Энту сверкнула глазами. Как можно быть таким глупым, когда находишься у власти!
– Сегодня ты отпустил Наставника. Этот старик хитер, и тебе впору ждать неприятностей.
– Как старик может навредить мне, энту?! Он занимается лишь тем, что проводит все свое время с Пуаби. Он годен лишь на то, чтобы нянчиться с девчонками, а ты говоришь, что он опасен.
Энту села возле ручья и зачерпнула рукой прозрачную звонкую воду.
– Вспомни, лугаль, кто посоветовал тебе сделать твою старшую дочь главной жрицей храма Иннанны?
Лугаль лишь пожал плечами и присел рядом с энту.
– Это был хороший совет. Вся власть таким образом оказалась в моих руках. Чужие семьи не владеют больше духовной властью. Моя кровь занимает все ответственные посты в этом неспокойном государстве. Только под неусыпным контролем я смогу удерживать трон лугалей.
Энту бесила непонятливость повелителя, но она терпеливо вела свой разговор:
– Старый жрец посоветовал тебе сделать твою дочь жрицей Луны.
Лугаль кивнул.
– Да, это так.
– Как ты думаешь, он знал о древнем ритуале совокупления правителя и жрицы, Солнца и Луны, от союза которых рождаются полубоги?
Лугаль задумался.
– Наверное, знал.
– И посоветовал тебе пройти этот ритуал и пасть в глазах всего народа? Сколько бы ты смог править после этого?
Лицо лугаля стало серым от гнева.
– Но зачем?! Ты думаешь, что старик подкуплен кланом Загесси?
Энту сидела с неподвижным лицом, обращенным к Луне.
– Он не подкуплен родственниками Загесси. Ты убил всех Загесси. Кроме одного. Этот жрец был отцом Загесси.
У лугаля перехватило дыхание. Оправившись, он спросил – и вопрос его не предвещал ничего хорошего для энту:
– Ты знала, что он отец Загесси, но позволила мне отдать свою дочь ему на воспитание?!
Энту взяла руку лугаля и сказала вкрадчивым голосом:
– Я узнала об этом слишком поздно. И ты не можешь винить меня в том, что случилось.
Лугаль согласился.
– Но как же тебе удалось узнать?
– Месяц назад я видела, как Наставник руководит очисткой стены для новой росписи, которую готовили к совершеннолетию Пуаби. Я стояла за колонной, и он не мог видеть меня. Старик отослал рабочих, когда был снят один слой штукатурки. Под нею была старая роспись. Был изображен бывший правитель Шумера на ступенях храма в ночь новолуния. Старик припал губами к изображению и прошептал тогда: «Я предал тебя, мой мальчик. Меня не было с тобою в день твоей смерти».
Лугаль высвободил свою руку и тихо спросил энту:
– И что же мне теперь делать?
Энту снова зачерпнула воды и омыла лицо. Потом прислушалась к какому-то шороху в саду и повернулась к лугалю. Усталым голосом она сказала:
– Ты уже ничего не сможешь поделать.
Гнев лугаля разгорался с новой силой:
– Это еще почему?!
Энту рассмеялась, показывая рукой в сторону удаляющегося шороха.
– Потому что он слышал наш разговор! У тебя плохая охрана, Лугаль!
8
Всматриваясь в темноту, Саргон увидел, как мелькнул в темных зарослях краешек белого плаща. Он не стал поднимать охрану. Это все бесполезно. Старик знал все подземные ходы этого дворца. Даже те, о которых сам Лугаль не имел ни малейшего представления. Он понял, что сегодня спать не придется, и требовалось как-то поддержать свои силы. Лугаль хлопнул в ладоши, и тотчас перед ним возник слуга.
– Принеси нам крепкий горячий бульон с травами!
Слуга поспешно удалился выполнять приказание. Энту посмотрела ему вслед и спросила:
– Тебя, наверное, мучает вопрос – почему старик так заботился о Пуаби?
Лугаль покачал головой.
– Нет. Но я уверен, что на это были особые причины. Иначе бы он не стал служить дочери врага.
Энту вздохнула и сочувственно поглядела на лугаля. Саргон, казалось, сильно постарел за эту ночь.
– Хоть ты и не проявляешь должного уважения к моим словам, я расскажу тебе. Только избранные могут знать, как Луна и звезды влияют на жизнь человека и государства. Предсказания, которые может делать жрица Луны, больше не может делать никто.
Лугаль удивился.
– А я думал, что это жрецы делают для нее предсказания. А она лишь оглашает их в праздник для всех, собравшихся в храме.
Энту знаком показала, что он не прав.
– Конечно, жрецы делают свою часть работы, но все линии сводит в одну только Богиня Луны. В этом мудрость древних знаний. Они разделены. У каждого жреца есть только своя часть этих знаний, а поскольку их двадцать, то собраться вместе они не могут. Договориться меж собой для них невозможно.
