В последующие недели комитет собирал пожертвования и распределял деньги между пострадавшими. Вот как эту работу описывал в своем отчете сам комитет: «Несчастных было так много, что не представлялось возможным сразу обойти их всех, и они толпами собирались около попечителей; но как только самая острая нужда была удовлетворена, решили действовать планомерно и осмотрительно. Прежде всего выдали, частью заимообразно, огородникам более или менее крупные суммы… далее поспешили выдать пособия лавочникам, сделавшим в то время в ожидании праздников запасы, которые после наводнения оказались никуда не годными, купили молочникам коров взамен погибнувших, рабочим – орудия их производства… Одной барышне, живущей исключительно уроками музыки, выдано пособие на покупку пианино, так как ее рояль после спадения воды оказался негодным и разбитым». То есть помощь оказывали, как теперь говорят, адресно.
Денег было собрано столько, что у комитета хватило средств даже на то, чтобы отправить 332 ребенка из пострадавших семей на отдых в «летние колонии», где дети набирались сил вдали от насквозь отсыревших квартир. На все это комитетом было потрачено 185,3 тыс. рублей, причем городские средства на пособия почти не использовались – хватило денег благотворителей. Однако общие убытки от погубленных товаров на складах, уничтоженных предприятий и иной поврежденной собственности исчислялись миллионами рублей, и быстро восстановить потери оказалось невозможным.
Волна в заливе // Цунами в Юго-Восточной Азии
Термин «цунами» происходит от японских слов «цу» (бухта) и «нами» (волна) и был придуман рыбаками, которые, как гласит история, вернулись из моря в порт, совершенно разрушенный гигантской волной, хотя в открытом море не было никакого шторма. Цунами возникают главным образом в результате подводных землетрясений. Скорость их распространения – от 50 до 1000 км/ч; высота в области возникновения от 0,1 до 5 метров, у побережья – от 10 до 50 метров.
Курортная зона бедствия
Землетрясение, произошедшее утром 26 декабря 2004 года в Юго-Восточной Азии, было не самым разрушительным за всю историю человечества – лишь восьмым по силе.
Около 4.00 по московскому времени в северной части острова Суматра (Индонезия) Национальным центром сейсмологической информации США (NEIC) был зафиксирован подземный толчок силой 8,9 балла по шкале Рихтера. Через четыре часа в 300 км к северо-востоку от острова произошло еще одно землетрясение, на этот раз его сила составила 7,3 балла. Затем в течение часа в акватории Индийского океана была зафиксирована серия толчков силой около 6 баллов – они шли волной от Суматры по направлению к Андаманским островам. Столь мощную и протяженную волну землетрясений, по мнению американских сейсмологов, вызвал излом земной коры протяженностью около 1000 км.
После подвижек земной коры на побережья ряда стран Южной и Юго-Восточной Азии обрушились волны высотой более 12 м. В результате больше всех пострадали побережья Индонезии, Индии и Шри-Ланки, только в последней около 250 тыс. жителей остались без крова, а более 1 млн бежали из районов, охваченных стихийным бедствием.
Более двух десятков стран были непосредственно поражены цунами. Наибольший ущерб понесли Индия, Индонезия, Сомали, Таиланд и Шри-Ланка. На две трети уничтожена столица Мальдивских островов город Мале.
Во многих местах была полностью разрушена система водоснабжения, кроме того, тысячи погибших тел не успевали быстро хоронить или сжигать, что в жарком и влажном климате Южной и Юго-Восточной Азии чревато эпидемией холеры, кишечных заболеваний и вспышками малярии.
Своими глазами
Свидетельства очевидцев рисуют страшную картину.
Ольга Волкова, журналист из Москвы: «Я проснулась потому, что отрубили электричество – выключился кондиционер, и стало не просто душно, но еще и тихо. И я услышала крики – вполне веселые, хотя и несколько удивленные. В первые минуты все было странно, но не страшно.
Потом появилась вода. Сначала по щиколотку, через полминуты – по колено, еще через несколько секунд – по пояс… Вода все прибывала, протаскивая мимо нас мусорные контейнеры, вырванные деревья, кусок крыши и пару автомобилей. Телефоны не работали, ничего не оставалось, кроме как смотреть на все это.
