Он слышал много историй о том, как Золотая цикада губит путников пустыни, но сам не сталкивался с ней. Этот песок лишал его всяческой возможности переместиться, а тени превращали песчинки в пыль, которая вновь складывалась в песчинки. Это было весьма необычно, стоило отдать должное букашке.
Деструкция тут бесполезна, понял Кейто. Цикада умело превращала разрушение обратно в материю. Но это существо не понимало, против кого пошло.
А они с Нисом даже не успели пообщаться, Кейто оплошал дважды, и если первый раз можно было списать на незнание, то второй случился по его вине – он сам не уберег сына. Разве он мог стать хорошим отцом…
Перед его глазами мелькнул серебристый росчерк – это Циара, обернувшаяся лисицей, бросилась на златокрылого, и они сплелись в один сияющий клубок. Кейто не мог упустить такого момента, действовать следовало сейчас же. Песок затянул Виктора по шею, оставив над поверхностью только его голову. На лице запечатлелся как всегда хмурый надменный взгляд. Сейчас вряд ли его умственные барьеры так сильны, а значит, их можно разрушить. Кейто мысленно потянулся вперед, осознавая, что словами до Виктора не достучаться – букашка наложила на них чары, и они могли лишь смешно стрекотать.
В другой ситуации это бы даже повеселило Кейто, но не сейчас, когда на кону были жизни дорогих ему людей.
«Ну давай, горделивый мерзавец, впусти меня в свою обитель», – мысленно надавил Кейто, и барьер стал рушиться под его натиском.
«Какого стража», – начал было Виктор, но Кейто не дал ему возможности завершить мысль, прислав образ распадающегося и вновь оживающего песка.
Вот только в ответ увидел то, что предпочитал бы сразу же стереть из памяти. Одно и то же воспоминание вновь и вновь прокручивалось в голове Виктора: Юви поворачивается и смотрит на него с такой любовью, которая встречается лишь раз в жизни. Теплота, обожание, желание – все в одном взгляде. В нем отражался сам Виктор. Кейто мог бы и дальше отмахиваться от этого, но в душе – если она у него еще осталась – он все понимал. Юви никогда не полюбит другого так же, как Виктора.
«Строй! Твою же глубину! – сердито фыркнул в его сторону Кейто. – Где там твой хваленый ремесис!»
«Я не могу им здесь пользоваться!»
«Кто тебе это сказал! Ты ведь освоил превращения!»
Кейто усмехнулся – он что, правда пытается поднять самооценку этому зазнайке? На лице Виктора отразилось сомнение. Кейто доставляло некоторое садистское удовольствие наблюдать за этими переменами. Потом, будто что-то наконец про себя поняв, Виктор рассек песок взмахом… черного крыла. И мир вокруг них стал преображаться. Архитектор вспомнил то, что хорошо умел.
Он выбрался из ловушки, опираясь на твердую зеркальную поверхность, совсем недавно бывшую рыхлым песком. На месте одной руки все еще красовалось журавлиное крыло, длинные волосы застыли в полете. Кейто невольно восхитился мощью, которую излучал его враг. Зеркало под ногами Архитектора стало растекаться во все стороны, пока не добралось и до Кейто. И вот Виктор уже протягивает ему руку. Кейто ухмыльнулся, схватился за ладонь и выбрался из этого тягучего песка, тормозившего деструкцию.
Тени окутали его сразу же, прильнули к кончикам пальцев, заскользили по шее, тормоша волосы и наполняя взгляд сумерками.
«Мой черед встряхнуть эту цикаду», – мысленно произнес он, а встретившись взглядом с Виктором, понял, что тот его услышал. Похоже, пора возводить барьер заново, чтобы Виктор не смог проникнуть в его голову.
Улучив момент, когда кицу отпрыгнула от цикады, Кейто сам устремился к букашке, хватая тварь за шею и окутывая разрушительным облаком. Цикада завопила, пытаясь вырваться, но золотые чешуйки осыпались с ее тела, как песок, крошились хрупкие крылья. Кейто заглянул в неестественно большие глаза, видя в них боль и упиваясь ею. Его демоническая сущность, приобретенная за годы службы у Дракона, брала верх.
– Отдай мне свечу, пока я не развеял тебя по ветру! – отчетливо произнес Кейто, опечатывая каждую мысль в сознании цикады, от которой шел нескончаемый рокот. Существо верещало, слабо пытаясь вырваться. Возможно, эта тварь тоже подчинялась Дракону.
