– Да, и облеченные знаниями мужи важно заявляют, что рог носорога способствует приливу мужской силы, ибо походит на соответствующий орган, – с усмешкой добавил я. – По моему скромному разумению, Гай, подобное выискивание тайных знаков и совпадений сильно отдает обыкновенным надувательством.
– Да, как и в любой науке, в алхимии не обходится без мошенничества. Так тоже бывает. Я согласен, алхимики так много говорят об открытой ими великой тайне лишь для того, чтобы защитить свое ремесло от всяких посягательств.
– Значит, вы разделяете общее мнение и тоже относитесь к ремеслу алхимиков с недоверием?
– Да, но при этом я не отрицаю, что им удалось многого достигнуть. Разумеется, я говорю сейчас не о жуликах, утверждающих, что они открыли философский камень, способный превращать железо в золото. Но есть среди алхимиков и настоящие подвижники, которые все свое время отдают опытам, наблюдают, как вещества вступают во взаимодействие друг с другом и как они при этом изменяются. Они стремятся узнать, каким образом из четырех основных элементов – земли, воздуха, огня и воды – был создан окружающий нас мир. С помощью многочисленных наблюдений и опытов они выяснили, что путем возгонки одно вещество можно превратить в другое: например, вино становится живой водой.
– Все, что нас окружает, произошло из четырех основных элементов: земли, воздуха, огня и воды, – подхватил я. – Таким образом, всякое новое вещество, вроде этой странной жидкости, может быть разложено на составляющие.
– В этом мире нет ничего нового, – с улыбкой изрек брат Гай. – По крайней мере, новых элементов в нем точно не появляется. Но истинный алхимик путем проб и ошибок может, к примеру, выяснить, каким образом следует расплавлять в печах руду, дабы производить более прочное железо, как это сейчас делают в Уилде.
– Или как использовать сплав олова со свинцом, – добавил я, вспомнив рассказ мистрис Гриствуд о неудавшихся опытах Сепултуса.
– Да, или это, – кивнул головой Гай. – Короче говоря, изучая взаимодействие элементов, алхимики способны сделать весьма значительные открытия. Я принадлежу к числу сторонников мнения, согласно которому мы должны познать тайны созданного Господом мира путем длительных наблюдений, а не благодаря мистическим заклинаниям, найденным в древних книгах. Правда, порой наблюдения над природой приводят к довольно неожиданным заключениям. Вспомним хотя бы того чудака из Германии, который провозгласил, что Земля вращается вокруг Солнца.
– Да, порой ученые несут такую чушь, что остается только руками развести, – с улыбкой заметил я.
Тут смутная мысль шевельнулась в моем сознании.
– Гай, вы говорили о плавильных печах. Это напомнило мне, что именно в печах производятся металлы. Алхимикам не обойтись без печей, и, значит, они часто имеют дело с литейщиками.
– Разумеется, – согласился Гай. – Для того чтобы приготовить отвары из трав, достаточно очага или даже спиртовки, но для получения сплава металлов нужна плавильная печь.
Он пристально взглянул на меня, потом на Барака и слегка нахмурился.
– Цель нашего разговора не вполне ясна мне, Мэтью. Какое отношение все это имеет к делу, которым вы занимаетесь?
– Пока я сам не знаю, – ответил я, тоже сдвинув брови. – Скажите, а для того, чтобы сделать большой металлический бак с насосом и трубками, тоже необходима плавильная печь?
– А как же иначе. Насколько мне известно, алхимики часто договариваются с литейщиками из Лотбири, и те помогают им. Разумеется, они стараются найти среди литейщиков надежных людей, которым могут доверить свои тайны.
– Гай, – в волнении произнес я, – вы помните того молодого литейщика, которого я встретил на прошлой неделе? Возможно, ему известно, кто из его собратьев по ремеслу сотрудничал с алхимиками? Возможно, он даже знает, кто из них выполнял заказ для городского водопровода и, следовательно, выплавлял трубы и вентили?
– Не исключено, – ответил Гай после недолгого раздумья. – Скорее всего, литейщикам не так часто приходится делать трубы. Но, Мэтью, если это дело связано с опасностью, я вовсе не хочу, чтобы вы втягивали в него того юношу.
– Если лорд Кромвель прикажет, литейщик даст все необходимые показания, – подал голос Барак.
Гай повернулся к нему.
– Лорд Кромвель может приказать все, что угодно, – с невозмутимым видом отчеканил он.
– Вы правы, мой испанский друг, – сверкнул глазами Барак.
– Сделайте милость, Барак, придержите язык, – сердито оборвал его я. – Я все прекрасно понимаю, Гай. Попытаюсь обратиться к документам Городского совета. Может, удастся узнать, кому именно было поручено производство водопроводных труб.
