...самое страшное зрелище для пилота люфтваффе - опытного, крепкого профессионала - "эксперта", воюющего ещё с испанских времен - русские танки на трудолюбиво укатанном покрытии аэродрома. Вспахивающие его широкими гусеницами, с невыносимым для утонченного слуха лязгом, воняющие резким выхлопом солярки... и с каким-то непостижимым, исступленным восторгом яростно вминающие стремительные "фридрихи" и "эмили" в мерзлый ковыль. Чадит посреди поля ринувшийся, было, на взлет "Bf-109" майора Лоренца, штабной "шторх", набравший высоту - сшиблен одним из звена русских "Ильюшиных", прошутрмовавших зенитки, которые оказали сопротивление танкам. Оставшихся в живых пилотов и техников, сгоняют в чудом уцелевший ангар русские мотострелки...
...зеркальное отражение лета 41 - батарея тяжелых гаубиц sFN 18, перехваченных "Т-34" в процессе сворачивания - раздавленные тягачи и прислуга. Застывшие на откате опаленные стволы орудий, стрелявших прямой наводкой фугасными, развороченное взрывами поле, на котором осталось лениво чадить несколько невезучих танков. Пробитые осколками щиты и вспаханные орудийные дворики - заносимые снегом, мягким покрывалом скрывающего мертвых артиллеристов. Сколько раз видели эти надменные парни разметанные позиции русской артиллерии - они радовались успеху "панцеров", собирали трофеи, фотографировались рядом с орудиями противника. "Да воздастся каждому по делам его"...
Степан
Наступление на юге развивалось стремительно: сводки захлёбывались информацией об очередных успехах наших войск, освобождённых городах, трофеях. Точно также, наверное, летом увлечённо трещал доктор Геббельс, ибо боевая пропаганда одинакова во все времена и под любым флагом. Ну, да и ладно, работа у них такая.
Немцы драпают, другого слова не подберешь. Но даже при разбитых тылах, без топлива и тёплой одежды они, нехорошие люди, драпают в относительном порядке - разорвать их на отдельные, не связанные между собой группы не получается. А это очень хреново: выскочить они не успеют, факт, но если засядут в окружении плотной группой - замучаемся уничтожать.
...Удар наших из Одессы десятого числа привёл к ох..., ну, в общем, к очень сильному удивлению с моей стороны. Не операция - практическое пособие для начинающих авантюристов. Переформированный двадцать восьмой танковый корпус высадил первый эшелон, который, совместно с гарнизоном, прорвал оборону румын. А второй эшелон вступал в бой, можно сказать, прямо с кораблей. И ведь выгорело!!! Немцы, похоже, удивлялись ещё больше. Они удивлялись настолько, что сдержать удар даже не пытались, да и нечем им было это делать.
Картинки наступления на юге
...Почти невидимая в солнечном свете ракета уходит к небесам, и цепочка людей поднимается в атаку. Впереди несколько сот метров чистого пространства, которые надо преодолеть, а за ними - окраина небольшого хутора, где засели немцы. В цепях пехоты уверенно ползут лёгкие Т-26, выполняя своё предназначение - поддерживать эту самую пехоту. Время от времени то один, то другой танк на несколько секунд замирает, выплёвывает снаряд в сторону, где ему показалось шевеление. Хутор молчит. Триста метров. Тишина. Цепи переходят на бег, танки увеличивают скорость и... Свинцовая стена врезается в наступающих! Несколько пулемётов, умело, можно сказать любовно, расставленных и замаскированных, косят, другого слова просто не подберешь, русских солдат. Танки увеличивают скорость, стремясь, как можно быстрее, сблизится, ворваться на хутор, уничтожить пулемётчиков, но в крайний слева влипают разом несколько трассеров - на таком расстоянии даже экранированный лоб не спасёт от бронебойных жал - взрыв превращает танк в груду железа. Ещё один просто замирает на месте, из верхнего люка выбирается фигурка, ловко соскальзывает с брони и исчезает из вида. Самый удачливый подбирается к самым домам и... и подпрыгивает, подорвавшись на мине, заброшенной кем-то из немцев прямо под гусеницу, а пулемёты продолжают свою работу. Их много, десятки, сотни... Беспорядочной толпой пехотинцы отходят, уцелевшие танки пятятся, прикрывая их. Атака отбита. Уничтожено три танка и около сотни пехоты.
Только к вечеру, под угрозой охвата с фланга немецкая рота отходит, бросив две противотанковые пушки, для тягачей которых не было горючего. Потери советских войск - 21 убитый, 57 ранено, два танка безвозвратно.
