– Человеку здесь может быть и нечего делать, старина, а вот магу Мастера Миров эта работа будет как раз по плечу. Так что не волнуйся, уже к вечеру ты будешь здоров здоровёшенек и всё твоё драконье племя тоже. Это говорю тебя я, маг Козмо Неистовый, а тем, кто вас отравил, скоро не поздоровится. Ну, ладно, лежи, копи в себе злость и ярость на врага, она тебе ещё пригодится в грядущей битве. Только уж ты не обессудь, старик, но прежним сероедом тебе уже не быть. Придётся мне вас на другие корма перевести, чем я сразу же и займусь.
Похлопав дракона по носу, Кузьмич взлетел в воздух и принялся выдувать из своей трубки огромные клубы рыжеватого дыма, которые быстро заполнили собой мелководный залив неподалёку от холма. Повинуясь его магической силе, дно быстро поднялось и на его месте образовалась большая, ровная площадка, на которую он стал тотчас выставлять тысячи громадных контейнеров-холодильников с провиантом, цистерны с драконьим пуншем, столы-лотки для трапезы и трёхкубовые стальные кружки. Немного подумав, он стал также извлекать из своей магической книги большие кожаные мешки, в которых были сложены всяческие магические снадобья, бесцеремонно запустив руку в кладовые самого Мастера Миров. Пока он занимался этим, Атилла увеличился до размеров стадиона в Лужниках и, захватывая всеми четырьмя лапами сразу по три, четыре дюжины драконов спускал их с гор на холм, стоящий на берегу моря то горестно стеная, то остервенело рыча так громко, что волны начинали идти не к берегу, от него.
Часов через пять он перенес последнего дракона со склона вулкана и быстро уменьшился до размеров карьерного самосвала. Когда он принимал такие размеры, ему было легче заниматься мощной магией. Как боевой, так и более мирной. Кузьмич снова стоял на вершине холма и Атилла, приземлившись рядом, уверенным голосом сказал:
– Козмо, их нужно сразу же перековать в агатовых драконов. Я лизнул на склоне вулкана кусок серы и полагаю, что она превратилась в какой-то очень сильный яд. У неё даже цвет сделался какой-то черноватый, словно её сажей посыпали.
Кузьмич кивнул головой и сказал:
– Действуем так, дружище, я запускаю свою лечащую и оживляющую дымокурню и вместе с этим нагоняю побольше дыма преображения, а ты занимайся всем остальным. В общем падай ко мне на хвост, напарник, и командуй парадом. Хотя я и изучил досконально твоих агатовых драконов и уже умею их лечить, повторить твои труды я бы не рискнул. Да, смотри, не торопись, делай всё основательно и не спеша.
Дракон опустил голову до самой земли, маг Козмо запрыгнул на его макушку и тот медленно поднял его на пятнадцатиметровую высоту. Маг дыма медленно закрыл глаза, вставил в рот трубку и стал выдувать из неё дымы чуть ли не всех цветов радуги сразу. Эта дымовая атака была столь мощной и стремительной, что уже через пару минут на берегу моря образовался огромный купол, сверкающий всеми цветами, на верхушке которой едва виднелся маг облачённый в золотые, сверкающие на солнце доспехи. Сеанс этой исцеляющей магии был на этот раз весьма продолжительным и закончился далеко за полночь. За тем, как Козмо исцелял драконов острова Целеборр, наблюдали через магические очки многие тысячи глаз и буквально каждый возносил молитвы Мастеру Миров, чтобы всё у него получилось. Целеборрейские драконы были очень мирными и добродушными, а потому их на Адамминене любили, хотя и побаивались из-за того, что чихая от какого-нибудь резкого запаха, они изрыгали потоки пламени и от этого частенько случались пожары.
Закончив сеанс исцеления и возвращения драконов к жизни, Козмо сотворил несколько десятков осветительных магических шаров и в их ярком сиянии его дымы быстро развеялись. Сам же маг шустро слетел вниз, достал из магической книги свою походную постель скатку и, громко матюгнувшись, тут же завалился спать. Атиллу тоже всего шатало от усталости. Вождь драконов острова Целеборр спросил его:
– Что нам теперь делать, Атилла?
