это должно ему понравиться, он не мог сказать. В конце концов, он не был заинтересован в отношениях с ней. Тем не менее его разговор с ее отцом, когда он вернулся на ферму, касался не только бизнеса. Джим Слейтхоум рассказал, что Джесс не замужем.
– Без чьей‑либо помощи, – говорил он Данте. – Иногда мне кажется, что я только торможу ее. Ей следует уже завести свою семью, а не тратить время на меня.
Он замолчал, и паузу прервали только потрескивание огня и тикающие старые часы на каминной полке. А потом вошла Джесс.
Ее отец заметно просиял.
– Присоединяйся к нам, – сказал он, выдвигая стул.
– Сначала я приму душ и переоденусь, – ответила она.
Не глядя на него, Джесс приподняла подол пропитанной грязью юбки и побежала по лестнице наверх.
Она не заставила себя долго ждать. Освеженная после душа, Джесс излучала энергию, и даже в старых джинсах и невзрачном топе она была красива. Она не пыталась казаться лучше, чем была, что, вероятно, и произвело на Данте наибольшее впечатление.
– Переговоры идут хорошо? – спросила она с кажущимся безразличием.
– Очень хорошо, – восторженно ответил ее отец.
Джесс только побледнела.
– Ну? Разве ты не скажешь мне, что ты решил? Ты покупаешь лошадей, Данте?
– Всему свое время. Сделка или нет, Данте по‑прежнему наш гость, и не стоит заставлять его постоянно повторять одно и то же. У нас будет много шансов обсудить все, когда он уйдет.
– Как дела у гадалки? Много довольных клиентов? – спросил Данте, чтобы сменить тему.
– Это ты и сам можешь сказать, – произнесла она, пристально глядя на него. – Ты нашел меня убедительной?
– Я имею в виду финансовую сторону вопроса, – объяснил он, стараясь говорить серьезно. – Ты упомянула, что это было для благотворительности, поэтому я надеюсь, что ты заработала много денег.
– Помогло твое щедрое пожертвование, – призналась она. – Я не думаю, что мы когда‑либо собирали так много.
– Тебе придется приезжать каждый год, – вставил ее отец.
– Да, почему бы и нет? – примирительно сказала Джесс.
– Я собираюсь.
– Это хорошо! – воскликнул Джим, с энтузиазмом стукнув ладонями по столу. – Теперь мы больше никогда не потеряем контакт друг с другом. День оказался успешным, и все благодаря тебе, Джесс.
– И твоим чудесным пони, и нашим деревенским помощникам, – возразила она, отмахиваясь от похвалы отца, как будто ее не заслуживала.
– Иногда можно просто сказать спасибо, – добродушно посоветовал он.
– Что происходит? – спросила Джесс.
– Мы заключили замечательную сделку.
Словно в подтверждение этого грохот вертолетов над головой на какое‑то время заглушил их разговор.
– Значит, все остальные потенциальные покупатели уходят, – прокомментировала Джесс, глядя в небо. Она посмотрела отцу в глаза. – Итак, все зависит от тебя.
– Перестань беспокоиться, Джесс, – успокаивающе сказал он. – Данте купил всех лошадей.
– Всех? – пробормотала она, нахмурившись. – Почему у меня такое чувство, что ты что‑то недоговариваешь?
– Пожми Данте руку, Джесс. Ферма спасена. Сделка заключена.
Если бы взгляды могли убивать, семейство Акоста лишилось бы одного члена семьи. Теперь Джесс могла позволить себе показать свои истинные чувства. Встав, она протянула ему руку для пожатия. Когда он схватил крошечную ладонь своей гигантской лапой, он с удивлением обнаружил, насколько она сильна. Это был не мягкий, ранимый человек, а достойный противник.
– Теперь ты можешь меня отпустить, – сказала Джесс.
Понимая, что он все еще сжимает ее руку, он отпустил ее.
– Гадалка Скайлар была права в одном.
– И в чем же?
– Сделка, которую я заключил с твоим отцом, знаменует начало новой главы в моей жизни.
– Это происходит каждый раз, когда ты покупаешь лошадей?
– Это не просто лошади, – прервал ее отец, явно желая положить конец вопросам Джесс. – Это пони Слейтхоума.
Джесс хмыкнула, слова отца нисколько ее не убедили.
– Почему тебя зовут Скайлар? – спросил Данте, чтобы снять напряжение.
– Это имя придумала мне моя мама, когда я замыкалась в себе, а она хотела, чтобы я развеселилась. Она сказала, что Скайлар – колдовское имя для людей, имеющих дар предвидения, и это наделит меня особыми способностями. Мы смеялись над этим, и я больше никогда не стеснялась, потому что внутри меня был другой человек: Скайлар Слейте, экстраординарная гадалка. Даже сейчас это имя напоминает мне о моей матери и о том, что она умела заставлять людей чувствовать себя хорошо. Это был ее дар. Предсказания Скайлар пробуждают надежды и мечты и успокаивают мятущиеся души. Кажется, у меня это получается, – добавила она, пожимая плечами, – но это все благодаря моей матери.
– Ты, должно быть, ужасно скучаешь по ней.
– Да, ты прав.
Данте вдруг увидел, что по крайней мере в одном Джесс уязвима. Прошло уже какое‑то время после смерти ее матери, но рана по‑прежнему кровоточила. Он был виновен в том, что потерял связь с окружающим миром и ушел в изоляцию после своей травмы.
– Мои предки по материнской линии были цыганами, – сказал он.
– Многие цыгане обладают даром предвидения.
– Джесс проницательна и интуитивна, но ее магия ограничивается завариванием самого вкусного чая в Йоркшире, – прервал ее отец.
– А мне сделай кофе, пожалуйста, – попросил Данте.
Поставив на столе три кружки, она рассеянно наполнила их чаем из чайника.
– О, ну только посмотрите на меня! – с раздражением воскликнула она.
Именно этим он сейчас и занимался.
Сделав кофе для Данте, она оставила двоих мужчин на кухне. Когда она выходила, ее отец говорил Данте, что ему пора попрощаться с последними гостями, и в тот момент, когда за ним закрылась кухонная дверь, Данте уже разговаривал по телефону.
– Все готово, – донеслось до нее. – Все закончено, к моему удовольствию. Сообщите юристам и сделайте договор как можно скорее.
Сертификат на каждую отдельную лошадь уже был готов, рассуждала Джесс, нахмурившись. К сертификату прилагался образец ДНК отца и матери, чтобы подтвердить происхождение пони. Договор купли‑продажи был простым делом, которым должен был заниматься адвокат ее отца. Так зачем было нужно оформлять больше документов?
Едва она успела обдумать это, как на кухне раздался грохот, за которым последовало сокрушительное проклятие. Ворвавшись в кухню, она бросилась к Данте.
– Позволь мне помочь тебе!
Идя через кухню без трости, он споткнулся о ножку стула.
Он почти закричал:
– Мою трость, пожалуйста!
Джесс протянула ему трость и сделала шаг назад. Для такого человека, как Данте Акоста, доказательство своей беспомощности было сродни катастрофе. Но если он откажется от лечения, ничего не изменится.
– И никаких душераздирающих лекций о лечении, – предупредил он.
– Просто начни лечиться, – мягко предложила она.
Ее усилия были вознаграждены кряхтеньем.
– Дай мне взглянуть на твою ногу, – настаивала она. – Ты мог нанести себе больший вред, когда упал.
