— Это хорошо, — заверила Фелиция, как всегда полная оптимизма. — Я прихвачу еще одну с собой.
Этого, если я правильно помнил, должно было хватить, чтобы полностью заполнить их боеукладку, и еще останется несколько лишних.
— У вас только две минуты, — предупредил я.
— Эскорт-второй, — врезался в переговоры наш разведчик, идеально подчеркивая мою мысль. — Подтверждаем, восемь орочьих грузовиков, двадцать багги. Наступают с достаточными силами.
— Сколько там пехоты? — сразу задал вопрос я.
Если каждый из этих грузовиков был заполнен до отказа, мы могли столкнуться с гораздо более многочисленными силами зеленокожих, чем какая-то сотня. Даже с преимуществом, которое давала возвышенная позиция, нам потребовалось бы приложить все возможные усилия, чтобы выиграть этот бой.
— Пара дюжин, в основном в мелких машинах, — доложил разведчик с некоторой ноткой удивления в голосе. — Грузовики едва ли не пусты.
— Они направлялись поживиться, — констатировал я, и детали происходящего внезапно сложились в целостную картину.
Разграбив склад, расположенный к югу, они, вероятно, нашли информацию еще об одном и послали разведчиков, чтобы захватить его, после чего последовали за ними с тяжелым транспортом. То, что они наткнулись на след, оставленный танком Сотин, было лишь несчастливым совпадением, и ничем другим, но я абсолютно не питал иллюзий относительно того, что, каковы бы ни были их изначальные цели, предвкушение битвы уже должно было распалить их врожденную жажду крови. Водитель нашей «Химеры» остановил машину, и я подхватил ампливизор, собираясь лично пронаблюдать, как будет развиваться ситуация.
— Похоже, вы правы, — согласился Пирс, опуская задний пандус машины.
Я выбежал наружу, как обычно, с Юргеном, следующим за мной по пятам, и поднял наблюдательный прибор. Солдаты вокруг занимали позиции для обороны, подкрепленные силами ополченцев, в то время как остальные гражданские сбились в кучу позади них, отчаянно и мрачно цепляясь за свои лазганы. Это было не к добру. Если на нас попрут зеленокожие, то эти, весьма вероятно, начнут палить в полной панике, не обращая внимания на то, что между ними и врагом находятся свои, и в результате по их милости мы понесем больше потерь, чем от рук орков.
— Колфакс, — подозвал я нашего проводника, — уводите гражданских. Если зеленокожие атакуют, мы будем сдерживать их до тех пор, пока вы не отступите на достаточное расстояние.
— Ясно, — кивнул он, к моему невыразимому облегчению даже не вздумав возражать, и начал загонять гражданское стадо обратно на машины.
— Хорошо придумано, — одобрил Пирс, уважительно глядя на меня. — По крайней мере беженцы будут в безопасности.
— На некоторое время, — произнес я, размышляя, смогу ли быстренько выдумать оправдание, чтобы улизнуть с ними, но затем пришел к выводу, что в окружении профессиональных тренированных солдат мои шансы на выживание побольше. Нам ведь еще предстояло преодолеть целый континент, наводненный зеленокожими. — А потом мы их нагоним. — Я отвернулся, но тут заметил Эриотта. — Вам бы тоже лучше отправляться, — произнес я.
К моему удивлению, он покачал головой:
— У вас могут быть раненые. А если так, то у них будет больше шансов, если «Кэти» останется здесь.
— Кто? — переспросил я, на секунду выбитый из колеи, и он указал на медицинскую машину, на носу которой, как я только сейчас заметил, было грубо выведено «Кэти» — как я предположил, имя подружки кого-нибудь из санитаров.[76] Сообразив, о чем он, я кивнул. — А как же ваши пациенты?
Не то чтобы я очень о них заботился, но это были те слова, которых от меня ожидали.
— Их состояние достаточно стабильно, — со всей серьезностью отозвался Эриотт, явно просто подразумевая, что те, кто должен был умереть, уже умерли. — Им было бы удобнее в «Кэти», но они переживут час или два в грузовиках, а это освободит нам носилки — на всякий случай.
— Отлично, — кивнул я. — Займитесь этим, хорошо? Если нам будет сопутствовать удача, они не понадобятся, но приготовиться стоит.
Знать, что медицинское оборудование под рукой, всегда было очень хорошим подспорьем для боевого духа идущих в бой солдат.
— Положитесь на меня. — Эриотт отошел, чтобы обсудить все с Колфаксом, и я наконец приник к ампливизору, со внезапной вспышкой дежавю поняв, что расстилавшийся внизу вид был очень похож на открывшийся мне в момент, когда я смотрел на простирающуюся внизу равнину и орков, осадивших базовый склад.
