Согласно другой версии, все выглядело куда как банальнее. Ельцин в тот злополучный вечер был подшофе и шел к некой женщине «на огонек». Но в итоге упал с моста и оказался в речке.
Следующий инцидент с Ельциным, относимый к разряду покушений, произошел 25 апреля 1990 года в Испании, куда Ельцин прибыл по приглашению мэра города Кордова. Сопровождавший Ельцина в этой поездке народный депутат СССР В. Ярошенко позднее вспоминал:
«Падение нашего самолета, который летел из Кордовы в Барселону, началось с высоты примерно 3500 метров в 10.25 минут по местному времени, через 25 минут после вылета из маленького аэропорта испанского города Кордова. Неожиданно полностью вышла из строя система электропитания шестиместного самолета-такси, в кабине которого летели Б. Н. Ельцин, помощник Бориса Николаевича Лев Суханов, переводчик Галина Гонсалес и я. Штурман что-то сказал в сердцах, и, поскольку испанский и французский языки имеют общие корни, а я знаю французский, я понял, что он произнес «сволочи». Обращены эти слова, очевидно, были к тем «механикам», которые то ли забыли в самолете что-то лишнее, то ли изъяли что-то важное.
Но самолет падал. Посмотрев в иллюминатор, я живо себе представил, что такое пикирующий бомбардировщик Очевидно, в результате отказа системы электрооборудования перестали работать механические и гидравлические приводы механизмов управления. На каком-то расстоянии от скал пилоту удалось выровнять машину. Он повернулся к нам лицом и сказал, что вынужден прервать полет и постарается совершить вынужденную посадку.
— Просьба застегнуть ремни.
Я обернулся и посмотрел на Б. Н. Ельцина — они с Львом Сухановым сидели в хвостовой части самолета. На мой немой вопрос он положительно закивал головой и закрыл глаза.
— Пристегиваться отказываюсь, — сказал он категорически, — кому суждено быть повешенным, тот не утонет.
Суханов тоже посмотрел в иллюминатор и плотно сжал губы, он также, очевидно, стал фаталистом.
В то время как пилот с трудом разворачивал самолет, штурман, не уставая, повторял: «Ах, сволочи, сволочи…» Самолет был почти неуправляем, восходящие потоки воздуха, боковой ветер и отсутствие радиосвязи сделали свое дело — сначала мы не нашли аэродром и вышли на какую-то долину. Пилот высмотрел небольшой клочок распаханной земли и принял решение посадить самолет. В момент соприкосновения с землей нам было рекомендовано сгруппироваться. Однако в последний момент оказалось, что не работают не только электрооборудование, приборы, но и гидравлика — не удалось выпустить шасси. Пилот попытался выпустить шасси от ударного эффекта, резко меняя высоту полета. После таких маневров одно из кресел, которое находилось напротив Ельцина Б. Н., сорвалось с креплений. Шасси окончательно заклинило, а у нас началась ярко выраженная «морская болезнь»…
Пилот сделал еще одну, последнюю, попытку сесть на поверхность какой-то небольшой реки, но потом, посоветовавшись со штурманом и принимая во внимание наше состояние, покинул долину и вновь пошел на поиски аэродрома…»
Отмечу, что в конце концов, после нескольких минут отчаянных маневров, самолет все-таки приземлился на небольшой горный аэродром недалеко от Кордовы. Причем посадка была весьма жесткой, самолет буквально рухнул на взлетную полосу, и удар пришелся на ту часть самолета, где сидел Ельцин. В результате этого у него оказался раздробленным один из позвонков.
Двадцать девятого апреля Ельцину стало плохо, и его немедленно доставили в местный госпиталь. Консилиум врачей установил, что раздробленный позвонок рассыпался и мелкие осколки костевой ткани позвоночника при каждом движении травмируют нерв. Ельцин был уже парализован на 80 процентов. Решено было срочно прооперировать больного. И как вспоминает все тот же В. Ярошенко: «Операция была проведена виртуозно. Нетрудно себе представить весь драматизм ситуации — ведь до первого российского съезда, на котором Борис Николаевич будет избран Председателем Верховного Совета РСФСР, оставалось всего три недели.
Ельцину сшили специальный корсет, и на третий день, к изумлению всего медицинского персонала, он вновь встал на ноги — уже который раз в жизни, после очередного удара «судьбы», которая так настойчиво преследует его в последние годы».
Прошло чуть меньше четырех месяцев со дня этого авиационного происшествия, как уже новое, на этот раз дорожно-транспортное, обрушилось на голову Б. Ельцина. Вот что писала об этом инциденте «Комсомольская правда»:
«21 сентября 1990 года в 8 часов 25 минут на пересечении улицы Горького с переулком Александра Невского водитель, 1930 года рождения (водительский стаж 27 лет, пенсионер), управляя личной автомашиной «ВАЗ-2102», следуя в направлении центра в крайней правой полосе, проехал на запрещающий жест регулировщика и столкнулся с выезжавшей на улицу Горького автомашиной «ГАЗ-3102», в которой находился Б. Ельцин.
