— Что ты видел, Рым? — обеспокоенно спросила Милли. Да уж, меня тоже это очень интересовало. Потому что видеть он мог только одно и вряд ли что-то понял.
— Ничего определённого. Но теперь я точно знаю — в ней нет зла. Мы можем взять её с собой в Лианор.
Я попыталась пошевелиться, чтобы привлечь внимание. Бесполезно. Тело повиноваться отказывалось. Конечно, подслушивать нехорошо, но я же не виновата, что не могу двигаться, а они очень громко разговаривают прямо у меня над ухом?
— Рым… Понимаешь, когда вы с Линн упали, я кое-что вспомнила, — вздохнула Милли. — Не зря я с самого начала чувствовала — это всё что-то мне напоминает. И вспомнила наконец. Помнишь, почему я пошла в ту сторону, где нашла Линн?
— Ну. Вспышка странной силы. Ты сказала, что эта сила не пахнет опасностью или смертью и пошла одна.
— Так всё и было. И в том месте, где была эта вспышка, я нашла Линн. Она ничего не помнит о себе, она очень странно одета… Браш, скажи, ты никогда не слышал о пророчестве Альгиуса?
— Альгиуса? — в голосе мага слышалось недоумение. — Это ведь темноэльфийский предсказатель? У него было много пророчеств, ты сейчас о каком?
— В том-то и дело, что я не помню точное его содержание. Но там было что-то про явление странной силы, причём ей не будет равных среди живущих. Мой отец… он всегда был одержим именно этим пророчеством и всю жизнь ждал, как он говорил, «пришествия». В общем… Ребята, мне кажется, у нас больши-и-ие неприятности. Потому что эту странную магическую вспышку наверняка почувствовали не только мы с Брашем, но и все маги Эрамира.
— Ты хочешь сказать… — протянул Грым, — что теперь им нужна Линн? Но зачем? Что такого в этой её силе?
— Я не помню! — в голосе Эмиландил слышалось отчаяние. — Я всегда считала это пророчество абсолютным бредом!
М-да. Тут явно есть, над чем подумать. Если бы могла, почесала бы в затылке. Сила, значит. У меня? У меня, у маленькой Линн? То есть, у Полины. Может, я горы могу двигать взглядом?
Нет, но ведь это ерунда! В конце концов, это МОЙ мир! Так почему я не могу понять, что у меня должна быть за сила?!
Какая-то мимолётная мысль, словно слабый огонёк, мелькнула в сознании, и почти сразу погасла. Спряталась. А ведь я почти ухватила её за хвост…
И тут я почувствовала, что могу двигаться. С наслаждением сжала и разжала пальцы на руках, прогоняя онемение, повела плечами и открыла глаза.
Мир расплывался, разбивался на сотни оттенков. В ярком свете костра (это ж сколько мы времени без сознания валялись?!) я рассматривала своих спутников. Грым тоже задумчиво меня разглядывал, и в глазах его плясали язычки пламени. Это было красиво.
Волосы Милли серебрились и казались сейчас продолжением лунного света. Она нервно кусала губы и теребила край своей рубашки. А вот в глазах Браша я видела настороженность. Я слегка улыбнулась ему, словно извиняясь… Да уж, добавила я им проблем, а ведь и так сладко не было.
Торгис задумчиво грыз твёрдый сухарь, а Бугалон уставился в чашку с чаем, будто мечтая в ней утопиться.
— Кх-м… — я откашлялась, — я очень извиняюсь… Можно мне чего-нибудь попить?
К моему удивлению, именно Грым встал с места, взял кружку и налил туда чего-то обжигающе горячего, пахнущего горькими травами и мёдом. Первый же глоток этого напитка придал мне столько сил, сколько не мог бы придать даже сытный ужин.
Я подняла глаза и встретилась взглядом с Грымом. На его лице застыла странная и какая-то нежная улыбка, а в глазах по-прежнему плясали огоньки.
Вы когда-нибудь видели нежную улыбку у орка? Думаю, это достаточно сложно представить. Особенно учитывая грозное зелёное лицо и клыки. Но в тот момент мне почему-то подумалось, что я не видела ничего прекрасней этой клыкастой улыбки. Захотелось протянуть руку и дотронуться до неё.
Интересно… Это на меня «чаёк» так действует? Или обморок?
— Кто ты, Линн? — спросил орк тихо. И я решила ответить честно.
