивый стук в дверь и "Дочка, можно?" вернули их на место, быстро и чётко расставив всё по полочкам.
— Папа! — засуетилась она и короткими перебежками замельтешила по каюте в поисках халата.
— Слышу. Удачно он зашёл! — усмехнулся я. — Самое время, Злат.
— Тише! Ну что ты стоишь? Прячься! — она открыла шкаф и, подтолкнув меня к нему, поспешила впустить отца.
— Дочка, ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, папуль. Всё отлично! — слишком беззаботно.
— Ну и славно. А то я распереживался что-то.
— Правда. Всё в порядке. — Златка замялась на несколько секунд и начала, — Папу-уль, я хотела тебе кое-что сказать…
— Слушаю.
— Я… Ну, ты знаешь… Я должна тебе сказать… — она нервно постучала поясом халата
