подобные Костиным, найти следы побоев и издевательств, заметить, возможно, порванные вещи, которые у нас не будет возможности даже привести в порядок, разглядеть гримасу физической боли на её лице, различить пятна крови… Нет. Ничего. Цела и невредима, если судить исключительно по внешнему виду. Даже, кажется, наоборот…
Я с удивлением окинула девушку более придирчивым взглядом — ещё вчера жутко грязный розовый свитер сейчас выглядел гораздо чище и ярче, полоски на чёрных спортивных брюках неожиданно сияли белизной, даже кроссовки снова стали первозданного бело-розового цвета. Растрёпанные рыжие волосы больше не висели сосульками, а скрутились упругими мелкими локонами, пушистыми и явно чистыми…
Выдохнула, внутренне успокаиваясь. Нет, ну то обстоятельство, что охотники вымыли девчонку, меня нисколько не удивило — мы здесь все настолько грязные, что я сама побрезговала бы даже перешагнуть через собственное тело, не то что пальцем дотронуться. Но чистая одежда — это неожиданно… Наверное, я всё-таки до конца не поверила Максу, когда он со знанием дела заявил о том, что Ленку вернут живой и здоровой, ещё и еды дадут…
Только теперь я, пожалуй, осознала в полной мере, что девушки не было почти сутки… Что они с ней делали столько времени?! Сколько их было? Увели её двое, но ведь не факт, что потом не подтянулись остальные…
Чёрт… А Артём??? Он… тоже?!
Из легких как-то неожиданно вышибло весь воздух…
— Ле-ен… — я осторожно дотронулась до женского плеча, судорожно дёргающегося от плача, наклонилась поближе. — Ленок…
В нос ударил стойкий запах алкоголя… Правда, пьяная…
Лена не могла успокоиться, только сейчас, похоже, дав волю так долго сдерживаемым слезам. И истерика явно набирала обороты… Девушка уже не просто рыдала, она выла, хрипела, била кулаками об землю, скулила, выкрикивала и бессвязно шептала повторяющиеся до бесконечности слова, чаще всего складывающиеся в вопросы "За что?" и "Почему я?"…
Я пыталась её успокоить, но тоже ревела вместе с ней. Чувствовала, как сердце заходится от жалости к этой наивной неуверенной в себе женщине, как кровь застывает в жилах от мысли о том, как она собирается жить со всем этим дальше, как дрожь проходит по позвоночнику от вибрирующей вокруг неё душевной боли…
Нет, мне не было её жалко только потому, что ей, возможно, пришлось обслуживать по очереди нескольких мужиков. Секс как таковой — это не смертельно в конце концов. Я жалела лишь о том, что Лена винит во всём себя, что все её душевные метания направлены в первую очередь на мужа и его отношение к её "измене"… Почему-то именно этот факт казался мне самым худшим в этой ситуации. Наверное, если бы её избили, я жалела бы её по-настоящему. А так… Судя по невнятному бормотанию, ей действительно было бы проще, если бы её прибили ненароком, ибо тогда ей не пришлось бы смотреть мужу в глаза и осознавать собственную "грязь". Дико… Почему она тогда не сопротивлялась до последнего, как та же Ольга?! Почему второй раз она избегает смерти, выбирая меньшее из зол, но так страдает от собственного выбора?! Господи, ну вот и как ей помочь? Чем успокоить?
— Так, Ин, уйми уже барышню и сама прекрати реветь, — Костя волком посмотрел на меня. — Или её заткну я…
— Ей плохо! — я с ненавитью подняла глаза. — Неужели не видишь?!
Костя цинично вскинул брови.
— Оттого, что вы обе блажите на весь завод, ей точно полегчает, м?
Я поджала губы.
— По крайней мере, хуже точно не сделает… — огрызнулась в ответ, вытирая с лица слёзы. — Иди уже крысу свою лови, а… Без тебя тошно…
Костя задумчиво покосился на нужный ангар.
— Добро. Я быстро. Отведи её пока в тот сарай, где ты сама сидела, — он протянул мне пакет. — И поешь там чего-нибудь. Только Ольге с Лёхой оставь, — Костик насмешливо подмигнул, — а то мне крысой делиться не хочется…
Я приняла из его рук довольно увесистый мешок, с некоторым удивлением глядя ему в глаза.
— А ты, Кость?! Сам не будешь есть?
В его глазах, кажется, на мгновение мелькнуло сожаление… Но он только хмыкнул и небрежно махнул рукой, отворачиваясь.
— Нет. Сами уж как-нибудь. А то где силы брать будете, чтоб рыдать в таком количестве, блять…
Улыбнулась сквозь слёзы, глядя ему в след…
— Спасибо, Кость…
Он, не оборачиваясь, поднял руку в прощальном жесте…
Я со вздохом повернулась к уткнувшеся в колени Ленке.
— Ну что, поднимайся, Лен… Пошли потихоньку…
Тяжёлый пакет оттягивал руку. Запах, исходящий от продуктов, сводил с ума, вызывал тошноту и рези в желудке. Не знаю, что там было на самом деле, но мне пахло то салями, то салатом оливье, изредка почему-то тёплым вареньем, а иногда и вовсе свежей копчёной скумбрией… Половина ароматов мне просто чудилась, я понимала это, но шум в ушах и невероятное количество слюны, которую я задолбалась сплёвывать, никуда не девались.
Я постоянно порывалась ускорить шаг, почти забывая про идущую рядом Ленку, и каждый раз с нетерпеливой злостью одёргивала саму себя. Пытка какая-то…
Лишь когда мы с Леной добрели до знакомой мне постройки и пристроились прямо на полу в углу одной из полуразвалившихся перегородок, я наконец засунула нос в пакет, ненадолго оставив Лену один на один с её рыданиями.
Чё-ё-ёрт…
Наверху лежали несколько прозрачных одноразовых контейнеров, собранных, по-видимому, из того, что стояло у кого-то на столе — разноцветный салат с майонезом, нарезанная толстыми ломтями та самая скумбрия, приличный кусок настоящего торта… Под контейнерами виднелась целая упаковка хлеба в нарезке, палка колбасы, какие-то пакетики с крупой, кажется… Консервы вроде ещё…
Выдохнула, закрывая пакет и судорожно сглатывая слюну. Первая мысль — бросить всё и сбежать с этим мешком подальше, ибо мне одной этой еды недели на две точно хватит, а то и на месяц. Вторая мысль — за возможность поесть нормально я вытерпела бы от этих охотников примерно то же самое, что сегодня стерпела от Кости просто так. Даже, наверное, чуть больше. И даже рыдать не стала бы, совсем.
Вспомнились слова Артёма, презрительно брошенные им сквозь зубы во время нашей последней встречи: "…Дешёвая тварь, продажная девка, неблагодарная сука… Я вижу тебя насквозь…".
Я снова заглянула в пакет. Глубоко втянула носом этот аромат… Ну продажная так продажная. Ничего не имею против.
Достала контейнер с рыбой, хлеб… Не могу поверить…
Рядом громко всхлипнула Ленка. Чёрт…
Я терпеливо выдохнула, поворачиваясь в сторону девушки.
— Хочешь? — я протянула контейнер ей.
Та лишь отчаянно замотала головой, снова заливаясь слезами…
Ну моё дело — предложить. Нет так нет.
…Кажется, я действительно забыла
