рассматривая Лиора своими янтарными глазами. Тот в ответ лишь с трудом дышал, не в силах встать на ноги. — Бери девчонку и возвращайся к себе в болото, здесь вам не место.
— Разве с жертвой говорят перед казнью? — подал голос Хранитель. — Либо убей меня, либо уйди с дороги, — свирепо прорычал тот.
Человек поднял голову и выпрямился. Холодное, невозмутимое лицо стало ещё острее в темноте королевского замка. Он поднял свою руку, полную разрушительной силы, и приготовился нанести решающий удар, который бы стёр Лиора с лица земли. В последнюю секунду тот взмахнул крыльями и оторвался от земли, панически хватая воздух избитыми лёгкими, но вдруг он ощутил, как крепкая рука противника сжала его горло, а дикий хищный взгляд впивался в его измученные, едва открытые, глаза. Издав болевой стон от столкновения с каменным полом, он продолжил попытки вырваться из смертельной вражеской хватки.
— Сейчас не время лезть сюда, — продолжал настаивать Ферзь. — Предупреждаю в последний раз, уходите, пока это возможно.
— К чему эти предупреждения? — отчаянно выдавил Лиор.
— К тому, что моё милосердие не безгранично.
Лиор не послушал и принялся атаковать его когтистыми лапами, выпуская силу Леса в попытках окружить и заточить Ферзя в растительную тюрьму.
Их бой сотрясал замок, и бегущая по коридорам Анна ощущала это стопами каждый раз, когда кто-то врезался в стены и рушил их под весом своего тела. Кан бежал вместе с ней, крепко держа за руку. На удивление, все коридоры пустовали, а это означало, что Ведьма не любит гостей, и тех, кто мешал бы ей чувствовать свою единоличную власть над этим местом.
Отбежав достаточно далеко, Анна замедлила шаг и дала себе с Каном отдышаться. Они зашли в книжный зал, на полках которого пылились исторические произведения, учебники военного дела, поэзия местных писателей и сборники бардовской песни. Уставший Кан присел рядом с одним из шкафов, опустив голову на локти.
— Это библиотека, — уведомил он.
— Я вижу. Столько книг и картин… — Анна прошлась вдоль стены, внимательнее разглядывая изображения художников.
— Мама часто читала мне сказки, — вдруг выдал ребёнок.
— Ты помнишь свою маму?
— Да. Она была очень красивой.
Девушка улыбнулась, бегло скользя глазами по именам предыдущих королей и их семей, которых по традиции изображали из поколения в поколение. Из увиденного на картинах становилось понятно, кто правил после своих отцов и, очевидно, это были королевские первенцы, братья королей, если наследников не дожидались.
«Руперт, Риверван, Бернард… — читала Анна, пока не дошла до крайней картины. — Они правили последними. Король… — она рассмотрела фигуру светловолосого зрелого мужчины. — А это, наверное, его жена, — затем оглядела стоящую рядом с ним красивую женщину с ясными голубыми глазами и пшеничными волосами. — А также их дети…»
Старший сын напоминал ей того, кого ей доводилось видеть раньше. Очень знакомое и слащавое лицо. Оно презрительно висело над ней в темнице и смотрело, пока она жадно поедала мясо после многодневной голодовки. Вывод, что первенец был полной копией Двэйна, застопорил её, и она не стала продолжать свою мысль.
«Возможно, мне просто показалось…»
Рядом с ним стояли ещё двое: рыжеватый средний сын, чьё лицо было окроплено веснушками — у него мрачный и отчуждённый взгляд и он выглядел заметно моложе первого, а вот второго Анне разглядеть не удалось, так как его лицо было полностью прожжено чьей-то ладонью.
«Наверное он был того же возраста, что и Кан. Боюсь представить, что с ним случилось».
Анна прочла их имена.
«Их Величество Ровильд, Виктория, Давиэль, Лотус и Коллохан».
Девушка поджала губы и прогладила выжженное лицо младшего.
«Альмандра таит в себе столько тайн, одно лишь это место — целая их сокровищница».
Незаметно позади неё возник тёмный силуэт.
— Разглядываешь?
С дрожью обернувшись, она прильнула спиной к портрету.
— Ты?
— Я выгляжу не так, как раньше, — сказал Ферзь и поправил волосы.
Сейчас его мягкий, любящий взгляд принадлежал отцу, а не слуге тьмы.
— Прошло четырнадцать лет. Всё изменилось, — не без укора ответила девушка и слегка успокоилась.
Тот промолчал, затем глянул на портрет за её спиной, после чего снова уставился на дочь. Кан смирно сидел в углу, молчал и не высовывался. Он всегда знал, как нужно действовать, и за это Анна мысленно его благодарила.
— Я должен рассказать тебе всю историю, но сейчас не время. Обещай, что ты не будешь вмешиваться.
— Я не могу давать таких обещаний тому, кто бросил меня.
— Нам нужно многое обсудить. Но сейчас я прошу тебя покинуть это место, иначе мне придётся тебе помочь.
— Покинуть это место и снова тебя потерять? — её глаза намокли, а он подошёл и обнял её, прижав лицо дочери к холодному доспеху.
— Послушай меня, глупышка. Сейчас не время геройствовать и выяснять старые обиды. Забирай мальчика и уходи.
Голос родителя вызвал сильные эмоции, она больше не смогла их сдерживать и зарыдала ему в плечо. Бледная рука гладила её волосы — кротко и не спеша.
— Почему ты стал таким? Почему ушёл?!
— Этому есть причины.
— Где Лиор?
На это он промолчал, и Анна напряглась. Оторвавшись от объятий отца, она стёрла слёзы и словила его холодный взгляд.
— Где он, папа?
— С ним покончено. Это лучшее, что я мог для него сделать.
— Нет… — беспокойно пролепетала Анна. — Ты не мог…
— Но я это сделал.
Её подбородок задрожал, а дыхание остановилось. Теперь красные от слёз глаза источали обиду и разочарование.
— Я тебе не верю.
— Убедись в этом сама и убирайся. Времени почти не осталось. Она уже заметила вас.
Анна проглотила обиду и остатки слёз, затем сорвалась с места, словно от этого зависела её жизнь. Схватив Кана за руку, она вывела его из библиотеки в поисках Лиора — слова Ферзя звучали слишком убедительно.
«Нужно отыскать Лиора!»
Перебирая один коридор за другим, она обнаружила, что заблудилась. Кан плёлся позади, еле удерживаясь на своих слабых изнурённых ножках. Он молча переносил трудности, боясь оглядываться назад.
— Где же мы?!
— Там зал…
— Что? — не успел малыш ответить, как они попали в тронный зал с узкими и высокими окнами, форма которых напоминала пики копья. По центру, у захваченного трона, стояла чёрная фигура, глядящая в одно из разбитых окон. Анна ощутила головокружение и прилив тошноты. Здешний воздух был пропитан грешными мыслями и ядовитым, удушающим запахом серы. Девушка обессилила и упала на колени.
— Сестрёнка! — жалобно позвал её Кан, но она лишь молчала, уставившись на тело, лежащее напротив неё.
Его черты напоминали ей друга. Оборванные местами крылья расстелились ковром вокруг него, а пустой, почти безжизненный, взгляд
