чтобы не смел произносить его имя вслух и марать в кровавой бане, что устроило сопротивление. Он не достоин даже думать о нем! Но здравый смысл потушил ярость.
— Тейл, — выдохнула и смахнула слезы, — не думала, что встретимся вот так, — указала взглядом на страшное сооружение.
— Ты не представляешь, — схватил меня за подбородок, с жадностью разглядывая лицо, — не представляешь, как часто во снах я спасал тебя из плена, — чего же лично не явился? Хороший вопрос, не правда ли? Вымученно улыбнулась, — по крупицам собирал новости. Чуть не умер, когда узнал, что Кайс сделал тебя своей наложницей. Он заплатит за все. Рекой его паршивой крови отольется каждая твоя слеза, обещаю.
Колким сгустком воздух застрял в легких и отказывался вырываться наружу. Больно! Невыносимо больно это слышать! Противно! До тошноты противно чувство, когда правдой ответить нельзя. Скажи мне сейчас, что можно обменять одну жизнь на другую, и я придушила бы собственными руками того, кого когда-то любила и собиралась замуж. Лишь бы мой любимый враг обрел свободу. Но нельзя идти на поводу у чувств. Уж точно не здесь и не с ним. В том и заключалась сейчас моя главная сила, чтобы на время стать такой же лживой и подлой как все сопротивление Саэроса. Но до чего же трудно, о, Солнцеликая, тяжелое испытание для истерзанной души.
— Мастер, значит? Как ты здесь оказался? — провела кончиками пальцев по щетинистой щеке бывшего жениха. Нет. Не осталось теплых чувств. Выжженная пустыня внутри. Он спалил мою любовь в пепел, когда в последний раз равнодушно провожал повозку с калекой в обитель. — Где твоя жена? И ребенок? Я слышала, что у вас…
Он неожиданно впился в мои губы поцелуем, застав врасплох. Я даже рот приоткрыть не успела, как Тейл отпрянул и одарил меня безумным взглядом.
— Умерла при родах. И сын умер спустя несколько часов. Но это и к лучшему. Я всегда любил только тебя, — я не верила своим ушам! Не послышалось? Он правда это вслух сейчас сказал? — Не будем об этом, — заулыбался. — Я должен тебя осмотреть, допросить и доложить Красному. Формальность, — взял меня за руку и повел к столу. — Снимай сумку и раздевайся.
— Догола? — схватилась за ремешок, как за последнюю соломинку.
— Да. Можешь не стесняться. Все равно уже пользованная эспером, — прозвучало так, будто позорным клеймом кожу припечатали. Дико, больно и обидно, но вида я не подала, хотя и заметила, как сильно Тейл изменился за время нашего расставания.
Пока стягивала с себя синий наряд, Тейл достал из моей сумки рубаху. Развернул ее и разложил на столе. Поднес свечу к горловине и стал внимательно разглядывать вышивку.
Я небрежно свернула кулем вещи и уложила рядом с рубахой. Скрестила руки на груди и затряслась от холода. Долго наблюдала за тем, как Тейл ощупывает чуть ли не каждую ниточку.
— Это ведь ты вышивала! — вдруг резко повысил голос и гневно ударил по столу. Напугал так, что я часто заморгала и растерялась.
Столкнувшись в суровым взглядом бывшего, закивала головой.
— Замуж за вражескую тварь собралась?!
Вот тебе и теплый прием после долгой разлуки. А еще о любви язык повернулся говорить.
— Нет, — сумела соврать и не потерять с ним зрительную связь. Чувствовала себя беспомощной и распятой.
— Говори честно, Мэл! Для него крылья вышивала?
Да! Да! Да! — хотелось выплюнуть ему в лицо, но тихо ответила:
— Для себя. Рукоделие меня успокаивает. Вышивала, когда не спалось.
— Допустим, — присел он на край стола и склонил голову набок. Полез в карман широких штанов и достал браслет с тремя сапфировыми камнями. Тот самый, который снял с меня Кайс и положил тогда в сундук. — Но как же мне в это поверить, если разведка доложила иное? — вопросительно приподнял брови и пропустил цепь меж пальцев.
— Я притворялась, чтобы выжить. Что тут не понятного? — позволила себе ответить резко и вскинула подбородок. — К чему этот вопрос? Вы освободить нас пришли или пленить?
— Не смей говорить в таком тоне! От меня зависит твоя жизнь! Заруби себе на носу! — подскочил ко мне в два шага и схватил за плечо, встряхнул. — Я не смогу помочь, если будешь врать, — зашипел с прищуром. Никогда не видела Тейла таким. Робкий, добрый и улыбчивый — таким запомнился мне несостоявшийся жених. Но сейчас на меня смотрели наполненные злобой карие глаза, в которых не осталось даже лучика света. Во что его превратила эта красная свора? В очередного безжалостного зверя, готового убивать женщин и детей по приказу? — На тебе должны были поставить клеймо предательницы и перерезать горло прямо в лагере. Именно так мы поступаем со всеми эсперовскими шлюхами. Но Таура написала, что ты помогаешь сопротивлению. Твои сведения о генерале во многом помогли создать новое оружие против эсперов. Теперь мы всех уничтожим. Не посмеет больше враг сунуться в Саэрос! Я лично поручился за тебя перед Красным. И этот браслет, — он резко сорвал его с моего запястья, оставив на коже дорожки красных царапин. Крылатый браслет со звоном стукнулся о каменный пол под моими ногами. От саднящей боли прикусила губу, но не издала ни звука. Рука горела огнем в его цепком захвате. Тейл наспех застегнул на мне прежний сапфировый браслет и довольно улыбнулся. — Вот теперь все, как надо. Садись, — пододвинул табурет и усадил меня за стол. Сам занял место напротив и смахнул все мои вещи на пол. Достал из шкафа черное платье и протянул мне. — Теперь в этом ходить будешь. Красное одеяние надо заслужить.
Я уложила вещь на подрагивающие колени и покорно кивнула. Рассмеялась бы в голос, поражаясь абсурдности моей судьбы, если не было бы так печально. Даже на ощупь ткань похожа на зеленые платья мерцающих.
— После допроса отведу тебя в свою комнату. Будешь сидеть и ждать распоряжения. Когда Красный освободиться, то примет тебя в кабинете. А сейчас слушай и запоминай, что нужно рассказать предводителю,