Погрузчик был хорошо виден в главных воротах площадки склада, в его манипуляторных клешнях уже была зажата палета со снарядами для главной штурмовой пушки «Леман Русса», да и сам танк почти доехал до них. На моих глазах он резко остановился, верхний люк распахнулся настежь, а следом за ним и боковые. Экипаж начал выбираться наружу, направляемый энергичными приказами командира, которую легко можно было отличить по надетому на ней особой формы шлему, напоминающему гораздо более грубый и массивный вариант моего микрокоммуникатора. Весь экипаж танка, кажется, состоял из женщин, что меня не удивило, — смешанные подразделения были редкими исключениями из правил как в Имперской Гвардии (хотя мне, конечно же, повезло служить с одним из таких в дальнейшем[77]), так и в СПО.
Фелиция опустила одну из палет со снарядами точно на левый обтекатель шасси, и танкистки принялись накрепко принайтовливать ее, в то время как погрузчик подхватил вторую налету и обогнул корпус танка, чтобы провернуть ту же операцию с другой стороны.
Я повел ампливизором, сместив угол обзора на катящуюся вперед тучу пыли в отдалении. Она быстро приближалась, в ней уже угадывался блеск металла, и я был уверен, что различаю смутные силуэты отдельных машин. Пытаясь лучше сфокусировать изображение, я разглядел время от времени взблескивающие там вспышки, вылетающие из орудийных стволов, указавшие, что некоторые из зеленокожих стрелков уже дали волю инстинктивной агрессии, впустую растрачивая патроны в слепом проявлении кровожадности, задолго до того, как могли рассчитывать во что-либо попасть. Тем не менее зрелище это было подобно холодному душу.
— Достаточно, — передал я по воксу. — Время вышло. Двигайтесь!
— Один момент. — Голос Сотин звучал так спокойно, что не мог не выводить из себя. — Лина, Белль, хватайте по жестянке.
Я снова перевел взгляд на танк. Две танкистки выломали из оставшейся палеты, лежавшей на песке, по снаряду. Спустя секунду обе пошатываясь припустили обратно к своей машине, заметно кренясь под весом, который тащили на себе.
— У вас нет на это времени! — повысил голос я.
Фелиция подхватила разграбленную палету и повернула «Часового» обратно в сторону занятого нами гребня, заставив его перейти на тот примечательный порывистый бег, который характерен для подобных машин, когда они передвигаются на высоких скоростях и который для меня всегда делал их зловеще похожими на огромных напуганных снежных куропаток.[78]
— Я не уйду, не имея чего-нибудь, чтобы стряхнуть их со своей задницы! — огрызнулась в ответ Сотин.
Я снова повел ампливизором в сторону надвигающихся орков и тут же вернулся обратно к танку. К моему облегчению, обе женщины из экипажа уже исчезали внутри, а гусеницы его начали вращаться. Сотин забралась на борт, когда танк уже пришел в движение, а от его бронеплиты полетели куски краски, отбитой парой случайных орочьих попаданий, и захлопнула за собой люк. Когда ее голос снова зазвучал в воксе, она лишь немного запыхалась.
— Видите? У нас была еще куча времени.
— Будем надеяться, — произнес я, приникнув к ампливизору. Танк набирал скорость, но и орки быстро сближались с ним, ободренные близостью давно преследуемой добычи. Я сглотнул, чувствуя ужасную сухость во рту, и внезапно осознал, что рядом, едва не касаясь меня плечом, так же напряженно застыл Пирс. — У нас есть что-нибудь, чем прикрыть их с такого расстояния?
— Ничего, — мрачно отозвался лейтенант.
— Мы теперь и сами о себе позаботимся. — Сотин в любом случае оставалась уверенной в себе.
Башня спасающегося танка начала поворачиваться, и пушка, пройдя половину окружности, замерла, направленная назад, в сторону подступающей орочьей орды. Как раз тогда, когда я начал было подозревать, что командир танка все-таки опоздала с отбытием, потому как стрелки зеленокожих уже почти взяли прицел, из дула главного калибра вырвался клуб дыма, и через секунду или две до нас приглушенным рокотом грома донесся разрыв танкового снаряда.
Выстрел был хорош и полностью оправдал тот риск, на который пошел экипаж танка, позволив врагу подойти так близко, поскольку снаряд угодил точно в идущий впереди багги, который, кажется, нес на себе грубую ракетную установку. Легко пробив броню, он взорвался внутри, превратив машину в шар огня. Через мгновение детонировали и боеголовки ракет, посылая во все стороны пылающие обломки и совершенно нарушив строй врага. Благодаря невероятной удаче основная часть пылающего корпуса машины, завалившись, пошла юзом и протаранила второй багги, перевернув его. Намертво сцепившись, две кучи металлолома принялись оживленно полыхать, и лишь один оглушенный зеленокожий из их экипажей шатаясь поднялся на ноги, очевидно чудом выброшенный из кузова. У него как раз хватило, должно быть, времени порадоваться своей удаче, когда его размазала по песку следующая развалюха орочьей колонны, водитель которой слишком сосредоточился на погоне за танком, чтобы обращать внимание на пешеходов.
