перепугались, а стоящая за прилавком пожилая худая дама в переднике и косынке Маргариту и вправду знала, поэтому улыбнулась, поклонилась, и споро собрала нам сверток вкуснятины.
Неплохие кадры для журналюг — они нас с самого утра преследуют: пешим ходом, верхом и на телегах с установленными на них фотоаппаратами. Папарацци вообще не меняются! А вот когда мы с Вилли вчерашним вечером ездили на один из заводов Круппа, журналюги были гораздо осторожнее — кайзер медийность ненавидит. Поездка была полезной — я купил нескольких специалистов-заклепочников и соответствующие технологии. Будем применять на Балтийском и других заводах, изрядно сэкономив человеко-часы без потери качества.
А в газетах тем временем царила эйфория — мой ночной вояж успешно просочился и ожидаемо привел в восторг весь освоивший газеты мир. Я под шумок, через Кирила, прикупил права на некогда популярные, а ныне забытые рыцарские романы — гроши, но, если Европу накроет «рыцарский бум», наварюсь сказочно.
Долой работу! Под реально вкусные булочки — пришлось подождать, пока дегустатор из Конвоя их попробует и немного переварит — и приятный разговор мы отправились дальше. Узнав, что любимым десертом Марго является пирог La Charlotte — имеет мало общего с нашей родной «шарлоткой» — мы припарковались у ворот зоопарка, где нас встретил лично владелец, который будет играть роль гида. Смирив желание удавить сажающего бедных аборигенов в клетки упыря прямо здесь, я предложил Маргарите локоть, и мы прошли короткой аллеей, справа и слева от которой росли пальмы в кадках — сейчас им еще нормально, но на зиму приходится убирать.
Вольер первый засыпан песком, из декораций имеются глиняно-соломенные хижины, муляжи льва и антилопы, работающий колодец — вон там труба торчит, значит накачивают его водой — а жил в вольере десяток разновозрастных негров. Этих даже и не жалко — выглядят сытыми, а это в Африке реально роскошь.
Вольер второй покрыт травкой, на которой сидят наряженные в перья и домотканую одежду «индейцы». Декорации — муляжи бизона, лошади, вигвамы. Че-то нифига они на индейцев не похожи. Проверим.
— Мэнд эсен?
До боли похожий на калмыка «вождь» дернулся.
— Русский понимаешь? — спросил я, исчерпав запасы калмыцкого наречия.
— Так точно, Ваше Императорское Высочество! — вскочив, поклонился он.
— Он что, твой подданный? — рассмеялась Марго.
— Возможно, — улыбнулся я ей. — Вас здесь обижают? Документы есть? Нужна помощь?
— Никак нет, Ваше Императорское Высочество! — не став смотреть на напрягшегося хозяина, поклонился «вождь». — Договор хороший, документы в порядке, мы всем довольны — работа не бей лежачего, сиди да трубку кури! Родителям писал — обзавидовались!
— Спасибо, что приняли и заботитесь о представителях одной из народностей нашей Империи, — поблагодарил я фон Герберта.
— Это — мой долг, Ваше Императорское Высочество, — поклонился тот. — Простите за эту небольшую мистификацию — настоящих индейцев, пригодных для такой работы, очень сложно отыскать.
В какой-то момент колонизаторы-европейцы поняли, что индеец в рабстве работает плохо и быстро умирает, а негр — нет, и это дало им повод признать за индейцами наличие души, а негров приравнять к животным. Индейцы нынче уже в глубоком упадке, но даже среди попытавшихся встроиться в «белое» общество, полагаю, не так уж много желающих работать экспонатом.
А вот тут кто-то из джунглей: декорации характерные, с леопардами, имеется муляж речки — вытекает из трубы — а «племя» представлено настоящими пигмеями.
— Из бассейна Амазонки, — подтвердил догадку фон Герберт.
А вот здесь «спектакль» посложнее — узкоглазые господа в набедренных повязках жарят на вертеле что-то очень похожее на собаку. Декорации — бамбуковая хижина, муляж тигра, ручей из трубы.
— Сие племя досталось мне благодаря английской экспедиции на острова Полинезии, — поведал фон Гюнтер. — В пути они заболели, и мне удалось заключить выгодную сделку. Теперь, как легко заметить, они живут сытой и легкой жизнью без болезней.
Понурый член племени, который крутил рукоятку вертела, поднял на меня пустые глаза. Дернувшись, бросил готовить «добычу», в пару прыжков добрался до края вольера и исполнил образцовый японский поклон «догэдза». Ничего о Полинезии не знаю, но едва ли дикарь из тамошних джунглей так может.
— Умоляю вас, Ваше Императорское Высочество, спасите меня! — на чистейшем японском добавил «полинезиец».
— Как ты попал сюда? — на том же языке, под любопытным взглядом Маргариты, спросил я.
Тем временем, повинуясь жесту хозяина, к вольеру начали подходить дородные хмурые молодчики — технический персонал так сказать, палками приводят «экспонаты» в чувство.
— Меня зовут Тории Рюдзо. После блестящей победы над Кореей и Китаем мне выпала честь принять участие в экспедиции в Полинезию. Являясь собирателем фольклора и археологом, я при помощи проводника отправился в племя варваров, чтобы записать их примитивные сказания и посмотреть на обнаруженный ими череп большого ящера.
— Динозавра, — догадался я.
— Да, Ваше Императорское Высочество, — подтвердил он. — На племя в этот момент напали англичане. Проводник сопротивлялся и был убит. Мой род не может похвастаться принадлежностью к воинскому сословию — мы всего лишь честные торговцы табаком — но я тоже пытался дать презренным врагам отпор. К сожалению, один из них коварно подобрался со спины и оглушил меня. В себя я пришел в трюме корабля, закованный в кандалы. Прибыв сюда, я был вынужден притворяться варваром и жрать жаренных собак, чтобы усыпить бдительность стражи и сбежать в японское посольство в удачный момент. Моя честь запятнана навсегда, но я умоляю вас спасти хотя бы ее остатки.
— Херр Гюнтер, я прошу вас остановить ваших подручных, — попросил я хозяина зоопарка.
Тот жестом велел мордоворотам остановиться.
— Этот человек является японцем, — указал я на продолжающего лежать в «догэдза» «аборигена». — Я понимаю, что ни вы, ни ваши подручные, ни англичане не знали японского языка, поэтому в умышленном удержании подданного вполне цивилизованного и независимого государства винить вас не стану. Предлагаю вызвать сюда кого-то из японского посольства, дабы скорее уладить это прискорбное недоразумение.
Оценив услышанное, заочно проникшаяся к японцам симпатией — благодаря моим письмам — Маргарита поддержала «наезд», жестом отправив конвойного вызванивать или явочным порядком вести сюда японца с полномочиями. Я казака отправить не могу — во-первых они не знают, где это посольство вообще находится, а во-вторых — я на чужой земле, и не могу решать судьбы местных.
— Херр Гюнтер, я несколько разочарована вашим заведением, — поведала Марго. — Мы пришли сюда полюбоваться разнообразием
