виду кого-то конкретного? — спросила я, желая, чтобы он произнес слова, которые ждала услышать целую вечность.
— Я не знаю, — сказал Самюэль. Я видела, как напряглась его челюсть, когда он сжал губы, прежде чем заговорить. — Возьмем, к примеру, Ника, — сказал он глубоким голосом. — Ты знала его в старших классах, но даже не помнила его. И все же он, не теряя времени, пригласил тебя на свидание, когда снова увидел. Очевидно, он думает, что между вами что-то возможно. Даже если ты на самом деле не замечала его раньше.
Мои надежды рухнули из-за смены темы разговора. Он говорил о Нике?
— Он попросил меня быть его парой на вечеринке завтра вечером, — сказала я сдавленным голосом. Я чувствовал, что тону в разочаровании.
— Тогда нам нужно немного поспать, — отчетливо сказал Самюэль. — Это будет долгая поездка домой и еще один долгий вечер, как только мы туда доберемся — В его голосе прозвучали жесткие нотки, которые вызвали боль в моей груди.
Самюэль перекатился на другой бок, и я уставилась на темный изгиб его спины передо мной.
Когда мне было шестнадцать лет, я пообещала себе, что никогда больше не буду обижена из-за моих глупых, безответных чувств к Самюэлю Далтону. И все же один день работы рядом с ним, смеха и разговоров. Один вечер милых взглядов и дружеских прикосновений. Один почти поцелуй… И мое сердце предало меня. Я снова открылась для этих девичьих фантазий и возможностей, что он может заботиться обо мне больше, чем просто друг. И пока я проклинала свое непостоянное сердце в темноте и старалась не плакать на одолженной подушке, он понятия не имел о своем влиянии на меня. Мы лежали так близко, что я могла бы легко протянуть руку, чтобы коснуться его. Но внутри парень был за миллион миль отсюда… Я с горечью вспомнила урок, который усвоила много лет назад. Если бы это не было так больно, люди бы не называли это «разбитым сердцем». Он предложил мне дружбу и ничего больше. Боль ощущалась точно так же.
ГЛАВА 16
Что-то щекотало мне нос. Я крепче зажмурилась и устало провела рукой по лицу. Щекотка вернулась почти сразу же. И я снова отмахнулась. Когда раздражающее ощущение вернулось снова, оно сопровождалось тихим смешком передо мной.
— Прекрати к чертовой матери, — прорычала я.
Энди засмеялся громче, уверенный, что я проснулась. Открыла глаза, прищурившись от солнечного света, проникающего через окно, и увидела Энди, сидящего на полу перед моим лицом, с длинной прядью моих волос, зажатой между большим и указательным пальцами. Устройство для щекотки и исполнитель указанного преступления были идентифицированы, и я была готова ударить его, если он повторит это. Энди, должно быть, заметил смертоносное выражение на моем лице, и, нахмурившись, опустил мои волосы.
— С каких это пор ты просыпаешься в таком паршивом настроении, Эм?
— С тех пор как спала не больше двух часов, — возразила я и перевернулась на спину, чтобы вытянуть руки над головой.
— Ну, тогда твое настроение совпадает с настроением Самюэля, — продолжил угрюмо Энди.
Упоминание о его брате заставило меня съежиться.
Я спала ужасно, в основном потому, что всю ночь крутилась и ворочалась, думая о мужчине, спящем на неудобной выдвижной кровати рядом со мной. Его поведение, мягко говоря, сбивало с толку. Сначала я винила себя за то, что видела сигналы там, где их не было, за то, что возлагала надежды на малейшие мелочи. Но по мере того, как рассвет приближался к горизонту, я проигрывала и проигрывала в уме свой день с Самюэлем. Чем больше я думала об этом, тем больше убеждалась, что мне все это не привиделось. Может быть, он и не хотел, но Самюэль определенно флиртовал со мной. Он посылал противоречивые сигналы и, по крайней мере, частично виноват в том, что помог открыть двери тем эмоциям, которые, как я надеялась, оставались надежно запертыми. Если мои чувства были уязвлены и, если мое сердце болело, он был, по крайней мере, частично виноват.
Обычно я верила, что небольшой безобидный флирт не повредит ни одной живой душе. И, возможно, Самюэль чувствовал то же самое. Может быть, я слишком близко к сердцу восприняла его действия и слишком легко притворилась, что за ними стоят настоящие чувства. Теперь я чувствовала себя эмоционально незащищенной и уязвимой. Тем не менее я отказывалась считать Самюэля совершенно невиновным в том, что помог мне почувствовать это.
— Где он? — прохрипела я. В горле у меня пересохло, и голова болела.
— На кухне с Лил. Она забалтывает его и пытается улучшить настроение своими черничными кексами и кофе.
— Кофе звучит неплохо, — я кивнула, медленно поднялась в сидячее положение и оглядела комнату. Сумка Самюэля была уже аккуратно упакована и стояла у двери.
Энди молча начал помогать мне складывать кровать. Он сложил наши одеяла стопкой на стуле, и я бросила подушки сверху.
— Хочешь позавтракать? — спросил Энди.
Он выглядел обеспокоенным, но я пока не была готова обсуждать с ним причину моего странного настроения.
— Может быть, я сначала приму душ, хорошо?
Мой друг кивнул, и я схватила свою сумку, прежде чем потащиться по коридору в комнату Лили. Проходя мимо кухни, я убедила себя не заглядывать туда. Я еще не была готова увидеть Самюэля. Мне нужно было время, чтобы собраться с духом и избавиться от неудовлетворенных и несчастных чувств, которые вызвала его неосторожная игра с моими эмоциями. Намеренно или нет, но он причинил мне боль, много боли. Я надеялся смыть затянувшуюся горечь под горячим душем и подготовиться к предстоящему дню с более сильным чувством самосохранения.
Вода сотворила чудеса, очистив мой разум. К тому времени, как закончила, я почувствовала себя намного лучше. Я не злилась на Самюэля, как такового. Просто была более чем когда-либо полна решимости спрятать свои чувства к нему подальше. Вчера вечером он предложил мне подумать о Нике. Что ж, я планировала последовать его совету.
Нет. Не назло. Ник был добрым, красивым… и искренне интересовался мной. Самюэль был прав. Ник был тем человеком, которому я должна была открыть свое сердце. Он не играл в игры и дал знать о своем интересе ко мне. Мне не нужно было гадать, о чем он думал или что чувствовал. Теперь мне предстояло решить, чего я хочу. Я планировала быть непредвзятой, когда пойду на его вечеринку.
Я расчесала свои мокрые волосы и оставила распущенными, высыхать. Перенеся свои вещи в гостиную, я, наконец, направилась на кухню.
— Всем доброе утро, —
