Оконное стекло разлетелось, мимо его лица свистнула пуля, и тишину разорвал короткий, низкий кашель револьвера.
Каредек нырнул к двери. Он не поворачивал ручку, а просто вышиб ее плечом и вылетел на крыльцо; Райннон — за ним. В темноте мелькнула убегающая фигура и свернула за конюшню.
Они бросились следом, но когда подбежали к конюшне, услышали удаляющийся топот копыт. Неудавшийся убийца сбежал.
— Осмотри землю, — сказал шериф. — Лампа у тебя с собой?
Они, освещая землю лучами лампы, пошли к дому. Каредек первым заметил отблеск и поднял кольцо — большое мужское кольцо, слишком большое, чтобы его носила женщина.
— Взгляни, Райннон, — пробормотал он. — Такой же голубой камень, как на твоем, и тот же рисунок!
Глава 39
Они вернулись в дом и уселись на веранде.
— Где ты взял свое кольцо, Райннон? — спросил Каредек.
— На полу дыры-в-стене.
— А теперь человек с таким же кольцом стреляет в тебя через окно. Кто это был?
— Не знаю, — сказал Райннон. — Вернусь. Каредек к дыре, если смогу туда попасть. По-моему, там легче будет ответить на все вопросы.
— Я оседлаю лошадей.
— Лошадей?
— Мы едем вместе, Эннен.
Райннон не стал спорить. Они пошли в конюшню и там обнаружили, что из трех лошадей одной уже не было.
— Он крадет лошадь, — бесстрастно сказал шериф, — оставляет ее рядом с конюшней, подходит к дому и стреляет.
— Как можно промахнуться с такого расстояния? — спросил Райннон.
Они начали седлать.
— Посмотри на окно моего дома, — рассмеялся шериф, — и поймешь как. Там худшее стекло, которое можно найти в наших местах. К тому же все в волнах. Когда посмотришь через него на Маунт-Лорел, кажется, что она ломается надвое. Он прицелился, но помешало стекло. Несмотря на это он, наверное, хорошо стреляет.
Возле калитки раздался голос:
— Эй, шериф! Каредек!
Каредек отошел, а когда вскоре вернулся, рядом с ним бежала свора бультерьеров.
— Морган сбежал, — сухо сказал он. — Я обещал отпустить его в любое время. Он ведь не был арестован. Вот тебе, Эннен, человек, который в тебя стрелял.
Они вывели оседланных лошадей, забрались в седла и выехали через задние ворота двора. Затем направились по лесу к черной возвышающейся массе горы Лорел. У ее склонов опять свернули на запад и быстро зарысили вперед. Небо закрыли облака. Начался мелкий, но хлесткий дождь. Постепенно облака стали рассеиваться и на высоком куполе неба яркими пятнами начали проступать звезды. Здесь и там по пути отблескивали серебром оставшиеся после дождя лужицы. Но лошади, шедшие хорошим шагом, настойчиво несли их к цели.
Они обогнули склон горы и поехали по высоким, изломанным холмам к дому Ди. Между двумя холмами наткнулись на густую рощу, где привязали лошадей. Дальше шли осторожно, держась правее, по направлению к вершине южного отрога — одного из двух хребтов, между которыми лежало ранчо Ди.
Поднявшись на вершину отрога, посмотрели вниз и увидели, что в доме мерцают огни.
— Как гнездо стервятников, — сумрачно сказал Райннон. — Вот что я думаю, глядя на этот дом.
— Позволь сказать тебе насчет одной из этих стервятников, — сказал шериф. — Она поехала к губернатору, чтобы вымолить тебе помилование.
— Мне помилование!
— Ага.
— С таким же успехом может просить отрезать ей кусочек луны!
— Я тебе говорю, что она делает.
— Изабелла?
— Кто еще на такое способен?
— Хочешь сказать, что она невиновна, а все остальные — мошенники?
— Все невиновны, пока не докажешь обратное, — решительно произнес шериф.
— Если не получу помилования — я мертвец, — сказал Райннон. — Ну ладно. Нам надо спускаться. Нужно попасть к склону Маунт-Лорел. Сколько, по-твоему, людей ждут нас там, Оуэн?
— Кто его знает. Спустимся — посмотрим.
— Ты шериф, — ответил Райннон. — Если тебя увидят со мной, тебе не поздоровится. Тебе достанется столько же свинца, сколько мне.
— Не спорь, — устало произнес шериф. — Я достаточно взрослый, чтобы отвечать за свои поступки. Пошли, Райннон, и пожалуйста помолчи.
Они осторожно двинулись бок о бок, перебегая от одного укрытия к другому, пока не спустились вниз. Они никого не заметили, никто не шевельнулся в кустах напротив, ни одна тень не мелькнула в скалах.
Но когда пробрались к центру впадины, услышали тихий голос, которому ответил второй. Шериф и его спутник прижались к земле. Перед ними возвышался небольшой каменный выступ, полностью их прикрывавший. Но прямо к этим камням шли двое, за ними, чуть позади шел третий. Не больше, чем в пяти ярдах лежали шериф и Райннон. Они не осмеливались поднять головы, потому что бледный цвет лиц сразу же их выдаст.
— Ничего, — сказал один из охранников.
— По-моему, я что-то видел на фоне неба.
— Наверное, волка.
— Волки в такую темную ночь не охотятся.
— Темнее, чем в аду.
— Пойду разведаю вокруг.
— Оставайся здесь. Нам нельзя расходиться. Приказано держаться вместе.
— Что вообще происходит?
— Не знаю. Что-то они делают на горе. Я слышал, Чак сказал, что нашли дыру-в-стене.
— Да ну!
— Райннон их за это отблагодарит!
— Если заткнуть ее, его скоро загонят, как лису.
— Не скажи.
— Большой Джерри приехал?
— Не знаю. Старик не так давно шумел насчет него.
— Это игра не старика, а Чарли. Он гоняет отца туда-сюда и ничего не говорит.
— Что они ищут?
— Скорее всего, Райннона.
— Вот будет на что поглазеть!
— Не скажи. Чем больше мишень, тем легче в нее попасть.
Они ушли в сторону, и хотя скрылись из вида, но неразборчивые голоса были все еще ясно слышны. Шериф подобрался поближе и прошептал на ухо Райннону:
— Тебе надо прорваться. Возвращайся в долину, потом иди обратно и не скрывайся. Ты пойдешь по этой стороне, я — по той, за деревьями. Мы оба — Большие Джерри. Понял? МЫ опоздали и идем через охранение. Если прорвемся оба, где встретимся?
— Двигайся прямо к подножью горы и вверх по ручью. Там, где течение расширяется, найдешь меня.
— До встречи, Эннен.
— Знаешь, старик, — сказал Райннон, — это дело касается только меня. Тебе лучше не вмешиваться. С какой стати ты будешь прорываться?
Шериф не ответил. Он змеей скользнул по грязи и траве и исчез в кустах.
Райннон послушался и по-пластунски пополз назад. Затем встал и смело вышел из-за деревьев, раскачивая рукой, в которой держал винтовку. Справа впереди было то место, где свалился сбитый его пулей всадник.
Как ни странно, но воспоминание этого придало ему уверенности. Шаг его стал тверже. Дай Бог удачи храброму шерифу! Если поймают Райннона, смерть его будет легкой и безболезненной. Если поймают шерифа, ему придется тяжелее — его ждет позор на всю жизнь.