Широко зевая, дракон-маг ответил ему:
– Старик, не парься, ступай вниз. Кузьмич накрыл вам шикарную поляну, так что иди, хорошенько набей желудок копчёной осетрятиной и драконьим пуншем, а заодно прими кожаную таблетку от несварения желудка. Побазарить мы с тобой и завтра с утра сможем, а сейчас дай нам поспать.
Быстро уменьшившись до домашних размеров, Атилла рухнул на траву и улёгся рядом со своим другом. Через минуту оба храпели так, что было трудно разобрать, кто издаёт более громкие рулады, маг или дракон. Вождь драконов взмахнул своими сверкающими, словно лаковые, крыльями, взлетел в воздух, плавно спланировав на площадку и повёл свой народ к ночной трапезе. Вскоре громкое чавканье и шумное хлюпанье заглушило шум прибоя. Целеборрейские драконы впервые в жизни попробовали, что такое пить жидкость, а поскольку драконий пунш был весьма недурён на вкус, то сначала они покончили с ним, а уж потом умяли всю копчёную снедь и тоже завалились спать где попало. Некоторые даже в полосе прибоя, где на них с шумом накатывали прохладные океанские волны. Около полудня драконов разбудил трубный голос Атиллы, который орал с вершины холма:
– Рота подъём! Вставай на физически культурную зарядку!
Правда, драконов на острове Целеборр набралось числом на три полные пехотные дивизии, но ещё большее их число, а это были молодые драконы, всё же умерло от какого-то неизвестного яда. Драконов, внезапно исцелённых магом Козмо, тянуло в горы, но вместе с тем их останавливало то, что они сделались для них ядовитыми и потому когда Атилла призвал их к себе, они выстроились огромной толпой вокруг холма. Дракон-маг быстро и, главное, доходчиво объяснил им зачем он прилетел вместе со своим другом, магом Мастера Миров на их остров и попросил оказать помощь ещё одному его другу, рыцарю Мастера Миров, которому вскоре предстояло вместе с эльфами истребить полчища тех самых чёрных магов, которые едва не уничтожили их всех до единого. Сказав, что оплакивать умерших они будут потом, после того, как помогут уничтожить слуг Хозяина Тьмы, Атилла назвал им место сбора, город Западный Дейтхир. Драконы вытолкали из своих рядов своего вождя и тот, приземлившись рядом с Атиллой, представился Кузьмичу:
– Маг Козмо, я Галеаст, вождь драконов острова Целеборр. Прежде, чем мы перелетим через океан в Аранелвуд к своим друзьям эльфам, дозволь мне поговорить с тобой полчаса.
Кузьмич молча извлёк из магической книги походный стол, складной стул для себя и два табурета для драконов, после чего стал выставлять на стол угощенье для обоих драконов – банки с тушенкой, целую охапку длинных французских батонов и двухлитровые пластиковые бутыли с пивом. Атилла шикнул на Галеаста и тот быстро уменьшился до вполне приемлемых размеров, поражаясь тому, что ему стали доступны такие трюки, которые позволяли любому дракону отныне входить в жилища своих давних друзей, эльфов, которых он не видел вот уже добрых пять тысяч лет. Кузьмич выложил на стол три стальных ложки и, открыв складным ножом одну банку и разогрев её неярким пламенем из своей руки, принялся торопливо есть тушенку с хлебом, запивая её пивом. Атилле для того, чтобы открыть банку, нож не потребовался. Он делал это своим когтём ничуть не хуже, чем ножом. Галеаст, нисколько не обиженный этим молчанием, поступил ещё проще, взял и отправил банку в рот целиком и, распробовав угощенье, довольно заурчал. Козмо, слопав семь банок тушенки подряд и умяв попутно два батона, сыто икнул и сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
