— Что вы сказали, м-р Слип? — воскликнул Шерлок Холмс. — Эта несчастная была жена профессора Кларка?
— Да! Я имею возможность доказать это, так как соответствующие документы находятся в моих руках!
— Профессора все считали холостяком! — возразил Шерлок Холмс. — Почему же именно только вы один пользовались его исключительным доверием?
Слип как-то странно повел губами и после короткого раздумья ответил:
— Вас это удивляет? Я много лет работал вместе с профессором Кларком и весьма естественно, что между нами установилось известное сближение, тем более, что мы работали над достижением исключительной цели!
— И вы утверждаете, что профессор убил свою жену?
— Утверждаю! Неужели вас не удивляет, что профессор никогда не говорил о своей жене и что он много лет держал ее взаперти?
— Да, это странно, — заметил Шерлок Холмс, — но еще более странно то, что она была убита тем же самым приемом, каким убит и сам профессор!
Слип только пожал плечами.
Вдруг полицейский инспектор обратил внимание на странную фигуру, появившуюся за спиной сыщиков, по-видимому, с намерением накинуться на них.
Инспектор и полисмены вздрогнули при виде этого урода не менее самого Гарри, но инспектор быстро оправился и спросил:
— Кто вы такой?
— Это Тибо-Тиб, сын покойного профессора Кларка! — вместо урода ответил Слип.
В другое время этот ответ мог бы только возбудить смех. Но один чудовищный вид этого урода и страшный взгляд его, возбуждали страх и ужас.
Инспектор посмотрел на Слипа, потом на Шерлока Холмса и переспросил:
— Как? Это сын профессора Кларка?
— Совершенно верно! — подтвердил Слип.
— Но позвольте, — воскликнул инспектор, — ведь это просто невозможная вещь.
Слип снова пожал плечами.
— Но почему же, — сказал он, — профессор обращался с этим господином, как с равноправным членом семьи? Держал его у себя в доме? Постоянно имел с ним общение? Молодой м-р Кларк ничем не был связан в своих поступках, он ел с нами за одним столом — словом, мне кажется, что профессор своим поведением в достаточной степени доказал, какое участие он принимает в этом господине, а нотариальное подтверждение того, что я говорю, вы найдете у нотариуса Кронвеля!
Кронвель состоял старшим нотариусом в Лондоне, пользовался всеобщим доверием и занимал выдающееся общественное положение.
Инспектор взглянул еще раз на того, кого Слип назвал сыном профессора Кларка и спросил его:
— Подтверждаете ли вы, что м-р Слип говорит правду?
— Подтверждаю, — ответил он.
И произнес он это как-то с трудом, с особым акцентом, уже обращавшим и ранее внимание Гарри.
Один из полисменов остался при покойнике, а все остальные вернулись в ту комнату, где оставалась молодая девушка.
Шерлок Холмс подверг ее допросу, но оказалось, что она жены профессора Кларка не знает и никогда о ней ничего не слыхала.
— Разве вы не были осведомлены относительно семейного положения профессора? — спросил Шерлок Холмс.
— Нет, — ответила она. — Я только родственница его: мой отец — брат покойного!
— Но если у вас с профессором Кларком не было ничего общего, то каким образом вы вдруг приехали в его дом гостить?
Она покраснела и проговорила:
— На этот вопрос я, к сожалению, не могу дать вам ответа!
— Но именно этот вопрос очень важен, — заметил инспектор, — и было бы весьма приятно, если бы вы могли дать нам хоть какой-нибудь ответ на него!
Племянница убитого профессора Кларка сделала гримасу, презрительно взглянула на инспектора и произнесла:
— Этот вопрос никого не касается!
— Ладно! — проворчал инспектор. — В таком случае нам самим придется добиваться ответа, а вы уж не будьте в претензии, если для вас из-за этого произойдут неприятности!
Шерлок Холмс и Гарри отошли в сторону. Сыщик вынул свою записную книжку, и внимательно смотрел на волосы, которые он еще недавно положил туда.
— Волосы эти плоски, — шепнул Гарри, — а не круглы! Положительно не понимаю, кто мог совершить эти убийства!
— Ты обратил внимание на форму рук молодого Кларка?
— Конечно! Сначала я тоже думал, что…
— Он и есть убийца! — прервал его Шерлок Холмс. — В данном случае убийства могли быть совершены либо негром, либо обезьяной. Ты, быть может, замечал, что у европейцев круглые, у азиатов овальные волосы, и только у негров и у обезьян плоские волосы!
— Значит, по-вашему, этот подозрительный молодой м-р Кларк — обезьяна!
