Но больше всего отсылок к французской и английской литературе. Это, прежде всего, соответствует образованию и вкусам Гумберта. Я составил список авторов, который, однако, никоим образом не полон. Я уверен, что многие фразы и предложения являются аллюзиями, но не могу подобрать к ним ключи. А множество других намеков я, должно быть, просто не заметил и не распознал. Ниже в алфавитном порядке перечисляются авторы, которые не стали, перефразируя Бальзака, утраченными аллюзиями. (Многие из них напрямую упомянуты в «Лолите»; включение в список других имен объясняется либо в тексте моей книги, либо в примечаниях.)
Андерсен, Ханс Кристиан[26]
Аристофан
Беллок, Хилари
Бичер-Стоу, Гарриет
Блейк, Уильям
Бодлер, Шарль
Браунинг, Роберт
Бэлло, Реми[27]
Бюргер, Август[28]
Вергилий
Верлен, Поль
Гёте, Иоганн Вольфганг
Гоголь, Николай Васильевич
Голсуорси, Джон
Гольдони, Карло
Гюго, Виктор
Данте
Джойс, Джеймс[29]
Дойль, Артур Конан
Достоевский, Ф. М.
Жид, Андре
Ибсен, Генрик
Катулл
Каупер, Уильям
Килмер, Джойс
Киплинг, Редьярд[30]
Китс, Джон[31]
Кокто, Жан
Кольридж, Сэмюэль Тэйлор
Кристи, Агата
Кэрролл, Льюис
Ленорман, Анри Рене
Марло, Кристофер
Мелвилл, Герман[32]
Метерлинк, Морис
Милн, А. А.
Мэтьюрин, Чарльз Роберт
Овидий
Олкотт, Луиза Мэй
Петрарка
По, Эдгар А.
Поклей, Жан Батист
Пруст, Марсель
Пушкин, Александр
Рембо, Артюр
Роллан, Ромен
Ронсар, Пьер де[33]
Ростан, Эдмон
Руссо, Жан Жак
Сад, Донасьен Альфонс Франсуа, маркиз де
Сервантес, Мигель де
Скотт, Вальтер[34]
Софокл
Стивенсон, Роберт Льюис
Суинберн, Элджернон Чарльз
Тургенев, Иван Сергеевич
Флобер, Гюстав[35]
Хопкинс, Джерард Мэнли
Чехов, Антон Павлович
Шатобриан, Франсуа Рене де
Шекспир, Уильям
Шеридан, Ричард
Шоу, Джордж Бернард
Помимо этого есть и «нелитературные» аллюзии.[36] В Париже, например, Гумберт живет с Валерией в квартире, где:
…две комнатки, дымный вид в одном окне, кирпичная стена в другом, крохотная кухня, башмачной формы ванна, в которой я чувствовал себя Маратом, даром что не было белошеей девочки, чтобы меня заколоть. [с. 37]
Если бы Гумберт сумел внутренним взором проницать «дымный» (hazy) вид, то открыл бы, что ему суждено встретить свою Шарлотту, только не Корде, а Гейз. Другая отсылка к истории Франции встречается, когда Гумберт шаловливо мечтает подобраться к лагерю «Ку», переодевшись женщиной, в надежде, что рыжие от солнца нимфетки «ее» обнаружат "да и потащут к своему костру грустную, робко улыбающуюся Berthe au Grand Pied.[16] Берта разделит койку с Долорес Гейз!" (с. 84). Берта, отличавшаяся слегка асимметричным телосложением, была матерью Карла Великого. О ней рассказывается в героической поэме XIII века, сочиненной менестрелем Адене ле Руа.[37] Берта, дочь Бланшфлёр (Белого Цветка), после нескольких неудачных попыток вступить в брак довольно неожиданно удаляется в дремучий лес, из которого внезапно появляется в облике Гумберта тысячелетие спустя. Исторический и литературный миф проглядывает также в кличках собак четы Фарло — Мелампия и Каваллы. Кавалла — собака короля Артура. Меламп — в древнегреческой мифологии прорицатель, которому змеи языками прочистили уши, после чего он стал понимать язык зверей. Супругам Фарло, заурядным обывателям, в отличие от Набокова недостало бы воображения, чтобы дать собакам подобные клички.[38]
Я уже говорил, что большинство литературных аллюзий не являются контекстуальными. Но есть и случаи, когда требуется знать контекст цитируемого источника, имя или тематический план. К примеру, в начале главы 14, части II, Гумберт сообщает, что позволил Лолите два раза в неделю "брать уроки рояля с мисс Ламперер (как мы, знатоки Флобера, можем ее для удобства назвать)", но в самом конце мая…
…зазвонил телефон в кабинете, где я кончал подчищать королевский фланг Гастона, и голос мисс Ламперер спросил, приедет ли моя Эмма — то бишь Лолита[17] — в следующий вторник: она пропустила два урока подряд — в прошлый вторник и нынче.