– Да, думаю, это будет наилучшим выходом, – кивнул Гай. – К вашему сведению, сэр, я вовсе не испанец, – добавил он, повернувшись к Бараку. – Я родился в Гранаде, стране, которую Испания завоевала пятьдесят лет назад. Родители мои были мусульманами, и Фердинанд и Изабелла изгнали их из Испании. Точно так же они поступили с евреями, к которым, судя по вашему имени, вы имеете некоторое отношение.
– Я англичанин, аптекарь, – вспыхнув, процедил Барак.
– Тем лучше для вас, – вскинув бровь, проронил Гай. – Благодарю за то, что отнеслись к моим словам с пониманием, Мэтью. Надеюсь, ваше расследование завершится удачей.
Он пожал мне руку, не сводя с моего лица изучающего взгляда.
– Вижу, глаза у вас горят, Мэтью, горят в предчувствии успеха. Кстати, вы бы не могли оставить мне эти книги? Было бы любопытно познакомиться с ними. – Разумеется, я оставлю их вам.
– Если вам понадобятся еще какие-нибудь сведения – я всегда к вашим услугам, – произнес Гай и добавил, устремив на Барака ледяной взгляд: – По крайней мере, до тех пор, пока иностранцам дозволено оставаться в этой стране.
Едва выйдя из аптеки, я набросился на Барака.
– Вы держались молодцом, – злобно процедил я. – Ваша любезность и обходительность немало способствуют успеху нашего расследования.
– Этот старый мавр дерзок до невозможности, – пожал плечами Джек. – К тому же, клянусь муками Господа нашего, он страшен, как смертный грех.
– А вы по праву заслуживаете звания олуха, которым столь часто награждаете всех прочих, – заявил я.
Барак только ухмыльнулся.
– Так как по вашей вине нам не приходится рассчитывать на помощь Гая в поисках литейщика, отправляйтесь в Городской совет и расспросите хорошенько обо всех литейщиках, делавших трубы водопровода, – распорядился я. – А я поеду на Вулф-лейн, задам еще несколько вопросов мистрис Гриствуд. Если Майкл и Сепултус были связаны с литейщиками, ей непременно об этом известно.
– А я думал, мы вместе отправимся в Саутуорк, на поиски подружки Майкла.
– Через полтора часа встретимся у ворот Стил-Ярда[6], – отрезал я. – Кто знает, может, в ваше отсутствие я сумею провести время с большей пользой.
Я вытер пот со лба, ибо день выдался невыносимо жаркий. Барак мешкал, как видно, борясь с желанием вступить со мной в спор. Я был так раздосадован, что с нетерпением ждал возражений, которые дали бы мне право обрушиться на него с новой силой. Но он счел за благо смолчать и, вскочив на свою гнедую кобылу, поскакал прочь.
По мере того как я продвигался по узким улочкам Куинхита, досада моя улетучивалась. Я постоянно озирался по сторонам, стараясь избежать возможного нападения. Улицы были пустынны, люди, спасаясь от жары, предпочитали не выходить из домов. Я почувствовал, что солнечные лучи жгут мне щеки, и пониже надвинул шляпу. Крыса, неожиданно выскочившая из дверей лавки и метнувшаяся через улицу, заставила меня вздрогнуть и натянуть поводья.
В доме Гриствудов, похоже, все было спокойно: облупившаяся и потрескавшаяся входная дверь находилась на своем месте. Я постучал, и звук эхом отдался внутри. Мне открыла сама Джейн Гриствуд. На ней были прежнее серое платье и белый чепец, однако выглядела она опустившейся и неопрятной: на платье я заметил жирные пятна. Она смерила меня усталым взглядом.
– Снова вы?
– Да, сударыня. Вы позволите мне войти? Она пожала плечами и пропустила меня в дом.
– Эта глупая девчонка Сьюзен уволилась, – сообщила она.
– А где охранник?
– В кухне, пьет пиво и портит воздух.
Через холл, увешанный выцветшими от времени гобеленами, мы прошли в скудно обставленную гостиную, где мистрис Гриствуд остановилась, устремив на меня выжидающий взгляд.
– Вам уже удалось вступить во владение домом? – осведомился я.
– Да, теперь он принадлежит мне. Я виделась с поверенным, к которому меня направил барристер Марчмаунт. – Вдова горько усмехнулась. – Что ж, хотя бы крыша над головой есть. Чтобы заработать на кусок хлеба, придется пускать жильцов. Можно представить, какие отребья согласятся жить в этой заплесневелой дыре. Вы знаете, все мои деньги были у него.
