— Не верю, — ответил я. — Но я тоже постарел. Если я кое-что у тебя забуду, наверное, вряд ли навлеку на себя гнев.
Чувствуя на себе взгляд Асаи, я осторожно положил пистолет на стол. Асаи ничего не сказал. Кувано вновь улыбнулся. Улыбка, полная глубокого умиротворения.
— Спасибо. Я рад, что встретился с тобой напоследок.
— А я не хотел с тобой встречаться. Не хотел видеть, как ты изменился. Не хотел смотреть на того, кто перестал быть человеком.
— Значит, это судьба. Судьба нашего поколения, посвятившего себя борьбе.
— Мы жили не поколением, а каждый сам по себе. Тебе это должно быть прекрасно известно.
Я повернулся к нему спиной. Асаи молча пошел за мной. Мы вышли в коридор, я тихо закрыл тяжелую дверь. До нас тотчас донесся звук. Короткий, сухой, он даже не оставил эха.
Мы шли с Асаи молча. Когда лифт поехал, он пробормотал:
— Электрический ящик.
— Да.
— Несчастная судьба, и у него тоже.
— …
— Вот уж и не думал, что бывает такое, самоубийство влюбленных не по собственной воле…
Я перебил его:
— У меня к тебе одна просьба.
— Я знаю. Понимаю, что нужно молчать.
Лифт остановился на первом этаже, открылись двери. Передо мной стояла Токо. Внезапно она заорала:
— Идиот!
Я пригляделся: ее глаза полны слез. Они стекали по щекам, словно тяжелая жидкость. Я смотрел на нее. Черты лица, как у Юко. А выражение… Напоминало мне кого-то.
— Почему ты ушел, не предупредив меня?
— Ты спала крепким сном. Не хотел тебя будить.
— И вовсе я не спала. Слышала, как ты неумело копаешься в компьютере. А потом взял и сбежал тихо, словно мышь.
Тут вмешался Асаи:
— Да ему хоть кол на голове теши. Он и не знает, что дам нужно приветствовать по утрам.
— Надеюсь, ты не совершил никакого криминала?
Я хотел было ответить, но тут в здание ворвалась группа полицейских. Внезапно они замерли, наверное, заметили пистолет в руках Асаи. Окружили нас на расстоянии и, похоже, медлили с решением. Прошло немного времени, и послышался чей-то приказ. Все одинаковым жестом схватились за кобуру. Грустно улыбаясь, Асаи бросил пистолет. Он с грохотом ударился о пол, и когда он упал, Асаи посмотрел на меня:
— Ну что, пошли?
— Угу.
— Куда это вы собрались?
— Детка, не стоит беспокоиться. Его не будут обвинять и тащить в суд.
— Ну что ж…
Мы с Асаи пошли к полицейским.
За спиной раздался голос:
— Я буду ждать. Я теперь очень хорошо понимаю, за что мама полюбила тебя.
Асаи посмотрел на меня и ухмыльнулся:
— Можно тебя предупредить?
— Валяй.
— Надо бы тебе быть поделикатнее с чувствами молоденьких девушек.
Времени на ответ не было. Мы оказались в водовороте яростных воплей полицейских. В запястья впились наручники. Я услышал голос Асаи:
— Все пистолеты были у меня. Не забудь.
В это мгновение я заметил мужика под пятьдесят, который шел к нам, рассекая толпу полицейских. Он обратился ко мне. Таким голосом, будто собирался поговорить о погоде:
— Похоже, мы доставили тебе кучу неприятностей, а, Кикути?
— Да не то чтобы. А ты кто такой?
— Синто, первый отдел расследований. В общих чертах мне все рассказала по телефону девушка, пока я ехал на машине. Нисио арестован. В клане Эгути сейчас идет обыск. Вырвем все с корнем. Мы к этому еще вчера готовились.
— А в чем меня обвиняют?
— Нанесение телесных повреждений, нарушение закона о ношении оружия и мошенничество. И как у тебя наглости хватило пользоваться моим именем? Ну а остальное зависит от сегодняшних событий. Не настолько уж мы не осведомлены в сложившейся ситуации. Мы следили за Нисио. Нашей целью был, разумеется, Мотидзуки. Но мы не собираемся сваливать всю вину на него. Он мелкая сошка. А вот тот, кто донес на тебя… Когда мы пришли с обыском в твою квартиру, у нас, естественно, возникли сомнения. Мы записали его голос на случай, если кто-то возьмет на себя ответственность за взрыв. На месте взрыва мы нашли немного наркотиков и стали расспрашивать ваших друзей по студенческим временам. Так у нас сложилась примерная картина.
