В июне 1944 года начальник УПВИ генерал-майор И. А. Петров[124] и замнаркома внутренних дел В. В. Чернышов отправили Л. Берии докладную записку «О существующих нормах питания и физическом состоянии военнопленных», в которой отмечали, что калорийность рациона пленных, установленная в 1942 году, не обеспечивала работоспособности военнопленных и вела к истощению и заболеваниям. Увеличение продовольственного пайка на 25 % в апреле 1943 года позволило снизить смертность пленных, но не решило вопроса трудоспособности контингента лагерей. Особенно тяжелая обстановка со здоровьем военнопленных сложилась в Тагильском, Асбестовском и ряде других лагерей. В феврале 1944 года до 47 % пленных находились в оздоровительных командах или были больны.
Поскольку почти у половины военнопленных были проблемы со здоровьем, сложившееся положение не устраивало НКВД перед которым ставилась задача более широкого применения труда пленных. СССР был заинтересован в повышении производительности их труда и увеличении числа способных работать, так как нужно было восстанавливать огромное количество разрушенных войной промышленных объектов и две трети жилья. В связи с этим было принято очередное решение об увеличении продовольственного пайка на 25 %.
Очередное повышение норм котлового довольствия военнопленных произошло 18 октября 1944 года (приказ НКВД СССР N' 001 282 «Об изменении норм продовольственного снабжения военнопленных»). Для занятых на тяжелых работах увеличивался хлебный паек от 650 г и выше в соответствии с нормами выработки. В рацион включались мясо, рыба, различные крупы и т. д.
Итак, по данным архивов Российской Федерации, в которых имеются многочисленные конкретные сведения о нормах питания военнопленных финской армии периода войны Продолжения, в суточный рацион контингента лагерей должны были входить: ржаной хлеб (около 400 г), мука и крупы (около 100 г в сутки), рыба (преимущественно сельдь — около 100 г), растительное масло и жир, сахар, картофель и овощи (около 500 г в сутки), соль, уксус, перец, лавровый лист и чай. Однако этот среднестатистический рацион питания финских военнопленных на практике не соответствовал реальности. Фактически неизменной была лишь пайка хлеба, остальные продукты отпускались либо по заниженным нормам, либо их не было совсем. Более того, часто практиковалась «равноценная» замена отсутствующих продуктов. Например, 100 г рыбы могли заменяться на 65 г мясных консервов или различными крупами, свежий картофель и овощи — сушеным картофелем и солеными или квашеными овощами и капустой, хлеб — сухарями или галетами и т. п.[125] Естественно, что такое питание уже не могло способствовать поддержанию военнопленных в хорошем или даже удовлетворительном физическом состоянии.
В связи с этим руководство лагерей было вынуждено организовывать подсобные хозяйства. Например, в Спасозаводском лагере № 99 уже в 1942 году сначала при оздоровительном лагерном отделении № 1, а затем и в других лаготделениях, с целью развития животноводства, создания кормовой базы и частичного обеспечения военнопленных мясом, овощами и молоком, было организовано подсобное хозяйство. Исследователь Л. Носырева отмечает, что в 1942 году лагерем было приобретено 6 коров, 50 овец и 4 свиньи. Карлаг предоставил в распоряжение Спасозаводского лагеря 48 га земли. В результате этих мероприятий оздоровительное отделение полностью обеспечивало себя овощами и картофелем, а также получало от подсобного хозяйства свежее молоко, мясо и масло. Однако, несмотря на создание подсобного хозяйства, заболеваемость и смертность в лагере была очень высокой. К концу 1942 года в нем умерли 1901 человек, в том числе 1556 от дистрофии. В соответствии со списком бывшего военнопленного, члена Ассоциации Sotavangit г.у. прапорщика Олави Мартикайнена, составленным в 1990 году, за означенный период в лагере № 99 скончались 142 финских военнопленных.
Подсобные хозяйства были организованы практически во всех лагерях, где содержались финские пленные в период войны Продолжения. В Череповецком лагере НКВД № 158 для пополнения рациона контингента была создана рыболовецкая артель, в которой, например, работали финские военнопленные Колехмайнен, Мяннистё, Рейникайнен, Липпонен и некоторые другие.
Распорядок дня в Череповецком лагере, как, впрочем, и в остальных лагерях, зависел от времени года. Например, в весенне-летний период он был следующим:
Подъем — 5.00.
Физзарядка — 5.10.
Утренний туалет — 5.25.
Утренний осмотр и поверка — 5.35.
Завтрак — 5.50.
Построение к разводу — 6.20.
Развод на работу — 6.30.
Обед — 13.00.
Конец рабочего дня — 18.00.
Прием с работы — 18.30.
Вечерняя поверка — 19.00.
Ужин 19.15.
