— Привет, Андрюша! Ты ничуть не изменился, — щебечет Катя и выгибается как кошка, а я фыркаю и сажусь за стол напротив неё.
— Позвала, чтобы оценить мои внешние данные? — спрашиваю сухим тоном.
— Я пригласила тебя для важного разговора, Андрюшка… Но мне нужно немного выпить, чтобы осмелиться поговорить. Закажешь вино? Наше любимое?
Я хмурюсь.
Что она может сказать, способное заинтересовать меня?
Сам не понимаю, как приехал на эту встречу, а самое главное — зачем?
Подзываю официанта, заказываю вино и салат из морепродуктов. Почему-то проголодался, хотя вроде успел перекусить дома со Стасом.
— Ты тянешь время… мне кажется, что я зря теряю его здесь, — говорю я, поглядывая на женщину.
— Нет, Андрей, информация на самом деле крайне ценная, но я не могу прямо сейчас всё вывалить, боюсь. Подожди немного.
— Странно для женщины, которая не постеснялась собрать вещи и сбежать к своему бывшему. Не постеснялась привести его в мою квартиру…
Катя посмеивается, шмыгает носом и нервно обхватывает подбородок пальцами.
— Если бы всё было так просто. Он вынудил меня это сделать. Я говорила ему, что люблю тебя, но он шантажировал меня… Тогда я боялась рассказать тебе всё, потому что он мне угрожал.
Почему-то мне кажется, что Катя не искренна со мной в это мгновение.
Я видел, с какой страстью она без остатка отдавалась ему в моей квартире. На постели, где мы с ней любили друг друга. Тошнотворный ком подползает к горлу, и я морщусь. Хватаю стакан с водой со стола и делаю несколько жадных глотков.
— Что изменилось теперь? Он перестал угрожать тебе? — спрашиваю, хотя должен был уже собраться и уйти.
— Нет… Он умер, — выдавливает Катя, а я в её глазах застывают слёзы.
Вряд ли женщина, которая не любит на самом деле, станет лить слёзы по своему бывшему. Я лишь киваю, не говоря слов соболезнования, потому что не умею этого делать и не хочу. В тот момент, когда я увидел их вместе, хотел убить обоих, но смог обуздать чувства. Если бумеранг настиг её муженька, то так и должно было случиться.
Наверное.
— Хочешь попросить денег на надгробие для него? — спрашиваю циничным тоном.
— Наш разговор касается только тебя и меня, Андрюша! — мотает головой Катя.
Официант приносит наш заказ и разливает вино по бокалам. Я кошусь на свой, а бывшая предлагает выпить вместе.
— Я за рулём, спасибо, — отвечаю ей.
Катя выпивает залпом содержимое своего бокала.
Голова почему-то кружится.
Мне становится дурно, сам не понимаю почему.
Вроде бы к салату я ещё не успел притронуться, лишь сделал несколько глотков воды.
Музыка давит на виски. Меня раздражает каждый звук, который я слышу.
Такое состояние длится недолго, но совсем не нравится мне.
Пью ещё немного воды, надеясь, что станет лучше.
— Я сказал, что твоё время будет ограничено, ты не успела, — заявляю и встаю на ноги, но бывшая хватает меня за руку и с надеждой смотрит в глаза.
— Нет! Я готова. Подожди ещё немного. Ты точно не ожидаешь услышать такое, но дело в том, что…
— Хватит пережёвывать одно и тоже! — рявкаю я.
— Да, ты прав. У тебя растёт дочь, Андрюша…
Меня обдаёт жаром. Резко выхватываю руку и зло смотрю на бывшую. Что ещё придумает эта изворотливая женщина, чтобы подобраться к моему расчётному счёту?
У меня есть дочь?
Она в своём уме?
Понимает хотя бы, что такими вещами не шутят?
Нет…
Конечно, нет.
— Почему же ты почти семь лет молчала о ней? — спрашиваю, вздёрнув подбородок.
— Я боялась. Сначала мой бывший… Потом я думала, что ты не простишь меня за измену и отнимешь мою девочку, но прошло время, и я готова рассказать тебе правду. У тебя есть дочь, Андрюша! И я хочу, чтобы она познакомилась со своим настоящим отцом.
