за раны, - а то это уже начало надоедать.
Хлоя просто придвинулась ближе, обняла, уткнулась рогами в живот. Маргуд отводил взгляд, будто занятый раной, и все равно в нем сверкала злость. Наверное, злость за то, что их не спасли раньше? Но сам Лошадкин смотрел только на Дионару, и та смотрела в ответ. Без вызова, но и не отводила взгляда, смелая, гордая и разъяренная, в этом Михаил ее прекрасно понимал. Сейчас ему хотелось схватить убитых и «насрать им в череп», как некогда предлагал Хваск, за все то, что они совершили с Дионарой или хотели совершить.
— Откуда у него такое оружие? – буркнул Маргуд в сторону.
— Благодарю, - улыбнулась Дионара и пошатнулась.
Михаил подскочил к ней, сканируя и заорал:
— Хандрат! Здесь раненые!
— Невольники! – голос Хваска.
Выжил?! Михаилу уже начало казаться, что снизу вырвалась только их группа, не слишком многочисленная, следовало признать, и самое время было устроить бунт. Ну да, остальные невольники была ранены, но разгорячены боем и если на «Стреле»… но крик Хваска оборвал все эти мечты.
— Бегом, бегом, бегом! – крик Нессайи.
— Торопиться на роботе будешь!! – ответное шипение Дреи.
— Отстреливаться! – снова Хваск.
Михаил рванул за Хандратом и отлетел обратно, отброшенный мощным телом Дронго. С ним были два пирата, и все трое целились в Лошадкина.
— Ошейник ему! – голос Нессайи. – И уносим когти! Быстрее! Дрея, драть тебя под хвост!
— Сам виноват, жиробас! Просрал половину корабля!
— Зато все удалось! И отберите кристаллы данных!
Лошадкин ухмыльнулся с презрением и сам протянул хранилище кристаллов. Дронго вдруг сплюнул, хрюкнул и ударил в стороны, выбивая оружие у двух других пиратов.
— Иди ты в жопу, Нессайя! – возмутился Дронго. – В ту самую, из которой нас вытащил землянин!
— Сам туда иди! Опять бунт?! Как этот кусок земного говна к нам вломился, будто дерьмо в канализацию, так у нас стало слишком много говна! – появился гневный Нессайя.
Снаружи шла перестрелка, выжившие пираты с других кораблей пытались отомстить «Стреле», экипаж во главе с Хваском отстреливался, но долго так явно продолжаться не могло. Спутник агонизировал и разваливался, сейсмозаряды ударили куда-то не туда и следовало уносить ноги, пока все не развалилось. Дрея возилась с кораблем, и «Стрела» явно готова была взлететь, но получилось бы у нее удрать?
— Он наш! – уперся уцелевшим клыком Дронго. – Или кандидат в наши! Всех спас!
— А также чуть не просрал! – не унимался Нессайя.
— Это ты нас чуть не просрал, взорвав Дургар-пять раньше времени!
Твою мать, подумал Михаил, ощущая горечь от того, что все его догадки оказались верными.
— Кандидат? – вдруг оскалился Нессайя. – Хорошо, пусть наденет ошейник на дитранку!
— Эй, у нее имя есть, - привычно возмутился Михаил.
— Если что совершит, то Михаил понесет наказание! Давай, надень и покажи, что ты годишься в наемники!
Михаил замер, ощущая на себе взгляды всех вокруг, особенно невольников.
Глава 24
Следовало решать мгновенно, и он решил. Прошел, взял ошейник и надел его, попутно бешено и быстро сканируя устройство снаружи. Теперь, даже если ошейник наденут и на него, он сможет! Дионара смотрела на него широко раскрытыми прелестными глазами, будто не могла поверить в такое предательство. На самом деле, конечно, их ничего еще не связывало… и все же взгляд дитранки пронзал Михаилу сердце.
У нее наверняка имелся свой имплант, не хуже манопы! Вместе! Вместе они могли бы!
— Молодец! – радостно всхрюкнул Дронго.
— Еще недавно он испортил мне «Стрелу», - напомнила Дрея.
— Кандидат! – вскинул ручищу Нессайя, обрывая всех остальных.
Трорг смотрел равнодушно, зато смягчившийся было взгляд Маргуда снова пылал злостью и ненавистью. Хлоя свесила рога, в общем, репутация Михаила среди невольников резко рухнула ниже разваливающегося спутника Дургара-шесть.
— Он помог нам добыть данные, взломал системы, стрелял и убивал ллазиотов и дитранцев, и под конец спас ваши задницы с кораблем, - Нессайя мощно хлопнул Михаила по плечу, опять едва не вбив в пол.
Посыл был ясен, Лошадкин не просто повязал себя кровью, но еще и обзавелся кучей врагов. Доказывать, что все было не так – бесполезно, оставалось только верно служить Нессайе и «Стреле», чтобы те защищали его в ответ. Таков был посыл слов жирного капитана, и Михаил его прекрасно понял, принял соответствующий вид. Выжить сейчас, чтобы отомстить потом – преуспел бы он на этом пути или скольжение вниз по склону предательства в канаву всего этого пиратского дерьма успело бы засосать его раньше.
Михаил не знал ответа.
— Но все это можно было разобрать и потом! – вдруг заорал Нессайя. – По местам, куски дерьма! Ваши задницы все еще в опасности!
Орал он так, словно Михаил не спасал его, да и в целом сам Нессайя не находился в опасности. Пираты, впрочем, в такие тонкости не вникали, рванули по местам, и Михаил уловил сигнал в сторону Хваска и остальных, мол, хватит, ерундой страдать – улетаем!
С полминуты спустя они уже взлетали, успев получить напоследок несколько выстрелов от тех пиратов, что остались на спутнике. Сам спутник рассыпался на глазах, будто его поглощала космическая пучина, и Михаил видел все это, так как теперь у него имелся доступ к системам наблюдения и связи «Стрелы». Впрочем, он не пытался пролезть дальше, подозревая, что там расставлены ловушки.
Персонально на него и манопу, уж Нессайя и остальные, наверное, успели их изучить.
«Стрела» взмывала все выше и выше над плоскостью эклиптики системы и Михаил ощущал, через системы корабля, как гипер бушует и ярится, словно море, кидающееся на отвесные прибрежные скалы. Следовало заняться отмычкой для ошейника, возможно, поговорить с невольниками и как-то дать им понять, что он предал лишь для вида, а может и не стоило – опять же, дабы дать пиратам успокоиться, а подозрениям утихнуть.
Но все это мелькало где-то фоном, а основное внимание Михаила было устремлено туда, в пылающий и бушующий космос. Они драпали прочь от спутников и в то же время, будто стояли на месте, так медленно давался полет без возможности ускорения.
— Эй, хорош дышать в затылок, - вдруг обратился к нему кто-то.
«Стрела»? Но разве на ней имелся искусственный интеллект? Мгновение спустя он понял, что к нему обращается Дрея. Подключение к кораблю делало из нее