Текущий ремонт обмундирования — 19.45.
Личное время военнопленных — 20.00.
Подготовка ко сну — 20.50.
Отбой — 21.00.
В зимнее время года подъем и отбой, как правило, были на час позже. Однако в ноябре 1942 года начальник лагеря № 158 капитан госбезопасности Королев решился на экстраординарный поступок: В нарушение инструкций УПВИ он разрешил производить подъем пленных не в шесть часов утра, а в семь; отбой не в 22–00, а в 21–00[126]. Подобный шаг был вызван плохим общим самочувствием военнопленных. Тем самым Королев предвосхитил предложение заместителя министра внутренних дел СССР С. Круглова, высказанное им на совещании министров внутренних дел республик и начальников краевых и областных управлений МВД в марте 1946 года. «Внутренний распорядок лагерей надо упростить и подчинить его интересам трудоиспользования и сохранения физического состояния военнопленных, Если военнопленному надо на работу идти к 8 часам, то не надо его поднимать в 5 часов, пусть он дольше лежит, ведь вы знаете, что чем больше человек лежит, тем меньше ему надо есть»[127]. Вот такое оригинальное решение проблемы продовольственного снабжения военнопленных!
Помимо прочего, пленные привлекались к сбору хвои для изготовления противоцинготного отвара, а для пополнения витаминного рациона — клюквы и других ягод, Администрация лагеря, по словам самих финских военнопленных, не чинила этому препятствий, так как прекрасно осознавала, что имеющимися в их распоряжении средствами достаточно трудно справиться с ростом заболеваемости в лагере.
О санитарно-бытовом обслуживании и продовольственном снабжении финских военнопленных в лагере № 158 г. Череповца существуют достаточно противоречивые сведения, Одни финские пленные на допросах в Ханко часто говорили о неустроенности жизни в лагере, занижении норм продовольственного снабжения и завышении продолжительности рабочего дня. Сержант Эско Боксберг (Esko Boxberg), попавший в плен в июле 1941 года и прошедший через многие лагеря, рассказывал, что в Темлаге (лагерь № 58, ст, Потьма, Мордовия), где он содержался с августа по ноябрь 1941 года, работа была необременительная, но рацион крайне скудный: 400 г хлеба и два раза в день водянистый суп. В Елабужском лагере, в котором Боксберг пробыл до января 1942 года, он работал в прачечной, производственные нормы были завышены, и пленные не справлялись с работой. Еда была такая же плохая, как и в Потьме, но кормили только два раза в день: в шесть часов утра на завтрак давали 100 г хлеба и суп. В шесть часов вечера выдавали хлеб, суп и кашу. Нередко хлебные нормы произвольно сокращались, и военнопленные получали только 100 г хлеба в день. Прапорщик О. Мартикайнен, бывший в Череповецком лагере до декабря 1942 года, рассказывал, что питание было недостаточным: в день давали 400 г хлеба, 10 г сахара, два раза в день водянистый суп и два черпака каши, две небольшие (размером примерно 10 сантиметров) рыбины. Такое положение с продовольственным снабжением финских военнопленных объясняется тем, что, как отмечалось выше, именно в это время происходит сокращение норм питания в лагерях УПВИ НКВД СССР.
Другие пленные давали иные показания. Например, сообщения, публикуемые в газете «Sotilaan Aаni», рисуют вполне приемлемые условия жизни в лагере. В связи с этим необходимо отметить, что в ней, начиная приблизительно с января — февраля 1943 года, появляется специальная рубрика «Жизнь военнопленных в Советском Союзе. Лагерь № 158». Учитывая предназначение этой газеты, жизнь в лагере рисовалась в «розовых тонах» — идеальное месторасположение лагеря в здоровом, чистом месте, прекрасное питание и медицинское обслуживание. В коллективном обращении, которое подписал 41 финский военнопленный в июне 1943 года, помимо призывов сдаваться в плен приводятся и сведения об условиях содержания в Череповецком лагере. Пленные размещались в чистых помещениях, раз в неделю их водили в сауну. Рабочий день — восемь часов. В свободное от работы время военнопленные играют в шашки и шахматы. Хлеба давали от 600 до 1200 г, в зависимости от выработанных норм, сахара — 60 г, масла 30 г. Естественно, что нельзя полностью доверять такому одиозному источнику, как эта газета, так как она была предназначена именно для того, чтобы склонить военнослужащих финской армии к сдаче в плен. Однако, изучая это периодическое издание, можно прийти к выводу, что даваемая в нем информация о продовольственном снабжении, трудовом использовании и санитарно-бытовом обслуживании военнопленных полностью соответствовала тем нормам, которые были установлены директивами УПВИ НКВД СССР в данный период времени. То есть декларированным, а не реальным нормам. И менялась эта информация по мере изменения самих норм.