— Я из другого мира. Не знаю, почему попала сюда. Я слышала ваш разговор о моей силе, но… честно говоря, я теряюсь в догадках. У меня никогда не было никакой силы, и вряд ли она проявилась после попадания сюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Команда переглянулась, а потом Эмиландил выдохнула:
— Аравейн…
— Что? — я нахмурилась.
— Тебе нужно в Лианор, Линн. Это наша столица. Ты должна встретиться с Аравейном прежде, чем до тебя доберутся другие маги, — пояснила Милли. — Потому что, если я правильно всё понимаю, теперь тебя не оставят в покое. Скорее всего, в пророчестве говорится о том, как отнять у тебя силу… Как жаль, что я не помню текста!
— Не расстраивайся, — утешила я Милли, — какой в нём смысл? Если только вы сами мою так называемую силу собираетесь умыкнуть.
Браш вздрогнул.
— Не шути так, — нахмурился маг. Я пожала плечами.
— Меня больше волнует другой вопрос. Как мне вернуться домой? Я не понимаю, зачем я здесь и что должна сделать, чтобы вернуться в свой мир.
— В пророчестве наверняка было что-то сказано и об этом, — вздохнула Милли. — Но…
— Да-да, — я хмыкнула, — ты его не помнишь, я поняла. А этот Аравейн… он вообще кто? И почему вы так уверены, что он не захочет сам умыкнуть мою силу?
Странное кино. Я не придумывала никакого Аравейна. Правда, дальнейшие слова Эмиландил кое-что прояснили. Но не до конца.
— Аравейн — сильнейший маг Эрамира. И он — придворный маг его императорского величества Эдигора Второго Бесстрашного. И уж если он не сможет тебе помочь, Линн… тогда никто не сможет. А насчёт силы… думаю, если бы он действительно хотел у тебя её забрать, ты была бы уже мертва. Аравейн очень, очень сильный маг.
Упоминание об Эдигоре и Аравейне пару раз встречалось в моей книге, но не более того. Я даже не пыталась представить себе этих персонажей. Да и зачем? Я ведь о Милли писала, а не о них.
Интересно… Как же это так получается — вроде и я их придумала, и в то же время не совсем я, да? Можно сказать, что я только эти имена придумала. Какой ты, самый сильный маг Эрамира, Аравейн по прозвищу Светлый? И не совершу ли я ошибку, отправившись в столицу?
Да… раньше я писала эту книгу. А теперь, получается, она сама меня пишет? Так, что ли?
Ох и не нравится мне всё это…
— Хорошо. Пожалуй, ты права, Милли. Можно называть тебя так?
— Конечно.
— Да, и прости, что соврала там, у ручья, сказав, что не помню, кто я. Я прекрасно всё помню, просто в тот момент мне показалось глупым признаваться, что я из другого мира.
— Ничего страшного. Так ты всё-таки пойдёшь с нами в Лианор, к Аравейну?
— А куда я денусь? Только вот не пойму… Если он маг императора, как к нему попасть? Наверное, это не так просто?
— Не так, — Милли как-то хищно ухмыльнулась, — но для нас сделают исключение. Дочери Повелителя тёмных эльфов вряд ли будут отказывать в аудиенции.
Ах, да! И как я могла забыть?
.
Спустя час все мирно уснули, завернувшись каждый в своё одеяло. Хорошо, что у моих попутчиков оказалось одно лишнее, а то пришлось бы делить с Милли постель. Не думаю, что эльфийка была бы очень рада, тут и одного-то одеяла маловато.
Я не спала, прислушиваясь к дыханию окружающих. Бугалон, не проронивший за вечер ни слова, сейчас похрюкивал и причмокивал во сне. Рядом тихо посапывала Милли, спокойно и ровно дышал Браш, и чуть посвистывал заложенным носом Торгис. Дыхания Грыма я почему-то не слышала, и от этого мне было тревожно.
Тем более, что я совсем забыла сказать, что завтра в двенадцать часов дня на них должны напасть разбойники.
Как я вообще могла об этом забыть?! Грыма убьют! Моего орка… убьют! И если я была совсем не против этого, сидя перед экраном компьютера, то теперь, когда Грым лежал в двух метрах от меня — я очень даже против! Не отдам! Это мой орк! Это я его придумала!
Успокоившись, я выровняла дыхание. Кажется, никто не заметил этой вспышки гнева. Вот и хорошо, вот и славно. Завтра утром всё расскажу и попрошу изменить маршрут. Сошлюсь на вещий сон, в конце концов!
