– Господи, да я же в халате! – Через резиновую подошву шлепанцев уже начинал проникать холод. – И почти босая.
Макс с легкостью подхватил ее на руки.
– Вот так. Теперь твои ноги не промокнут.
– Но я уже замерзаю. – Она обвила руками его шею, но сырая от снега куртка не очень-то согревала.
– Я тоже. Сейчас включим печку.
– А мы не на пароме в Блок-Айленд, а?
– Я об этом подумывал. – Он опустил к ней улыбающееся лицо. – Но до моего дома все-таки ближе.
У Ари отлегло от сердца.
– А как же мои родители? Они думают, что я с тобой во дворе.
– Пег знает, куда мы поедем. И также знает почему.
– А я не знаю.
– Узнаешь через несколько минут. – Он поставил ее на тротуар, чтобы открыть дверцу, и помог забраться в фургончик.
Ари была до смешного счастлива, что на ней новенький халатик – стеганый абрикосовый шелк, кружевные отвороты. Да и рубашка – под ним тоже ничего, она ее купила специально, чтобы было в чем ходить по дому в рождественское утро.
– Красивый цвет, – оценил он, когда лампочка осветила кабину; завел двигатель и молча поехал к пирсу.
Ари сидела рядом и следила, как снежные хлопья расплющиваются о ветровое стекло. Поверить бы – все будет хорошо, но она не смела.
Подъехав к дому, Макс опять подхватил ее на руки и отнес на защищенное крышей крыльцо. Ари шагнула за порог гостиной с ощущением, что вернулась домой после долгого и трудного путешествия.
Макс обнял ее и прижал к себе так крепко, что она едва могла дышать.
Она льнула к нему всем телом, гадая – как выразить словами, пересказать ему свои чувства, когда ее известили, что он жив.
– Я так боялась… – шепнула она в мокрую куртку.
– А я пообещал себе: если я – и «Миллион» – вернусь целым домой, то отправлюсь за тобой, – прошептал в ответ Макс. – Привезу тебя сюда и уговорю остаться.
Она отстранилась и заглянула в темные глаза.
– Ты не уговоришь меня остаться, Макс.
– Знаю. – В его голосе звучала грусть. – Зато могу любить тебя…
– Это ничего не изменит.
– Зато согреемся, – улыбнулся он.
Она не могла устоять против него, да не особенно и старалась.
– В этом ты прав.
– Тогда пойдем. – Он обнял ее за плечи и повел к лестнице. – У меня есть для тебя сюрприз.
– Откуда ты узнал, что я приеду домой?
– Твоя мама – неиссякаемый источник информации.
– Ясное дело, – пробормотала Ари в тот момент, когда Макс открыл дверь в спальню.
Вот это да! В углу, напротив кровати, – роскошная, разукрашенная елка… В комнате темно, светятся лишь разноцветные елочные огоньки.
– Создает атмосферу, как ты находишь?
– Ох, Макс, какое чудо! – Ари вошла и полной грудью вдохнула хвойный аромат. – Ты сам все сделал?
Он расстегнул молнию и бросил куртку в кресло.
– А почему бы и нет?
– Ну, не знаю… – Она пожала плечами. – До меня дошли слухи, что ты выгуливаешь собак.
– Да уж, – он скорчил гримасу, – пытался тут сделать вид… что нисколько не страдаю от твоего отъезда. Не сработало.
– Да нет, все в порядке, я просто полюбопытствовала. – Она помолчала, потрогала кончиками пальцев иголки на ели. – А еще на какое-нибудь письмо ты ответил?
– Да.
Она резко обернулась к нему.
– Да?!
Макс положил ладо ни ей на плечи, погладил шелковистую ткань.
– Я ответил на все письма до единого: сообщил, что больше не свободен.
– Почему?
– Потому, что на свете есть только одна женщина, которую мне хочется украсть, – пусть даже она и любит одних ковбоев.
– Ковбоев она не видела уже очень, очень давно. И больше не сбежит – ни за что на свете, никогда в жизни!..
