теперь местная поп-звезда. Или, по крайней мере, крутой школьник, который может смело общаться со сливками местного общества. 
Придя в академию чуть пораньше, он заметил стайку мальчишек одиннадцати лет. Они были одеты в измененную форму, которая нарушала устав академии, но парней за это никто не ругал.
 У мальчиков были модные прически и пафосные выражения на лицах. Они смотрели вокруг, будто были детьми императора. Жорик решил затесаться в их крутую компанию и смело подошел поздороваться.
 — Так вот, ребят, я просто дал ей списать, а она поцеловала меня прямо в губы, — говорил один мальчик, хвастаясь подвигом на личном фронте.
 — Фигня, я уже двадцать раз целовался. Ничего интересного. Вот если бы в засов, как это делают старшие, — мечтательно сказал его друг.
 — В засос говоришь? Но только не с этой, не с Карповой. Прости, бро, но она очень стремная, — сказал третий член мини банды.
 — Ну уж получше твоей Тимохиной, которую ты угощал колой тогда в кафе, — осадил оппонента любитель поцелуев.
 Вдруг парни вздрогнули, увидев неказистого толстяка, который к ним подошел, и стал вести себя так, будто они были друзьями.
 — Привет, чуваки, как дела? Про девок болтаете? Это круто! Я тоже раз девку видел… и даже целовал в щеку. Они такие… все эти девки. Только и думают, как бы что учудить, — сказал Жорик, махнув рукой, пытаясь быть своим в доску. Но это не очень-то получилось.
 Дети слегка усмехнулись, переглянулись и вытаращили глаза, не зная, как реагировать.
 — Эй, а ты еще кто такой? Мы вроде как с тобой не общались, — первым сказал блондин, начав с самого главного.
 — Да, есть такая фигня. Вот решил познакомиться. Могу стать членом вашей банды, тусовки или как правильно называется, — сказал Жорик, пытаясь глуповато подмигивать.
 Тут уж ребята не выдержали. Они залились громким смехом, тыкая в Жорика пальцами и чуть не свалились на траву от мощной истерики.
 — Аха-ха с чего ты решил, что мы с тобой будем общаться?
 — Ты себя-то хоть в зеркало видел? Тебе место среди тех толстяков, что чипсы за углом вечно жрут, — заорали дети, не в силах сдержать эмоции.
 — Хватит! Я теперь тоже крутой. Спас вчера учителя и свою одноклассницу. Так что вы не можете надо мной ржать, и шутить тоже, — властно воскликнул Георгий, залившись краской.
 Пятиклассники вспомнили про тот случай и успокоились. Они выразили свое уважение Жоре и даже извинились за смех. Но это мало что изменило.
 — Молодец, что выбросил ту горящую штуку. Я б наверно не смог, — сказал заводила компании, когда все слегка успокоились. — Но этого слишком мало. Такому кхе-кхе крупному парню как ты, нужно совершить что-то… крупное, чтоб стать…
 — Нашим другому, вот так вот, — резко добавил еще один мальчик.
 — Как? Но я ведь собой рисковал, — обиженно произнес Мельников.
 — Прости, бро, это все скоро забудут. Чтоб изменить твою ситуацию нужно что-то другое, как сказал Макс, — пожал плечами мальчик с длинной челкой.
 — И да, полезешь к нам при всех, не обижайся. Мы честно все объяснили, иди к своим, — строго подытожил главарь.
 Жора опустил голову, стал смотреть себе под ноги и медленно поплелся к парадному входу. Так, он должен совершить большой подвиг. Такой, чтоб его точно признали крутым. Начало уже положено, надо действовать дальше.
 Что если спасти двух одноклассниц в этот раз? А если двух учителей и одну одноклассницу? Он обязательно добьется успеха. Его признают самые популярные парни и девочки. Главное не сдаваться и идти вперед.
 — Черт, что за день! — выпалил Мельников, споткнувшись на ровном месте и чуть не упав.
 Тут он заметил Аверину, которую недавно спасал. Она строила ему глазки, то и дело пыталась болтать. А еще предложила пойти домой вместе.
 Странная она какая-то. И так вроде от взрыва спас. Чего ей еще вдруг понадобилось?
 * * *
 Вот же чертово дежавю! Я снова очутился неясно где, весь избитый, привязанный к койке. Не знаю, сколько времени был в отключке, не помню, как меня сюда привезли.
 В глаза лезет желтый свет тусклой лампы, кругом грязные бетонные стены, какой-то стол и небольшой шкаф. Наверняка это камера пыток или место для удержания заложников.
 Я совсем забыл про врагов рода, которые хотят нас прикончить. Думал, гады пока что заткнутся. Ведь мы вычислили их агента и могли разоблачить всю цепочку.
 Но нет, враг хорошо подготовился. Нанял лучших бойцов губернии, просчитал мои сильные и слабые стороны. В итоге выиграл битву, заработав пару очков.
 Но это не самое главное. Наш дружеский матч еще не закончен. Нужно собраться с силами, взяв реванш. Только как это сделать?
 Быстро сканирую тело, понимая, что мной играли в футбол, предварительно надев свинцовые сапоги. Бандиты не должны были меня убивать, но про травмы им ничего не сказали.
 Пришлось влить в тело ребенка достаточно магии, чтоб залечить основные повреждения. Особенно сильно досталось внутренним органам. Я мог умереть прямо на этом топчане, если б не умел себя исцелять.
 Пока занимался регенерацией, старался не подавать признаков жизни. Поодаль стояли люди, которые за мной наблюдали. Пусть думают, будто валяюсь в отключке, пока им не придет пора сдохнуть.
 Спустя какое-то время, удалось подлатать тело Сани. Но оно все равно было слабым. Я не мог использовать магию, как захочу. Без этого глупо рыпаться.
 Мне нужно хорошенько восстановиться, а после крошить врагов. Последние очень сильны. Сражаться с ними вполсилы точно не выйдет.
 Подумав так, прислушался к словам двух придурков, что тихо меня обсуждали.
 — Какого хрена мы возимся? Кончили б мелкого мудака да с концами, — с досадой цедил один.
 — Заказчик просил живьем брать. Он любит сам это делать. Говорят, тот еще отморозок хе-хе, — бодро подметил другой.
 — Пусть будет хоть мужеложцем, мне-то какое дело! Пацаненок наших убил. А мы с него пылинки сдуваем, — прорычал мужик, изображая обиду.
 Ну да, добрые благочестивые наемники спокойно гуляли по парку. Тут на них напал десятилетний маньяк и стал крошить как попало для удовлетворения своих адских потребностей.
 Я чуть не выругался от такой наглости, но все же себя сдержал, продолжив восстанавливать тело.
 — Мы и так из него все говно выбили. Думаю, этого хватит. Вспомни про бабки заказчика. Нам ни разу столько еще не обламывалось. Потери бывают всегда,