Вскоре объявился Ольсен, тащивший груду железа, а заодно и рыцарский шлем, почему-то с баронской башкой внутри.
- Эт-та что такое? - грозно гаркнул Веня, тыча пальцем в непотребство. - Быстренько прикопай подальше и не забудь хорошенько помыть шлем.
........................................................................................
Облегчив вес багажа до одной трети от первоначального, навьючили его на лошадей и неспешной трусцой двинулись к осаждаемому городу. Ахерон с Чижовым - как и положено их высокому статусу, а Ольсен шел пешком. Пока ехали, Веня сделал предложение оруженосцу, от которого тот не мог отказаться. Иметь слугу-аборигена, знающего местные условия, - более чем удачная мысль.
- Ольсен, какое жалование платил тебе барон?
- Три серебрушки в год, ну и кормил, конечно, - невесело ответил оруженосец.
- А хочешь два золотых в месяц и полный кошт ?
Юноша вытаращил глаза:
- Господин изволит смеяться над несчастным оруженосцем? - На его глазах появились слезы.
- Ой, какие мы чувствительные, ты мне брось тут сырость разводить. Раз я сказал две золотых монеты в месяц, значит, так оно и будет. Я своему слову хозяин.
Ольсен вдруг забежал вперед лошади и упал на колени, вскинув руки к небесам, принялся причитать:
- Да благословит Господь Ваше сиятельство за доброту вашу, да долгих вам лет счастливой жизни, - и т.д.
Ахерон в седле давился от смеха, покрасневший Веня не знал, что делать. В конце концов ему надоело слушать оду в его честь и он ножнами перетянул оруженосца поперек спины.
- Встань, несчастный, и чтобы больше ни слова хвалебного в мой адрес. Не люблю я этого.
Ольсен моча повиновался, удивляясь: все высокородные любили льстивые речи, но его господин из другой породы. Сразу видно - хороший и порядочный человек, к тому же великий воин. Вон как лихо срубил голову барону, раз - и нету, не успели и глазом моргнуть. А какое заоблачное жалование предложил, конечно, вряд ли герцог полностью заплатит, но даже если половину, то один золотой в месяц... Тут фантазия Ольсена заканчивалась и он только счастливо улыбался, глядя в синее небо.
Вот показались высокие стены Иерусалима, на них виднелись часовые с копьями и алебардами. Рыцарский лагерь представлял собой разномастное скопище грязных шатров и палаток среди песка, окруженных по периметру повозками и телегами. Огромное количество вооруженных людей бесцельно и хаотично перемещалось внутри. Причем большая часть вояк была "под мухой", причем под очень большой. Рядом с войском расположилось становище маркитантов и передвижные публичные дома. А куда же без девок, без них никак. Кстати, во всех войнах торгаши и прочий обслуживающий персонал получали гораздо большие барыши, чем вояки.
Сейчас пригодились знания Ольсена, он уверенно повел путешественников к месту обитания лошадиных барышников. Там они без долгих торгов выменяли рыцарский доспех с оружием на четырех справных лошадей. Затем настала очередь закупки продовольствия и вина, водой запаслись заранее. Не обращая внимания на пьяных солдат, нечленораздельно оравших песни, спокойно поехали прочь от знаменитого, но несчастного города.
Путешествие по пустыне, перемежаемое редкими оазисами с живительной влагой в источниках, оставило у них непреодолимое желание никогда в жизни не попадать в такие места. Постоянный песок в продуктах и на зубах раз и навсегда избавляет от придурковатого юношеского романтизма. Впрочем, к нашим героям это не имеет никакого отношения - они закоренелые реалисты.
Когда за очередной дюной показалась синяя полоска Средиземного моря, оба облегченно выматерились.
- Господин, впереди порт Ашдод, там много кораблей из разных стран. Всякие товары возят, очень большой рынок, - и Ольсен восхищенно прищелкнул языком.
Глава 8
В городе пришлось задержаться на три дня - ждали попутную посудину в Европу. Жили в центре, в самом дорогом постоялом дворе, то бишь в караван-сарае. Население в основном арабы и евреи, но хватало и других народностей - негров, турок и прочих. Белых представляли испанцы и португальцы, и то в небольшом количестве. Ашдод воистину торговый город - отсюда шли многие караванные пути на Ближний Восток. И неважно, какого вероисповедания купец и покупатель, деловые люди всегда находили общий язык. Какая разница, каким богам молится твой партнер по бизнесу, главное - прибыль, пусть фанатики кладут свои глупые головы на алтарь, а мы будем делать деньги.
Насколько Веня помнил историю, в эпоху Средневековья было совершено восемь крестовых походов, из них самый удачный - первый. В остальных арабы так колотили рыцарей, что только перья летели. Католическая церковь наживалась на придурочной пастве - защита и вызволение Гроба Господня лишь прикрытие. Ватикану нужно было золото арабов, зачем и затевались грабительские походы.
........................................................................................
После завтрака шли в порт добывать новости. Чудом наткнулись на "испанца", судно стояло под погрузкой, по спущенным трапам портовые грузчики тащили всевозможные тюки, мешки и корзины. У трюма, куда спускали товары, командовал толстый купчина с рыжей бородкой. Двум магам не составило никакого труда обработать торгаша. Тот посчитал за честь доставить таких важных господ в Европу. Собственно, Фонтеру, так звали купца, нужно было в Барселону, но раз Их сиятельствам нужно во Францию, то никаких проблем - пересечем Лионский залив, и вот он, Марсель. С оплатой договорились без проблем, за три золотых, а могли и даром, но Вене не позволила совесть. На что Ахерон негодующе шипел:
- Купчишка за честь должен принять, что мы соизволим на его корыте совершить морское путешествие.
Но Чижов твердо стоял на своем: оплатим - и точка. Полдня потратили на закупку долго не портящихся продуктов, заодно купили два бочонка местного вина. Ольсен тоже собрался с ними - за время, проведенное с умными людьми, прозрел и не испытывал ни малейшего желания возвращаться к освободителям Гроба Господня. Веня такое решение одобрил, присовокупив:
- Держись, паря, меня, и будешь весь в шоколаде.
На вопрос, что такое шоколад, получил вполне четкий ответ: мол, хорошо все будет.
Утром четвертого дня недели месяца июля "Святой Себастьян" вышел из порта Ашдода и, покачиваясь на волне, пошел, подгоняемый попутным ветром, к выходу из залива. Плавание по Средиземному морю запомнилось удушающей жарой и боем с тунисскими пиратами неподалеку от о. Мальта.
Подходила к концу третья декада нудного плавания, изнывая от жары, в который раз Веня клялся в жизни больше не плавать. В ответ на его стенания Ахерон возмущенно заявил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
