ужасной коррупцией и преступностью, в заказе не оказалось. Разумно. Еще не хватало переводить бумагу. В нашей стране можно действовать только одним принципом – по конкретным обстоятельствам и по текущей обстановке. Никакие инструкции не в силах предусмотреть наших чудес и приключений. Полагаю, мои арендаторы этот урок уже усвоили.
По пути на дачу я забрал в отделении связи посылку, и доставил ее вместе с бумагами в Шатуниху. Остановился прямо возле ворот с надписью «Русская миссия всемирной евангельской церкви нового завета» и только головой покачал, вспоминая в очередной раз покойного Павла: «Ибо люди эти – лжеапостолы…» Эх, Павел! Хоть ты и сектант, и конформист, и карьерист одновременно, а ведь с тобой можно было бы сесть и поговорить, подумать, как поступить… Я совершенно не мог взять в толк, что мне делать дальше. Американцам я не доверял – это совершенно чужие мне люди, да еще и с темными намерениями, а развязаться с ними теперь очень трудно. Бандиты – еще не лучше. От этих вообще отделаться невозможно. И Татьяна уехала. С одной стороны – хорошо, что уехала, по крайней мере, с ней ничего не случится, пока она в Москве, а с другой – мне очень не хватало сейчас помощника, союзника.
…Повернув ручку, я открыл калитку и прошел на участок, оставив машину за забором. Раскопки, похоже, продолжались. Два таджика как раз копошились возле сарая… Сколько же времени пройдет, прежде чем миссионеры-эмиссары догадаются забраться под дом?
В каминной комнате находилась только мисс Роузволл – она сидела за ноутбуком и порхала пальцами по клавиатуре.
– Ваш заказ, – сообщил я и выложил бумажный ворох на диван.
– Спасибо, Энди, – певуче произнесла Кэсси. После памятных приключений она почему-то стала ко мне относиться чуть теплее. Что, конечно, меня несколько удивляло. Казалось бы, все должно происходить наоборот.
– Is it O.K.?
– Конечно. Присядь. Как насчет кофе?
– Не откажусь, – сказал я.
В комнате я увидел вещь, которой ранее тут не было – небольшую кофейную машину, готовящую эспрессо прямо из зерен. Почти уверен, что подобной техники в нашем дачном обществе больше ни у кого не было. Кому надо тащить на огород подобную роскошь?
Кэсси была сама предупредительность. Сготовила кофе, подала как полагается, сама присела напротив, показав обтянутые нейлоном коленки… Евангелистка вся из себя, понимаешь… Вместо дурацкой власяницы —просвечивающая зеленоватая блузочка почти без рукавов, узкая юбка, красиво обтягивающая бедра. Смотри-ка, косметикой начала пользоваться! Глаза подвела… Глаза, кстати, были серые, а теперь – извольте видеть, зеленые! Очень стильные линзы. И краску рыжую на голове обновила. На самом деле симпатичная бабенка, если приглядеться!
– Я вот что хотела у тебя спросить, Энди… Как ты думаешь, кто нам здесь так сильно может вредить?
Говорила Кэсси по-английски, но подбирала более-менее ходовые слова и не торопилась с изложением мыслей.
– Я знаю про антисектантский комитет. Это некоммерческая организация, которую поддерживает местная власть. Есть церковь с названием, очень похожим на ваше. Ну, а про друзей Артема вы знаете лучше меня. Кстати, его ведь убили, вы это знаете?
Лицо Кэсси слегка вытянулось.
– Получается, что их деятельность тоже не всем нравится?
– Получается, так. Есть еще одна сторона, мисс Роузволл. Это бандиты. Но они действуют не сами по себе, ими кто-то руководит…
– Зови меня Кэсси… Послушай, Энди, вот еще такой вопрос. К тебе никто не обращался с предложением следить за нами? И потом докладывать обо всех наших делах?
Черт меня побери, но я поперхнулся. И не так чтобы легонько «кхе-кхе», а по-настоящему. Раскашлялся, едва не пролил недопитый кофе. Морда покраснела, глаза заслезились… В общем, опозорился по полной. Конечно, поперхнуться – дело нехитрое и простительное, но вот надо было этому случиться со мной именно в тот момент, когда Кэсси задала прямой вопрос. На который я хорошо знал ответ, и на который не очень-то и хотел отвечать.
Я извинился, встал, отвернулся и утерся платком. Потом снова извинился и, усевшись на место, осторожно сделал глоток кофе – протолкнуть комок в горле. Мисс Роузволл сделала вид, что ничего не случилось, но ответ на свой вопрос она получила. Врать после такого было бессмысленно. Все равно не поверит.
– Я не буду спрашивать, согласился ты или нет. Если нет, можешь дать им согласие. Только с небольшими условиями… Хорошо?
– Я слушаю, – сипло сказал я.
– Первое условие. Ты будешь рассказывать про нас только то, что я тебя попрошу рассказать. Конечно, сильно лгать не нужно. Но о чем-то умолчать, а что-то добавить, я думаю, тебе не составит особого труда? Верно?
Я промычал что-то похожее на подтверждение.
– Второе условие. Ты мне тоже расскажешь о тех людях, которым нужна информация о нас. О том, кто они такие, что они делают. И самое главное – о том, что они вдруг соберутся делать. Договорились?
Я прочистил глотку и допил кофе.
– Вообще-то, – сказал я, – мне сейчас трудно дать однозначный ответ. Может, позже?
– Я понимаю, – серьезно произнесла Кэсси. – Тебе, наверное, сделали предложение, от которого невозможно отказаться. Это бывает. Поэтому я не жду от тебя ответа сейчас. Более того, я вообще не могу заставлять тебя соглашаться. Понимаешь?
На лице мисс Роузволл было написано внимание, сочувствие и что-то еще, чему я пока не мог дать название. Но подмигнула она ободряюще. Хотя, может, это значило что-то еще…
– Есть еще условия? – спросил я.
– Может быть. Отложим этот не самый приятный разговор, тем более, что с минуты на минуту должен вернуться брат Ричард. Он встречал брата Дэвида в аэропорту… Да и вообще, нам, наверное, есть смысл поговорить и о других вещах. Не все же только дела обсуждать, верно?
Вот это уже почти прямой намек, или я плохо понимаю по-английски? А Кэсси улыбалась. Она взяла чашку с кофе за ручку двумя пальцами. Но именно взяла, без этих двусмысленных потираний вверх-вниз. И просто допила кофе.
– Возможно, – согласился я, изобразив несколько вымученную улыбку. Я плохо понимал, как вести себя с этой женщиной. Нельзя сказать, что она меня пугала или ставила в неловкое положение, но наедине с ней я чувствовал себя не в своей тарелке… В чужой кастрюле, если быть точным. Сейчас прихлопнет сверху крышкой и поставит на плиту. Потом сожрет как кролика. Вот ведь рыжая лиса… Но при этом – нельзя не признать – чертовски интересная женщина.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Комментарий Михаила: я тоже читал книгу Геннадия Ратаева о «московском лесе». Его исследования показались мне не слишком глубокими, но весьма