— Я тебе не верю! — мотаю головой я. — Наверняка это афера, которую ты придумала со своим же муженьком. Похоронить его ради получения денег? Почему нет? Что ещё придумаешь, Катя?
В глазах бывшей застывает обида. Она поджимает губы и отводит взгляд в сторону, а мне хочется выкинуть из головы то, что услышал от неё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не верю.
Ни единому слову не верю.
Голова кружится.
Перед глазами всё плывёт, а тошнота скручивает внутренности тугим узлом.
Кажется, что шаги становятся какими-то ватными, ненастоящими.
Телефон в кармане вибрирует, но я не хочу даже доставать его.
Ничего не понимаю.
Не помню, как добираюсь до машины и завожу мотор.
Слабость растекается по телу, и мне хочется закрыть глаза, чтобы больше никогда не открывать их.
Перед глазами появляется улыбчивое лицо Стаса и испуганная Тася. Уголки губ приподнимаются, и я думаю о том, что пора ехать домой. Меня ждёт мальчик…
Ждёт…
Часть 7. Таисия
Резко открыв глаза, чувствую, как бешено колотится сердце, и испуганно озираюсь по сторонам.
Не помню точно, что видела во сне, но это сильно встревожило меня.
Возможно, интуиция?
Что-то не так с моим сыном?
Поглядываю на часы и понимаю, что времени ещё совсем немного. До подъёма чуть больше двух часов, а спать совсем не хочется. Я уже с вечера крайне неспокойная. Мне бы хотелось убедиться, что мой мальчик в порядке, что Андрей не решил похитить или обидеть его. Вот только никак не получится, пока мужчина не принесёт телефон.
А принесёт ли?
Медленно опускаю ноги с кровати и встаю.
Подхожу к окну и смотрю в него, думая, как долго меня здесь продержат.
Не думала даже, что всё может зайти настолько далеко, и я окажусь в больнице. Следовало раньше обратиться к врачу, но я отчаянно хваталась за каждую подработку и вот результат.
В следующий раз буду умнее.
Всех денег мира не заработать — следовало давно уяснить это.
Хотела собрать сына к школе, заработать заранее, чтобы купить ему телефон и компьютер, чтобы поставить нормальный письменный стол ему в комнату. Но теперь просто вернуться бы домой и прижать его к себе.
Гляжу на восход солнца, отблески которого расползаются по небу всеми оттенками красного. Я разучилась радоваться мелочам после того, как попала в больницу шесть лет назад и услышала страшные слова врача после родов. Теперь уже всё хорошо настолько, насколько хорошо может быть в моей ситуации, но тогда мне казалось, что весь мир рассыпался на мелкие частички. Будто бы важную часть моего сердца оторвали, и я больше не ммогу дышать.
Мысли старательно улетают в прошлое, а я пытаюсь заглушить их, не дать им развиться, не позволить причинить мне вред.
Сколько слёз я тогда пролила в подушку?
Только Богу одному известно.
А потом успокоилась и поняла, что несмотря ни на что должна продолжать жить ради сына.
Стасик стал моей отрадой, и теперь у меня нет никого дороже этого мальчишки с лучезарными искренними глазами и красивой улыбкой.
Скрещиваю руки на груди от холодка, пробирающего до мозга костей.
Возвращаюсь на кровать и кутаюсь в одеяло.
Что со мной происходит?
Почему кажется, что силы покидают и наполняют кого-то другого?
Проваливаюсь в полудрём, а когда открываю глаза, надо мной нависает медсестра.
— Вставать пора, — улыбается женщина. — Сейчас завтрак принесут.
Вздрагиваю, смотрю в окно и понимаю, что проспала несколько часов, как говорится без задних ног.
Что со мной происходило ночью?
Что за беспокойство такое?
И самое главное — как мой сын?
Вопросы переполняют голову, а на пороге палаты вдруг возникает Андрей.
Широко распахиваю глаза, глядя на его помятый вид, и пытаюсь понять, что случилось.
Медсестра выходит и говорит, что у нас немного времени, а мужчина приближается к моей кровати и тепло улыбается.
— Вижу тебе уже легче? — спрашивает Андрей.
— Да, пожалуй, — киваю я. — Что с тобой случилось? Где Стас?
— Погоди! Не всё сразу, ладно? У меня голова сейчас взорвётся, — пыхтит Андрей и присаживается на стул.
