— Иди к Мрону! — прохрипел Ирн. Выпрямил спину и с бешенством посмотрел на бродягу: — Я послушник! Мое дело помогать и лечить, а не убивать!..
— Ты слишком плохо знаешь собратьев по вере, — хмыкнул нищий. Тут же запнулся и добавил гораздо тише: — Хотя неважно. Сейчас моя очередь получать по голове.
— Желаю удачи! — с едким сарказмом напутствовал Ирн. — А еще — чтобы из тебя выбили дурь…
— Сомнительно, — парировал нищий с улыбкой. Махнул рукой на прощанье, ступил на ристалище. — Многие пытались. Но вот незадача, устают быстро.
Минуты три Птиц сидел и тупо смотрел перед собой.
Тело еще трясло после сражения с Бироном. От усталости, от запоздалого испуга и злости. Но затем пришли мысли… путаные, порой сумасбродные. Перед взором заскользили короткие образы-вспышки прошедшего боя, мозг разогрелся подобно печке.
«А ведь верно! — подумал Ирн. — Франк чересчур неуклюже и бестолково размахивал клинком. Хотел проиграть? Но зачем? Логично предположить, что не желал оказаться победителем и супругом Жосслин. Хм… Причин могло быть много. Возможно, Бирон просто хотел попробовать силы в турнире. А когда начал выигрывать, вдруг осознал… Девушка-то не красавица. Дурнушка, если начистоту. Понятно, королю надо кому-то сплавить дочь, найти приличного зятя. Но что, если Франка не интересуют деньги? Или уже есть любимая женщина?.. Правдоподобно».
Скрежет стали вырвал послушника из раздумий. В сгустившемся тумане, будто в молоке, двигались две массивные тени. Плавно перетекали с места на место. Стремительно сближались и так же быстро разлетались. Во мгле сверкали серые молнии, звенело и скрежетало железо. Противник Лохматого оказался прямой противоположностью Бирона. Худощавый и быстрый, ловкий, как змея. Атаковал коварно, с неожиданных направлений. Вертелся волчком, бил кулаками, лягался. Однако бродягу умение противника ничуть не смущало. Нищий спокойно парировал, четко и правильно уклонялся. И отвечал сам — скупо, расчетливо, мощно. Мечи жалобно стонали, с лезвий сыпались злые искры. Понять, кто выигрывает, не представлялось возможным.
Минуты через три Птиц заметил общую систему в движениях бойцов. Противник нищего старался безостановочно атаковать, то и дело разражался сериями хлестких ударов. Но бил не размашисто, как де Франк, а с хитрецой. Меч постоянно находился на уровне глаз, казался гибкой змеей. Защищал туловище и плечи, прикрывал ноги. И всякий раз возвращался в исходную позицию. Сверкающей рыбкой порхал вокруг рыцаря, оказывался в самых неожиданных местах… Но то и дело в вихре отточенной стали возникали слишком явные прорехи, оконца. Рыцарь словно приглашал ударить.
Бродяга осторожничал. Но затем решился и попал, оставил вмятину на панцире. Отступил озадаченный. Однако воин не дал поразмыслить, налетел как ураган. И конечно, опять открылся для выпада. Но безумец проигнорировал нарочитое приглашение. Неожиданно опустил клинок и сделал шаг навстречу. Рыцарь, вместо того чтобы ударить, попятился. Согнул ноги в коленях, занял оборонную стойку…
Бой принял совершенно дурацкий характер. Лохматый и рыцарь осторожно водили клинками, прощупывали оборону. Но Птиц видел, что цель иная. Да и защита отсутствовала. Бойцы играли в поддавки. Нищий еще колебался. Порывался ударить, закончить поединок. Но сдерживался, внимательно следил за движениями рыцаря.
Взрыв последовал мгновением позже. Противник Лохматого прыгнул и провел молниеносную серию ударов: выпад сверху вниз, поворот на пятках, косой сбоку по ногам и ловкий финт в обход руки нищего. Острие меча преодолело защиту, мазнуло безумца по щеке и оставило красную полосу. Но сам рыцарь оказался в неудобном положении. Ноги прямые, инерция выпада иссякла, а для нового нужны время и усилия… Лохматый взревел, занес клинок. Ирн увидел несколько смазанных движений, всполохи мечей. Жалобно звякнул чей-то клинок, послышался приглушенный стон. А затем наступила тишина.
Рыцарь беспомощно барахтался, как перевернутая кверху брюхом черепаха. Пытался приподняться, неловко ощупывал пространство правой рукой. Левой лапал шлем, судорожно рвал завязки. Но в металле зияла глубокая выбоина, половина личины смялась, как бумага. Из-под воротника и из щелей тугими струйками хлестала кровь. Стекала по наплечникам, расползалась по камням багровым озером. Над воином склонился безумец. Колено упиралось в грудь, рука поднялась для очередного дробящего удара. Но нищий сдержался, медленно разжал кулак. Привстал и огляделся в поисках меча… Победа.
Король о чем-то размышлял. Шут стоял невдалеке, смотрел в небеса и теребил колпак. А вот принцесса выглядела немного иначе. Сонливость исчезла, на губах играла бледная улыбка. В глазах плескались любопытство, насмешка и предвкушение чего-то забавного… Мрон! Странные люди, да. Но не более и не менее. Уставший монарх, свора придворных лизоблюдов и страшненькая девочка, коей давно пора замуж.
— Кгхм… Простите, сэр Птиц, — послышался мягкий вкрадчивый голос. Лекс пожал плечами, кивнул на площадку. — Вам пора.
— Да-да, конечно, — поспешно произнес Ирн. Оставил хорька охранять мешок, подобрал меч и направился на ристалище. Прохладный ветерок помог очнуться. Птиц споткнулся, поднял голову. И пару секунд с изумлением смотрел на улыбающегося Лохматого.
— Что… — охнул Ирн.
— Защищайся! — перебил нищий.
Бродяга скорчил страшную рожу, громко рявкнул. Занес меч и бросился на послушника. Рефлексы заставили Птица отпрыгнуть. И прежде чем парень сообразил, где подвох, руки сами направили клинок в живот нищему. Скрипнул металл, лезвие прошло вскользь. Но безумец словно наткнулся на каменную стену. Отшатнулся, споткнулся и рухнул навзничь.
— Что ты творишь? — со злостью спросил Птиц, поняв затею бродяги.
— Ты выиграл, — ответил Лохматый, ухмыльнувшись еще шире.
— Мрон! — процедил послушник. — Не корчи из себя идиота. Дерись!
— Поздно, — хмыкнул безумец. — Смотри!
Аристократы поднимались с мест. С явным удовольствием осматривали ристалище, переговаривались. У королевского помоста возникла какая-то нервная суматоха. Придворные помогали принцессе покинуть площадку. Один бежал впереди, дабы вовремя предупредить обслугу дворца. Иные плелись в хвосте, угодливо кланялись. Отталкивали друг друга, старались найти повод, чтобы помочь и оказать услугу. Над трибунами повис смутный гомон, шум множества шагов. Закричал герольд, взревели трубы…
Подошел монарх в окружении слуг и стражников. Воины оцепили площадку, застыли деревянными истуканами. Король остановился перед новоявленными рыцарями, хмуро осмотрел победителя. А затем виновато развел руками, произнес:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