Лугаль рассмеялся.
– Древние лучше нас знали, сколько должно быть равнозначных влиятельных людей, чтобы каждый постарался быть выше других. И что, за все столетия, что они владеют знанием, они не договорились?
Энту улыбнулась впервые за сегодняшнюю встречу:
– Нет. Но старик знал, что каждый из них учит богиню Луны тому, что знает сам. И потому Пуаби теперь знает то, чего не знает никто из жрецов. И он обязательно это использует.
– Но каким образом?
– Он поможет Пуаби избежать смерти, а в обмен она отдаст ему Знания.
Лугаль хотел было что-то сказать, но промолчал, потому что на тропинке возник слуга с подносом в руках. Мальчик поставил поднос перед господином, быстро поклонился и хотел было удалиться, но энту остановила его. Мальчик стоял в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу Ему было неловко в столь высоком обществе, но убежать он не смел и потому нетерпеливо ждал, что ему прикажут.
Лугаль сам налил из кувшина горячий напиток для энту. Энту взяла чашку двумя руками и осторожно поднесла к губам. Втягивая тонкими ноздрями аромат, клубившийся над чашкой, она поинтересовалась:
– Ты не боишься, что тебя отравят?
Потом она поставила чашку перед собой и подозвала слугу:
– Видишь эту чашку?
Слуга испуганно посмотрел на нее и сказал:
– Да, госпожа.
Энту сдвинула брови и приказала:
– Выпей!
Мальчик растерялся.
– Как можно?! Меня накажут!
Энту настойчиво повторила:
– Пей!
Мальчик дрожащими руками взял чашку и стал пить торопливо, то и дело обжигаясь, но не издавая ни звука. Когда все содержимое было выпито, мальчик замер перед лугалем, не решаясь поставить чашку обратно. Лугаль вопросительно посмотрел на энту. Она наблюдала за слугой минуты две, потом сказала:
– Принеси мне чистую чашку, а эту оставь себе.
Слуга поклонился и с быстротой молнии скрылся за поворотом. Внезапно из-за кустов послышался звук падающего тела. Лугаль выбежал на тропинку, шагов через двадцать он натолкнулся на щуплое тело молодого слуги. Чашка лежала рядом с ним тут же, на мелких камнях садовой дорожки.
Мрачнее тучи он вернулся на место, где энту сидела с невозмутимым лицом.
– Как ты узнала про яд?
Энту улыбнулась.
– Я жрица, а потому знаю толк в травах. А еще я знаю, какие травы подают к мясу. Запах этой травы был мне незнаком, но он такой сильный, что заглушал все прочие ароматы. И мне показалось, что кто-то хотел спрятать за ним истинный запах того, что тебе предназначалось. Запах Смерти.
Вечер был окончательно испорчен. Теперь ему придется всегда держать при себе особого слугу для пробы блюд. И еще придется наказать виновных, а это займет время, которого у него и так сейчас не хватает. Нужно заняться похоронами Пуаби. Хотя…
– Энту, почему ты думаешь, что старику нужны эти знания?
– Подумай сам, лугаль. Шесть лет жизни он отдал, чтобы добыть их. Он знал, что ты отправишь свою дочь под землю, чтобы не прослыть опозоренным. Но он надеялся, что она сойдет туда лишь на время, чтобы потом извлечь ее и использовать то, что она может дать.
– Но где он собирался использовать эти знания? Он же не безумец, чтобы рассчитывать на мою благосклонность?
– Он и не собирался. Наверняка он уже договорился с каким-нибудь правителем о том, что станет главным жрецом и будет использовать свои знания с наибольшей выгодой для правителя и себя, разумеется. А сегодня он понял, что недооценил тебя. Он не ожидал, что ты откажешься сохранить своей дочери жизнь.
– Но если в его планы не входит смерть Пуаби, то как он сможет уберечь ее?
Энту вздохнула.
– Мы здесь разговариваем с тобой уже час. За это время он вполне мог добраться до Храма и убедить Пуаби бежать вместе с ним. И тебе, чтобы сохранить лицо, придется хоронить девушку, похожую на Пуаби.
– Но если кто-нибудь распознает обман?
Энту махнула рукой на его страхи:
– Если кто и распознает, то говорить об этом не станет. Хоронить ее будут в маске Иннанны. Храм не станет выносить сор. Кто же тогда будет жертвовать им деньги, рабов или земли?
Лугаль согласился с доводами энту. Он посмотрел на Луну. Сегодня она была необычайно хороша, словно прощалась с ним. Саргон мысленно улыбнулся. Это не укрылось от бдительного взора его собеседницы.
– Ты рад, что она останется жива?
Лугаль с сожалением покачал головой.