Чуть позже Гумберт допрашивает Лолиту:
Когда я заявил ей о своем открытии, она осталась до странности безмятежной и только сказала d'un petit air faussement contrit,[18] что она, конечно, очень скверная девочка, но было просто невозможно противиться соблазну…
И она потратила эти часы на то, чтобы разучивать с Моной "волшебно-лесные сцены пьесы", которую ставят воспитанницы колледжа Бердслея. Позже выяснится (цепочка улик подробно рассматривается в следующей главе), что на самом деле она провела это время со своим новым любовником Клэром Куильти. Весь эпизод — прямая параллель сцене из жизни флоберовской госпожи Бовари (часть III, глава 5). Добившись от мужа позволения брать по четвергам уроки фортепиано, Эмма вместо этого укрепляет любовную связь с Леоном (на большой кровати красного дерева в виде челнока). Все шло как по маслу, и:
…Эмма была спокойна до тех пор, пока однажды вечером муж не спросил ее:
— Ведь ты берешь уроки музыки у мадемуа
зель Лампрер?
— Да.
— Ну так вот, — продолжал Шарль, — я только что встретился с ней у госпожи Льежар. Заговорил о тебе, а она тебя не знает.
Это было как удар грома среди ясного неба. И все же Эмма самым естественным тоном ответила:
— Она просто забыла мою фамилию.[39]
Шарль высказывает предположение, что в Руане есть несколько учительниц музыки по фамилии Лампрер. Эмма с этим соглашается. Затем вспоминает, что у нее есть расписки музыкантши, но не может их найти; и только в следующую пятницу Шарль обнаруживает у себя в сапоге любопытный документ:
Получено за три месяца обучения и за всякого рода покупки шестьдесят пять франков.
Преподавательница музыки
Фелиси Лампрер.
Подделка, разумеется. Даже если читатель не увидит параллель "Эмма — Лолита", другие указания позволят ему правильно интерпретировать этот эпизод и догадаться, какие именно уроки получала Ло и кто был ее любовником, но в этом случае литературная ассоциация ускользнет от него и он потеряет возможность насладиться обертонами варьируемой темы.
Есть ли еще случаи, когда необходимо иметь представление об источнике, из которого взята цитата или имя? Да. Рассмотрим литературных предшественниц Лолиты, давних вымышленных избранниц, к которым так часто взывает Гумберт. Их можно разделить на две группы: демонскую и ангельскую. "Ты Бог иль Сатана? Ты Ангел иль Сирена?"[19] Каждой нимфетке (как отмечает сам Гумберт) присущи и та и другая сторона. К небесным сферам тяготеют Беатриче, Лаура, Аннабель Ли, Пиппа и, возможно, Джульетта. К аду клонятся Лилит, Рахаб, вампир Бодлера, Земфира, Кармен и Долорес. Лилит (первая жена Адама и супруга дьявола впоследствии) уже упоминалась; об Аннабель Ли пойдет речь в шестом разделе этой главы; о Земфире и Кармен — в разделе седьмом. А сейчас рассмотрим остальных.
Стремясь оправдать свои сексуальные пристрастия с помощью исторических прецедентов, чудаковатый Гумберт кое-какие факты искажает и/или расцвечивает вымышленными деталями. Так, он утверждает:
В конце концов Данте безумно влюбился в свою Беатриче, когда минуло только девять лет ей, такой искрящейся, крашеной, прелестной, в пунцовом платье с дорогими каменьями, а было это в 1274-ом году, во Флоренции, на частном пиру в веселом мае месяце. Когда же Петрарка безумно влюбился в свою Лаурину; она была белокурой нимфеткой двенадцати лет, бежавшей на ветру, сквозь пыль и цветень, сама как летящий цветок, среди прекрасной равнины, видимой с Воклюзских холмов. [с. 29]
Первая встреча Данте с Беатриче описана им в "Новой жизни", месяц не указан. Петрарка влюбился в Лауру (Лаура — Лолита?) вовсе не тогда, когда она двенадцатилетней носилась среди пыли и цветени Воклюзских холмов. Ей было около восемнадцати, и встреча произошла в церкви Святой Клары в Авиньоне (6 апреля 1327 года). Была она, кстати, в зеленом платье и украсила себя фиалками. Правда лишь то, что многие посвященные ей стихи написаны в Воклюзе. Дьяволицы численно превосходят ангелиц и, как правило, более интересны. Рахаб, например. "Хью Броутон, полемический писатель времен Джемса Первого, доказал, что Рахаб была блудницей в десять лет" (с. 29). Броутон (1549–1612) действительно существовал и действительно комментировал Библию, но прочих сведений, которые сообщает Гумберт, мне отыскать не удалось. Рахаб была блудницей Иерихонской. (Первоначально Рахаб — имя злого духа, порожденного первобытным океаном.) В поэме Уильяма Блейка "Четыре Зоа" Рахаб — это демон женского рода, "Сторона оборотная Красоты Обманчиво-милой, что Капризом Безжалостной Святости то сливается с ней, то вдруг явит всю Фальшь Ложной Женственности"; она ищет власти с помощью секса. Соответствие с Лолитой Гумберта очевидно. Гумберт рассказывает, что как-то вечером подобрал Риту (подменившую Лолиту) где-то "между Тойлестоном и Блэйком, у смугло горевшего в джунглях ночи бара под знаком Тигровой Бабочки" (с. 316). Это, разумеется, знаменитый блейковский «Тигр», жар слепящий в глубине полночной чащи.