Кейто не хотел возвращаться к прежнему себе, который выслуживался перед Драконом, чтобы завоевать место в новом, ужасном для него мире. Он лишь пытался выжить, и для этого загубил не одну душу.
Чем он лучше этой цикады?
«Цикада нужна нам!» – вторгся в его мысли Виктор.
Кейто выпустил из рук существо и отступил на шаг.
– Отдай. Прошу. Это жизнь моего сына.
Цикада склонила голову набок, уставившись на него нечеловеческим взглядом. Золотое тело и крылья понемногу восстанавливались, даже после деструкции. Цикада и впрямь была удивительным существом. Тонкие руки, похожие на тростинки, коснулись чешуйчатого живота, открывая его, будто дверцы золотой сокровищницы, а внутри, среди сияния, парила свеча. Пламя было ярким и ровным. Кейто протянул ладонь, и свеча подплыла к нему, окруженная тихим стрекотанием, а когда демон поднял голову, чтобы поблагодарить цикаду, существо взвизгнуло и рассыпалось миллиардом песчинок.
– Циара! – услышал он за спиной и узнал голос Виктора.
Чары спали, а на песке осталась лишь небольшая золотая брошь в виде насекомого. Циара, вновь обратившаяся женщиной, ловко подскочила и подняла украшение. Повертела его, даже попробовала на зуб, потом отдала трофей Виктору.
– Ну а что? – сказала она под его гневным взглядом. – Она первой пыталась нас убить. И мне уже надоело это жуткое стрекотание! Могли бы сказать спасибо.
– И что будем делать теперь? – проговорил Кейто, наслаждаясь обретенной речью. – Циара, может ты знаешь, где искать Дракона?
– На что это ты намекаешь? Я с ним никак не связана! И уж тем более я бы не стала похищать ребенка.
Отчего-то Кейто ей верил, хотя слова лисицы – это дым на ветру.
И вновь складывалось ощущение, что кто-то манипулирует им, заставляя идти туда, куда ему совсем не хочется, да еще в такой сомнительной компании. А может ему нужно сейчас остаться в Запределье и помогать Виктору? До этого он лишь направлял Архитектора, но что, если пришло время действовать? К Алой реке путь лежал через Четыре Реки, но вдруг есть другая дорога?
А мальчика Дракон мог спрятать где угодно, и что-то подсказывало Кейто, что тот объявится сам и предложит не очень приятную сделку. Вот только что ему понадобилось? И сколько Кейто протянет тут, не сорвавшись, чтобы вернуться на поверхность? Чем больше времени он проводил здесь, вдали от Лали, тем быстрее иссякал его жизненный запас. На него уже наваливалась усталость. Судя по Виктору, тот чувствовал то же самое. Правда, его физическое тело было надежно запечатано и покоилось в Храме, месте огромной силы. Две лестницы связывали Храм Солнца с Запредельем: одна вела в саму Глубину, а другая – в Просветленные Выси.
С Кейто все обстояло гораздо хуже: его призвали в мир, а значит, его тело и дух теперь были связаны с миром живых. Здесь, без должной подпитки, он и вовсе мог исчезнуть.
Может, это и есть его выход.
Все слишком устали, чтобы перемещаться, поэтому отправились в путь пешком. Виктор намеревался вернуться к Богу Смерти и передать ему цикаду, но пришлось бы потратить непростительно много времени, поэтому было решено выдвинуться вперед, к Четырем Рекам. И хотя Виктору это очевидно не нравилось, но спорить он на удивление не стал. Иногда они делали привал, тогда Виктор доставал брошь и, положив ее на ладонь, разглядывал, будто пытался разгадать ее тайны. В первый такой привал они с Кейто повздорили – оказалось, что Виктор все же увидел некоторые его мысли и полез на него с кулаками защищать честь жены. Заставив Кейто поклясться, что ничего такого на самом деле не было и это всего лишь фантазии, Виктор все же врезал ему по челюсти. Кейто не сопротивлялся: возможно, на месте своего противника он поступил бы точно так же.
В то время как Виктор созерцал цикаду, сам Кейто не спускал глаз со свечи: пока пламя мерно колыхалось, он был спокоен, что его сын жив, но Дракон все не появлялся, и вот это слегка тревожило.
