class="p1">И теперь она с удивлением наблюдала за такими будто бы знакомыми и родными персонажами. Самый черный и лохматый из них заметил Асю, осклабился (видимо, это была улыбка), подмигнул девчонке и ударился об пол. Мгновенно на его месте возник большой черный волк, а Ася с восторженным визгом и воплем "Мрааааак!" соскочила с печки и повисла на страшном звере.
Игорь словно и не замечал этой сцены. Он продолжал встревоженно расспрашивать Олега о жене. О женах. Бывшей и нынешней.
Третий золотоволосый богатырь тем временем осматривал печку и кладовую в поисках съестного, а когда нашел пряники, расплылся в детской мечтательной улыбке.
— Я всегда говорил, что от баб одни беды. — нравоучал Олег. — Твои благоверные подкинули нам сегодня работенки, даже у Авгия почище да попроще было. Изо всех щелей гадость всякая лезла. Уж сколько одних упырей со злыднями переловили — не сосчитать.
Олег объяснил, что с Переходом Аси Снегурочка растянула завесу между мирами, а Ольга пропорола брешь в наиболее тонком месте. Оттуда-то и хлынула нечисть в мир смертных. Почему Дед Мороз не отследил и не предотвратил катастрофу — одному Лешему известно. Впрочем, и тот пропал, вместе пьют, наверное.
Как всегда, все пришлось делать самим: духов и мертвецов прогнать, вытрезвители заполнить, мед. пункты бинтами и зеленкой снабдить, пожары ливнем потушить (да, снега не будет, ибо нефиг дебоширить в новый год; злыдни злыднями, но и своя голова на плечах должна быть). Детей накормили, подарки раздали, Карачуна с курантов сняли, даже хоровод на всех по очереди елках поводили, прыгая по часовым поясам.
По пути отловили Метелицу из покоев какого-то местного деда, назвавшегося Кыш Бабаем, так что пристыженная старушка теперь усердно метет полы и взбивает перины. Того и гляди, настоящая зима настанет. Таргитай собрал караван из снегурочек, пытаясь отыскать Игореву суженую, и Мрак с Олегом дружно решили не мешать герою оздоравливать нацию.
В общем, любви, добра, света и тумаков раздали, сколько требовалось. У Олега как в аптеке — ни на миллиграмм не промахнется. Осталось надеяться, что девочки и правда договорятся и не взорвут в запале весь этот уютный мир на клочки.
Игоря это нисколько не успокоило, но показываться на глаза Ольге рядом со Снежей было действительно опрометчиво. Решили ждать. Ася же не растерялась, накрыла на стол, усадила гостей, уговорила Мрака вернуться в человеческое обличье и, когда мужчины наконец расслабились, встала перед ними грозно во весь свой полутораметровый рост и тихо, но доходчиво потребовала:
— А теперь, мои хорошие, рассказывайте, что это за место и откуда вы взялись.
Воссоединение
— Ты как никогда вовремя, милая моя Снегурочка. — тихий и проникновенный голос Ольги пробрал до мурашек.
— Здравствуй, мама, а я к вам на огонек. Ох, доброго здравия, отец, давно не виделись, как дела? — затараторила я, оглядывая многочисленную компанию, собравшуюся на грязном снегу на опушке леса за болотами.
— Солнце мое, а мы только тебя и ждали, всю семью собрали, чтобы старый год отметить! Кому нужны эти бесполезные и унылые новомодные праздники? У нас свое торжество, особенное, мама даже стряпней занялась ради такого случая.
Казалось, Ольга была в прекрасном расположении духа, эта ведьма даже ромашки в косы заплела, где только достала их в январе? Чернобог нацепил на свои темные космы венок из одуванчиков, а опирался на внушительных размеров топорик с удлиненным древком.
Вокруг ее импровизированного и освещенного светлячками трона из ивовых коряг и водорослей, взявшись за руки, рыдая и дрожа от холода, мокрые и несчастные, строгим квадратом бродили люди. Второй фигурой в виде пятиконечной звезды за ними, ухахатываясь, бежали вприпрыжку изрядно побитые упыри, лесовики, мавки, бородатые боровички и сирины с куриными культяпками.
В зловонных кратерах то тут, то там булькала грязь, из которой выглядывали потроха, — мама никогда не любила классические рецепты, как рассказывал дед. За (или вернее — под?) отдельным столом, который был выше, чем два человеческих роста, я с облегчением обнаружила своих отпрысков, напуганных, но хотя бы живых, сухих и тепло одетых. Есть еще совесть у этих демонов, чуют родную кровь, но отравой какой-нибудь накормить все же могут.
— Снегурочка, а что же ты Игоря с Асей не привела? Да и многоуважаемого Мороза Ивановича где-то потеряла, а ведь я так готовилась. — Ольга выглядела настолько искренне огорченной и встревоженной, что я почти поверила. — Что ж ты все молчишь и молчишь, я еще болотной воды гостям не наливала ведь? Ну да ладно, ты здесь, а значит кошмарики в студию! Да начнется уныние, закопаем прежние радости подо мхом желаний, которым не суждено сбыться!
По ее хлопку погас весь свет, а из-за ближайших кривеньких деревьев выползли тюлени, волочившие плот, на котором на шестах были развешаны темные сгустки чего-то бесплотного. Все смолкли, прекратив плакать, жаловаться, хохотать и скабрезно шутить, все наблюдали за медленным церемониальным шествием тюленей, которое замыкали русалки и мелюзины.
— Мама, хватит, останови это безумие, пока я…
— Милая, ты уверена, что хочешь прервать церемонию и продолжить фразу?
— Гой ты, ветер, верный друг, завихрись да закружись! Снег, очищенный от скверны, лед колючий, покажись! Гой, миров пересеченье, ты запутанный клубок, пусть рассыпется искристой пылью твой тугой комок! Пропороть завесу Нави в мир людской, мороз, спеши, околдованным, печальным смертным прикажи: "Дыши"! На круги своя вернутся пусть пути их судеб в срок, над болотами сомкнется пусть устойчивый ледок! Гой, Луна, моя подруга, зло отринь среди ночи и, пока бушует вьюга, будь мне пламенем свечи!
— Прекрасно, дочка, а я уж было подумал, что ты пойдешь не по сценарию! — Чернобог попытался перекричать поднявшийся завывающий ветер.
Снежная буря в мгновение ока замела все в округе, множество вихрей растащили людей, зверей и нечисть по домам и берлогам, безжалостно колким снегом раскромсав кошмарики, которые, к сожалению, еще с неделю будут сниться несчастным. Кратеры сомкнулись в кочки, промерзшие не меньше, чем на два метра в глубину, болота невдалеке затянулись крепким льдом, и даже негодующих криков его обитателей не было слышно за воем ветра. Или это Сенька завывал и поскуливал, то ли торжествуя, то ли от страха?
Впрочем, вокруг нас, как и вокруг раскинувших руки Ольги и Чернобога, был почти что вакуум, пока за пределами безопасного радиуса бесилась вьюга, а небо трещало и гудело от боли и разломов. Я больше чем уверена, что и в Яви в эти минуты творился снежный беспредел.
— Вот именно это я и имела в виду, здорово повеселились, как ты выросла, дочка! — восхищенно промолвила Ольга, когда