Первая волна стала спадать, и мы побежали на гору. Плакала женщина – вода вырвала из ее рук дочку. Плакала другая женщина – не знает, где муж. Плакали дети – хотели пить, а пить было нечего…
Вечером нам разрешили слезть с горы и вернуться в отели. Толстый итальянец в крошечных плавках первым поинтересовался – а куда возвращаться-то? Он ведь своими глазами видел, как его бунгало, первая линия, пять звезд, тысяча долларов в день, в одну секунду было сметено…
А утром началось бегство – аэропорт брали штурмом. Но пока одни пытались убраться подальше, другие, невзирая ни на что, твердо решили осуществить запланированную поездку».
Никита Шулаков, IT-менеджер из Швеции: «Утром 26 декабря мы завтракали на террасе первого этажа. В какой-то момент я поднял глаза на море и увидел, что его нет. Вода отступила метров на 200 от берега, обнажились рифы, на дне лежали лодки и билась рыба. Многие побежали с фотоаппаратами на дно моря снимать это чудо.
Волны как таковой не было. Просто начала подниматься вода. Те, кто был на отмели, пытались бежать к берегу, но по колено в воде не очень-то побегаешь. А потом вода хлынула на берег, и мы поняли, что надо бежать. Когда поднялись в свой номер и вышли на террасу, опоясывающую весь дом, мимо уже плыли автомобили, люди, кто-то плыл уже лицом вниз…»
Александр Семенов, журналист из Москвы: «Страшно было – не передать как. Над туристической деревенькой стоял непрерывный крик, а в воде проносились барахтающиеся люди. Плыли какие-то бумаги, доски, листья, стулья, пляжные тенты, мотороллеры, и все это бурлило, как в центрифуге. Я запаниковал, когда мимо довольно быстро проплыла «Вольво»…
Крыши и балконы вторых этажей, каменных домов, которые составляли не более четверти всех построек, были облеплены людьми, а по крышам уцелевших деревянных к ним карабкались другие… И тут я заметил, что дома, стоявшего прямо перед моим балконом, больше нет, как и стоявшего слева. Я не помню, когда они пропали.
Затем вода понеслась в море обратно. Все это заняло не более 30 минут. В 10.34 по моим часам вода практически полностью вернулась назад в море…
Через какое-то время вода вернулась, и это было по-настоящему страшно. Очень быстро волна нагнала воду до уровня второго этажа, полностью затопив первый. Начали трещать и разваливаться дома, стоявшие по другую сторону гостиницы… Балкон был буквально залит кровью – многие сильно поранились, когда бежали к гостинице в начале первой волны или когда их выхватывали из воды. Кто-то плакал, кто-то молился.
Помню, чуть не помер, когда заметил проплывающую голову. Но это был кусок манекена из салонов многочисленных портных. Не знаю, сколько продолжался этот ужас».
Майк Гриффитс, эколог, живущий на Суматре: «Вы не представляете, каким прекрасным было это место раньше. Настоящий рай. Земля, рисовые поля, кокосовые рощи, выходившие прямо к океану. Была прекрасная инфраструктура – дороги, мосты. Большинство людей в этих районах жили недалеко от берега моря – они были рыбаки или возделывали рис. Их больше нет. На западном побережье было пять или шесть городов с населением минимум 10 тысяч человек в каждом. Эти города просто сметены. Цунами уничтожило все, что находилось в пределах километра-двух от берега.
И так на протяжении 200 километров береговой линии. Там не осталось ни одного здания, никаких домов, никаких поселений. А ведь это чаще всего были не просто живописные деревушки с милыми домиками с черепичной крышей. Тут были надежные дома, постройки из бетона. Они стерты с лица земли. Только фундаменты, а иногда и фундаментов не осталось».
Молодая жительница Бангкока, которая провела несколько дней вместе со спасателями на одном из пострадавших курортов: «Самое страшное, что я запомнила, – трупы. Они провели в воде несколько дней и раздулись, увеличившись раза в два. Вытаскивать их было необыкновенно трудно. Еще был этот запах. Я думала, что смогу продержаться всего несколько минут. Но знаете, я вскоре привыкла к этому. К раздувшимся трупам и к этому жуткому запаху. У меня просто не было времени обращать на это внимание.
Кошмар вернулся, когда мы закончили работу. Когда координатор группы спасателей спросила, смогу ли я прийти и на следующий день, я поначалу промолчала. Я знала, что мое присутствие облегчит им работу, ведь спасатели были иностранцами, а помогали им местные жители, почти не говорившие по-английски. Но мне было даже страшно подумать, что я могу вернуться. Но я проработала там пять дней. Наверное, я бы еще много могла рассказать, но должно пройти время. Может быть, только еще одно. За эти пять дней я поняла, что жизнь коротка. Что в конце концов мы все умрем».