...Гауптманн Петер Бергер криво улыбнулся, вспомнив Южную Францию, куда ему повезло попасть в ходе 'Кампании на Западе'. Недавно прочитанная им заметка из какой-то газеты, где русское Причерноморье сравнивали как раз с оной - подходила на утонченное издевательство. Там просто неоткуда было взяться подобным морозам и ветрам - в его ротах потери только замерзшими и обмороженными доходило до 20 нижних чинов и унтер-офицеров. Единственный оставшийся в живых из офицеров, прошедших с ним всю кампанию в Европе и России - командир второй роты оберлейтенант Хорст был тяжело ранен сегодня при отражении атаки русских у деревни. Остальные же - с таким трудом выцарапанные из недавнего пополнения ещё зеленые обер- и лейтенанты. Пока ситуацию с отсутствием опытных кадров удавалось решать в основном за счет 'нянек' - старших унтер-офицеров, стоявших за спинами новоиспеченных комрот и комвзводов.
"Прав был покойный майор Бреннеке, храни Господь его душу..." - устало думал комбат, пытаясь закурить, окоченевшими пальцами сжимая зажигалку и папиросу, - "нам, по сути дела, этим летом помешали реализовать свой козырь. Сейчас "Иваны" оправились от поражений и дают нам "прикурить"..." - усмехнулся каламбуру Петер. С трудом раскурив отсыревшую папиросу, он жадно затянулся ароматным табаком, приятно обволакивающим измученный мозг.
...остатки 100-ой легкопехотной дивизии вермахта, сформировав арьегард из наиболее боеспособных соединений, отходили вместе с другими частями. Громкое название "стальной заслон" присвоили сборной солянке - растепанным пехотному и инженерному батальонам, егерской роте и батарее ПТО. По пути к ним прибились румынские кавалеристы из 3-го кавкорпуса - которых чуть не перебили, приняв их за русских "козакофф" - лишь острое зрение унтер-офицера Шульца помогло избежать ошибки. Командир эскадрона, сублокотенант Аурел Оничяну оказался опытен, умен и хитер - Бергер, обсудив "статус кво", больше не сомневался в нем. Выслав дозоры из своих людей чуть дальше основных дозоров, комэск Оничану держался чуть поодаль от КШМ Петера с группой своих кавалеристов...
...И ещё этот приказ из штаба, будь он неладен! '...всеми мерами содействовать удержанию противника у населенных пунктов ..., ..., ..., ...'. Саперы майора Фалька сделали все возможное, чтобы превратить селение в опорный пункт - и благодаря им, а так же опыту Хорста - удалось задержать 'Иванов' на несколько часов. Правда, пушки все же пришлось бросить - нехватка топлива уже ощутимо чувствовалась в вермахте. Более того, кое-где отходящие части испытывали недостаток продовольствия, боеприпасов и медикаментов - из-за той каши, в какую превратились армейские тылы, служба снабжения не справлялось со своими обязанностями. Что уж говорить о том бардаке, в который превратилась линия фронта...
...Недавний инцидент в одном из сел, где солдаты одной из дивизий начали отбирать излишки провианта, фуража и теплых вещей у местных, перерос в настоящий бой. До этого настороженно-нейтрально относившиеся к германским войскам крестьяне, взялись за припрятанное оружие, когда при попытке помешать изъятию излишков, был застрелен вместе с сыновьями староста. Лишь вмешательство фельджандармерии и усиленного батальона местной полиции помогло армейским справиться с обнаглевшими туземцами...
...Столб снарядного разрыва встал над деревней. Второй, третий... Между ними взлетели непохожие на них, кустистые, разрывы. Работают миномётчики - самые маложивущие среди артиллеристов. После противотанкистов. Но сейчас, словно опровергая это утверждение, полноценная минрота стрелкового батальона засыпает немцев немецкими же минами. Ну, а что вы хотите - СССР - страна бедная, даже стратегическое наступление боеприпасами обеспечить не может. Но честная - немецкие солдатики своё добро бросили, надо его им вернуть.
Под прикрытием огневого налёта, пехота подтягивается как можно ближе, вот влетела ракета и стрельба, как обрубленная, прекращается. Короткий рывок, и... справа ожил пулемёт, бьет короткими очередями, прижимая к земле стрелков, но снова часто хлопают миномёты, после третьего разрыва немцы замолкают. А вот ещё один МГ пытается стрелять прямо с деревенской улицы. Ну, кто так делает? Не выпустив и десятка пуль, первый номер безжизненно утыкается головой в укатанный снег. Второй убит ещё раньше. Бой в за деревню моментально превращается в некультурную зачистку. А всё потому, что русские боятся честного боя и, по своей азиатской привычке, подло ударили в спину. Вместо того, чтобы, как им и положено, атаковать в стиле людской волны, на пулемёты в рост.