— Я полагаю, Гарри; хотя он представляет собою не то, что мы обыкновенно называем обезьяной. Должен сказать, что это какое-то совершенно исключительное чудовище!
— А почему вы не требуете немедленного задержания этого изверга, который не остановился перед убийством своего благодетеля?
— Мало задержать его одного! — ответил Шерлок Холмс. — Его запрут куда-нибудь, а он, благодаря своей страшной физической силе, скоро вырвется на свободу. При том, в сущности, мы имеем дело не столько с этим м-ром Кларком, человеком-обезьяной, сколько с другим, более ужасным преступником, с негодяем, который, благодаря своему выдающемуся уму, совершил неслыханное по своему существу и ужасу деяние. Вот с этим негодяем мы должны расправиться, иначе все будет забрызгано кровью и запятнано позором!
Тут полицейский инспектор подошел к Шерлоку Холмсу и сказал:
— Я немедленно доложу моему начальству обо всем, что здесь произошло! Арестовывать я никого не могу, так как признаюсь откровенно, ровно ничего не понимаю во всем том, что здесь случилось!
— Кончина м-ра Кларка, — заявил Слип, — помимо ужасной ее обстановки, именно теперь пришлась очень не кстати! Вам известно господа, что завтра должен состояться полет дирижабля «Надежда Англии», а это может произойти только в том случае, если в полете примет участие определенное число лиц. Между тем большинство участников, с получением извещения о кончине профессора, откажутся от участия в полете, и дирижабль будет недостаточно нагружен. Вы, быть может, знаете, м-р Холмс, что правительственная комиссия примет дирижабль только в том случае, если он поднимет не менее пятнадцати человек. Но я считаю своим долгом довершить дело моего покойного друга и доброжелателя, хотя бы уж для того, чтобы обеспечить наследие для его сына!
При этом Слип указал на Тибо-Тиба, который рассмеялся, раскрыв широко свой рот, точно зевнул.
Вдруг Гарри расслышал, как за его спиной мисс Кларк вздохнула и проговорила:
— Как это ужасно! Не лучше ли отказаться от богатства!
Он обернулся и взглянул на нее, а она тотчас же побледнела и отвернулась.
Шерлок Холмс сказал в ответ на слова Слипа:
— В этом отношении можете не беспокоиться! Мне давно уже хотелось совершить полет на дирижабле, мой друг Гарри тоже охотно примет участие, и я не сомневаюсь, что найдется еще много любителей, которые согласятся подняться на воздух.
Ни сам Шерлок Холмс, ни Гарри не заметили сатанинской улыбки, проскользнувшей по лицу Слипа.
Вдруг выступил вперед маленький человек и тоненьким голосочком проговорил:
— Я, Ионафан-Смуил-Елеазар Спатербокс, премированный боксер и владелец кинематографа, надеюсь, что вы, м-р Слип, разрешите мне принять участие в этом событии!
— Конечно! Буду очень рад! — ответил Слип и пожал Спатербоксу руку.
Тот поклонился несколько раз, и обратился к Гарри:
— Вот видите, какой джентльмен этот м-р Слип! Он знает приличие! Это не то, что Шерлок Холмс, который выставляет людей, едва они успеют войти к нему! М-р Слип — мой друг!
— С чем вас и поздравляю! — ответил Гарри и последовал за Шерлоком Холмсом, медленно сходившим с лестницы.
Глава III
Таинственная ночь
Гарри тщетно ждал разъяснений от своего начальника. Шерлок Холмс упорно молчал. Прибыв к себе домой, он тотчас же занял свой наблюдательный пост у окна на улицу.
— Хорошо, что мы живем в таком близком соседстве от этого опасного дома! — пробормотал он, сел и закурил трубку.
Настал вечер. На улице были зажжены фонари, и Гарри собирался зажечь лампу, но Шерлок Холмс остановил его.
— Неужели тебе хочется, чтобы нас обоих пристрелили? — сказал он, и снова выглянул в окно.
Но из дома напротив никто не выходил. Явились только служащие похоронного бюро, а потом опять все затихло.
Вдруг Шерлок Холмс вздрогнул. Гарри подскочил к окну и выглянул на улицу.
Отворилась дверь противоположного дома и мисс Кларк, в широком плаще, вышла на улицу.
Шерлок Холмс только взглянул на Гарри. Тот сразу понял и, не говоря ни слова, сбежал вниз и незаметно вышел из дома.
Ему недолго пришлось искать молодую девушку.
Она стояла на противоположной стороне улицы и, по-видимому, кого-то ждала.
Вдруг из тени вышел высокого роста молодой человек, с накинутым на плечи широким плащом и в широкополой мягкой шляпе.