Его губы несколько раз прикоснулись к ее губам, обжигая знакомым, мучительным жаром. Через мгновение он развязал пояс на ее талии, сбросил халатик с плеч. Его пальцы пробежали по кружевному вырезу сорочки, приподняли ей подбородок. Он заглянул в ее теплые карие глаза.
– А замуж за меня ты когда-нибудь пойдешь?
– Последние недели я много об этом думала.
– И что же?
– Ты меня до смерти напугал, Макс. Думала – больше никогда не увижу тебя.
Он не в силах был видеть влагу в ее заблестевших глазах.
– Я больше никогда не причиню тебе такой боли, любовь моя, обещаю.
Она покачала головой и убрала со своей щеки его ладонь.
– Тебе не удастся. Это часть твоей жизни, и мне придется принять ее.
– Нет.
– Нет? – Ари уставилась на него в ожидании объяснений.
– Я тоже сделал кое-какой выбор, Барбара беременна – и чуть было не потеряла ребенка, когда пропало наше судно. Мы с Джерри поняли, как близки к тому, чтобы все потерять. Мы решили продать «Млиион» и вкладывать деньги и силы в упаковочное предприятие. И еще я намерен принять участие в кампании по защите участков нереста, чтобы в ближайшем будущем рыба не исчезла. Ну что, сумасшедшая идея?
– Да что ты? Грандиозная идея!
– Ты не возражаешь жить здесь?
– Нет.
– Прощайте, прекрасные снежные вершины, вы остаетесь далеко отсюда!
– Но я точно знаю, где мы будем проводить отпуск.
– А я… – Макс ухмыльнулся, – стану одним из этих воскресных рыбаков.
– А чем плохо? Будешь учить мальчишек ловить рыбу.
– Твоих братьев? – Он казался озадаченным, Ари обхватила его за шею и улыбнулась ему снизу вверх:
– Твоих сыновей.
Эпилог
Джерри Картер созерцал, как его лучший друг мерит шагами кафельный пол церкви.
– Вроде как все возвращается на круги своя, как ты считаешь?
Макс нахмурился, сунул руки в карманы белых брюк и продолжал ходить взад-вперед.
– Ты уверен, что не видел, как она входит?
– Дай-ка посмотрю-ю, – протянул Джерри и выглянул из-за косяка двери. – Не-а, пока нет. Но церковь полна народу.
Макс посмотрел на часы.
– Пять минут первого. Она опаздывает. Она никогда не опаздывает.
– Обожаю июньские свадьбы, а ты? О-го! Кажется, этот крик мне знаком.
Негромкий гул собравшейся толпы был мгновенно разорван истошным плачем младенца. Макс невольно улыбнулся.
– Я надеялся, что ты наказал моему крестнику вести себя прилично.
– Барбара убаюкивает его каждые пять минут, так что все будет в порядке. Если я о ком и волнуюсь, так это о тебе. Через несколько минут Ари должна появиться в этом приделе.
Орган замолк, и священник жестом пригласил обоих мужчин пройти к нему. Джерри продолжал:
– Именно для того мы сегодня здесь и собрались – узреть, как вы соединитесь в нерушимом священном союзе.
– Ради Бога, Джерри! – Макс не отрывал взгляда от прохода между рядами.
Снова зазвучал орган, легкой, прозрачной россыпью, и подружки невесты, в изысканных бело-розовых платьях, медленно, грациозно двинулись мимо скамей. Когда они прошли, музыка переменилась: под торжественные, величавые аккорды все гости встали, так приветствуют невесту. Максу показалось, что сердце у него вспыхнуло: идет Ари, об руку с Расти… Знакомые широкие поля шляпы, его подарок невесте, укрывают от струящихся сквозь витражные стекла солнечных лучей ее лицо, высвечивая стройную фигуру в закрытом, светлого шелка платье в викторианском стиле. Джерри пальцем ткнул Макса в ребра.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