На резервной машине Борис Николаевич поехал на работу. ТАСС сообщает, что после аварии он чувствует себя нормально и находится на профилактическом медицинском обследовании».
Бывший в момент аварии рядом с Б. Ельциным начальник его охраны А. Коржаков в том же номере «Комсомольской правды» рассказывал:
«В момент столкновения Борис Николаевич находился на переднем сиденье и принял на себя основной удар: «жигуленок» врезался как раз в правую переднюю дверцу. Боковой стойкой задело голову плюс сильный удар в бедро. Заднюю дверцу тоже заклинило, я с трудом выбрался из машины. Тут же помог Борису Николаевичу эвакуироваться, он мужчина крепкий: ни сознания, ни самообладания не потерял. Мы пересели в следовавшую за нами запасную машину, и Борис Николаевич приказал не менять маршрут — ехать на работу. Но по дороге его состояние ухудшилось, и мы приняли решение отвезти его домой. Срочно вызвали врачей. После осмотра они посоветовали Борису Николаевичу пройти более детальное обследование в больнице. Сейчас он находится в Центральной Кунцевской больнице, ушибы, кажется, неопасны.
Корреспондент: Как эта авария могла произойти вообще? Вы ехали без сопровождения?
— Мы всегда ездим без сопровождения. Борис Николаевич не разрешает устраивать все эти эскорты с воем сирен, отключением светофоров и т. д. Ездим, как все нормальные люди».
Между тем хозяином злополучных «Жигулей», протаранивших машину Б. Ельцина, был шестидесятилетний отставной майор Юрий Ерин, который в тот день вместе с дочерью направлялся за город. Сам он в той аварии не пострадал, а вот дочь его сильно разбила лоб о приборный щиток. Это говорило о том, что никакого злого умысла в действиях Ю. Ерина не было.
Тем временем очередной инцидент с Председателем Верховного Совета РСФСР вынудил российских депутатов поднять вопрос о безопасности Ельцина на одном из заседаний. В результате этого в начале октября 1990 года Верховный Совет РСФСР поручил первому заму Председателя ВС заняться этим, хотя бы и вопреки мнению на сей счет самого Б. Ельцина. Через несколько дней на очередном заседании Верховного Совета Р. Хасбулатов сообщил депутатам, что руководство Горьковского автозавода отказало в выделении четырех бронированных легковых автомашин Верховному Совету РСФСР и Совету Министров РСФСР, сославшись на то, что распределяет эти легковые машины совсем иное ведомство (имелся в виду КГБ СССР). «Вот так кое-где воспринимается российская власть на местах», — резюмировал Хасбулатов.
Наиболее полно эту ситуацию охарактеризовал тогда в интервью газете «Куранты» А. Коржаков:
«КГБ СССР нам (охране Председателя Верховного Совета РСФСР) не помогает. Работаем совершенно вслепую. Надеемся пока на российские структуры безопасности, которые будут у нас созданы…
Вскоре после аварии с Б. Ельциным российский парламент поручил заместителю Председателя ВС РСФСР Руслану Хасбулатову курировать наш отдел безопасности. Через него мы направили в Управление охраны КГБ СССР письмо с просьбой передать нам на баланс два бронированных автомобиля фирмы «Мерседес» (один из них резервный) для Ельцина.
По нашим данным, в Управлении охраны КГБ СССР есть 13 бронированных «Мерседесов», которые были закуплены еще во времена Брежнева и Андропова. Один из них был отдан Первому секретарю ЦК Компартии Азербайджана, другой — Первому секретарю ЦК Компартии Армении, остальные — простаивают.
Недавно из КГБ СССР получено ответное письмо, подписанное его председателем Владимиром Крючковым, с отказом на том основании, что в последнее время участились визиты глав государств, которым предоставляются данные «Мерседесы». Хотя с момента аварии страну посетил только президент Республики Корея Ро Дэ У, которого возили на автомобиле марки «ЗИЛ».
Так что технически мы оснащены очень слабо. И все упирается в руководство КГБ СССР. В частности, более двух месяцев не можем получить несколько раций, которые нам безвозмездно передала одна из австрийских фирм и которые были задержаны работниками таможенного контроля. Около недели назад, когда мы наконец добились из Министерства связи СССР разрешения на пользование определенным диапазоном частот и пришли за рациями на таможню, оказалось, что буквально за день до нашего прихода их арестовал следователь по особо важным делам Прокуратуры СССР Погорелов. И до сих пор мы не получили по этому поводу никаких объяснений. Таким образом, представьте, наш отдел уже полгода без радиостанции. Где еще такое возможно?