— И, зная все это, вы продолжали меня разыскивать? Чистыми методами вы пользуетесь, ничего не скажешь.
— Не тебе об этом говорить. Дело очень запутанное. Но благодаря тебе мы все-таки приплыли к нужному берегу. Значит, он был жив.
— Если вы о нем, то он снова умер. Можете добавить к списку моих обвинений доведение до самоубийства.
— Вот как?
Ко мне подошел один из полицейских. Синто строго сказал ему:
— Наручников достаточно. Цепи прикреплять не надо.
Перед зданием стояло около десяти патрульных машин. Нас с Асаи рассадили в две стоявших впереди. Запихали на задние сиденья, по обеим сторонам уселись молодые полицейские, и машина тронулась. Они сидели молча. Я вспоминал слова Кувано, одно за другим. Требуется время, чтобы все разложить по полочкам. Но на это мне вряд ли потребуется двадцать с лишним лет. Я вспомнил об электрическом ящике. Тряхнул головой, отгоняя от себя эти воспоминания. И подумал о Юко. О Юко в тот день. Знала ли она, что я нахожусь в то мгновение в парке, рядом с ней? Неизвестно. И мы никогда об этом не узнаем. Я вспомнил танка, которую написала Юко. Нью-Йорк. Улицы, залитые ослепительным солнцем. Кувано и Юко вдвоем идут по мирной летней улице. Под жаркими солнечными лучами Кувано, словно ребенок, вертит зонтик. Он смеется.
— О чем ты задумался? — спросил меня один из полицейских.
Я помолчал некоторое время, а потом услышал собственное бормотание:
— Сегодня я потерял друга.
На миг мне почудилось, будто за окном показались белые космеи. Но они тут же исчезли вдали.
Примечания
1
В районе Западного выхода токийской станции «Синдзюку» обосновались бомжи в домах из картонных коробок. После пожара в 1998 г. их поселение прекратило свое существование. — Здесь и далее прим. перев.
2
Синдзюку — один из крупнейших районов Токио: небоскребы и кварталы «красных фонарей», безумная сутолока вокзала, магазины и рестораны всех мастей, толпы клерков в час пик, молодежь с яркими волосами, якудза и трансвеститы.
3
Коэн-доори — букв.: Парковая улица.
4
Маруноути — деловой район Токио.
5
Около пятисот долларов США.
6
Татами — единица измерения площади, один татами — 1.82 м × 0.91 м.
7
Золотой квартал Синдзюку — квартал ресторанчиков и питейных заведений в первом квартале Кабуки-тё Синдзюку, построенный после Второй мировой войны, особенно популярен среди писателей и журналистов.
8
У якудза существует обычай: отрубать мизинец нарушившему кодекс чести.
9
Был принят в 1992 г. В нем впервые давалось определение японской организованной преступности, устанавливались меры борьбы с ней и формулировались программы реабилитации бывших якудза. Под действие закона попали 22 организации якудза, их численность сокращалась, конторы закрывались, финансовая деятельность приостанавливалась. Все это привело якудза к поиску новых форм внедрения в японское общество, открытию новых компаний и проведению административных махинаций.
10
«Хоуп» — марка крепких японских сигарет.
11
Аояма — район Токио, где много модных бутиков, антикварных магазинов, в отличие от находящихся поблизости шумных молодежных Сибуи и Харадзюку, более любим офис-леди среднего возраста.
12
Фуросики — платок, традиционно используемый в Японии вместо сумки: в него кладут различные вещи и завязывают крест-накрест.
13
«Киодо цусин» — крупнейшее японское информационное агентство.
14
Кабуки-тё — квартал Токио, рядом со станцией «Синдзюку», район «красных фонарей», игорных и увеселительных заведении, где часто можно увидеть якудза.
15
Сакурадамон — ворота Сакурада императорского замка в Токио, напротив них расположено токийское полицейское управление, которое часто называют «Сакурадамон».
16
«Эн-эйч-кей» — японская государственная телерадиовещательная корпорация. Имеет свои теле- и радиоканалы.
17
