Неудивительно, что многие страны сконцентрировались на крупных индустриальных проектах, которые стали бы движущей силой экономического преобразования: например, проект на реке Вольта (Гана), который предусматривал строительство плотины Акосомбо в начале 1960-х годов с целью создания крупнейшего в мире искусственного озера и алюминиевых заводов, чтобы перерабатывать свои запасы бокситов. Многие страны стали придерживаться политики замещения импорта, развивая местное производство, чтобы заменить дорогие импортные товары из Европы и Северной Америки собственными. Тем не менее, эти и другие проекты по индустриализации требовали крупных займов от банков, экспортных кредитных агентств или организаций по международному развитию, таких как Всемирный банк.
И вновь западная элита столкнулась с проблемой: как сохранить доступ к ресурсам и рынкам Третьего мира? Независимость этих стран давала Западу возможность избавиться от расходов прямого управления – ответственности за регулирование, поддержание порядка и развитие, – сохраняя при этом все выгоды империи. Однако независимость несла с собой и опасности: народы Азии, Африки и Латинской Америки на самом деле могли самостоятельно контролировать свою экономику и направить ее на стремительное развитие своих стран. Были и альтернативные модели: Куба и Вьетнам – самые известные примеры. В конце концов, империя должна не просто импортировать нефть и кофе из Латинской Америки или медь и какао из Африки, но делать это на выгодных для себя условиях, как бывший хозяин. Империя, основанная на прямом управлении или на скрытом влиянии, создается не ради контроля, как такового, а ради эксплуатации иностранных земель и людей для выгоды метрополий или, по крайней мере, их правящих кругов.
В каком-то смысле альтернатива, которую предложила Клодин Мартин Джону Перкинсу в 1971 году, как описано в книге «Исповедь экономического убийцы»,[7] должна была стать важнейшим элементом стратегии Запада. США и их союзники соперничали с Советским Союзом за кредиты для самых разнообразных проектов по развитию. Почему бы не использовать это бремя для своей выгоды и с помощью долгов не заманить эти страны в экономическую и политическую ловушку Запада? Джон Перкинс, экономический убийца, мог бы соблазнить их взять кредит для реализации грандиозных проектов, обещающих модернизацию и процветание, – долговая теория экономического развития. Более того, благодаря крупным суммам денег, притекающим в страны, можно было заручиться лояльностью новой элиты Третьего мира, которая испытывала на себе давление и ответственность за благосостояние своих стран перед своими последователями, союзниками и большими семьями. Возможности для коррупции, казалось, были безграничны и предоставляли бы дальнейшие возможности для принуждения к сотрудничеству с Западом и отвращали их от самостоятельных действий – гораздо более суровой и опасной дороги.
Долговой бум и спад: программа структурных преобразований Третьего мира
Война Йом Кипура 1973 года и последующее эмбарго на арабскую нефть привели к экономическому застою и инфляции 1974–1976 годов, что означало конец послевоенного бума. Из-за этих событий банки Первого мира оказались заваленными депозитами нефтяных долларов, накопленными странами ОПЕК. Если бы эти миллиарды продолжали накапливаться на банковских счетах (примерно 450 миллиардов долларов с 1973 по 1981 годы), то в мире не осталось бы наличных денег, что усилило бы эффект экономического спада, связанный с завышенными ценами на нефть. Что делать? Международная денежная система переживала тяжелейший кризис с 1930-х годов. Было решено «переработать» нефтяные доллары в виде займов развивающимся странам. Бразилия, например, взяла кредит в размере 100 миллиардов долларов для целого списка проектов – сталелитейных заводов, гигантских плотин, автомагистралей, железных дорог, атомных электростанций.[8]
Бум кредитования стан Третьего мира, описанный в книге Сэма Гвина «Продавая деньги – и зависимость» привел к краху в августе 1982 года, когда сначала Мексика, а затем и другие страны не смогли выплатить свои долги. За этим последовали скрытые отказы от уплаты долга, новые сроки, пролонгированные кредиты, новые займы, долговое планирование и программы – все это якобы с целью помочь странам-должникам встать на ноги. Однако результаты этих программ оказались прямо противоположными заявленным целям: задолженность стран Третьего мира возросла со 130 млрд долларов в 1973 году до 612 млрд в 1982 году и 2,5 трлн в 2006, как объясняет Джеймс Генри в своей книге «Иллюзия списания долга».
Другим результатом кризиса 1970-х годов стала дискредитация преобладающей экономической теории – кейсианское экономическое развитие под руководством или при поддержке правительства – в пользу вдохновленного корпорациями движения, основанного на восстановлении метода свободной деятельности (эта программа часто называется неолиберализмом за пределами Северной Америки). Стандарты этого движения устанавливали Рональд Рейган в США и Маргарет Тетчер в Великобритании, а за международную поддержку неолиберальной модели отвечали МВФ и Всемирный банк. Многие страны в настоящее время следуют программам структурных преобразований МВФ (SAP), но несмотря на подобное покровительство (или благодаря ему), лишь немногим удается достичь финансового благополучия и получить независимость от МВФ/Всемирного банка.
Экономический убийца: то, что скрыто от глаз
Те, кто служит интересам глобальной империи, играют множество разных ролей. Как отмечает Джон Перкинс: «У каждого моего сотрудника была должность – финансовый аналитик, социолог, экономист…, однако ни одна из них не указывала на то, что эти люди в той или иной степени были экономическими убийцами». Лондонский банк учреждает оффшорную дочернюю компанию, в которой работают мужчины и женщины с уважаемыми университетскими дипломами, одетые так же, как люди в Сити или на Уолл-стрите. Однако их каждодневная работа состоит в том, чтобы скрывать фонды, присвоенные незаконным путем, отмывать прибыль от продажи наркотиков и помогать транснациональным корпорациям уклоняться от налогов. Они – экономические убийцы. Команда МВФ прибывает в столицу Африки для расширения жизненно необходимых займов – ценой сокращения бюджета на образование и подтопления экономики страны потоком товаров из Северной Америки и Европы. Они – экономические убийцы. Консультант открывает магазин в Зеленой зоне Багдада, где под защитой американской армии он пишет новые правила управления эксплуатацией нефтяных запасов Ирака. Он экономический убийца.
Методы экономических убийц разнообразны – от законных (действительно некоторые диктуются правительствами или другими официальными институтами) до не совсем законных и тех, которые нарушают целый перечень законов. Во главе подобных организаций стоят столь могущественные люди, что их редко призывают к ответу. Это элита, сосредоточенная в столицах Первого мира, которые вместе со своими клиентами из Третьего мира стремятся изменить весь мир по своему усмотрению. И в их мире только доллары – и уж точно не миллиарды людей на земле – являются гражданами.
Система контроля
Выплаты Третьего мира составляли 375 миллиардов долларов – в 20 раз больше суммы, которую эти страны получали в качестве помощи от зарубежных государств. Эта система получила название «План Маршалла наоборот», так как получалось, что южные страны субсидировали богатый Север, и это при том, что половина населения мира живет менее чем на 2 доллара в день.[9]
Почему столь порочная система оказалась жизнеспособной? Дело в том, что страны Третьего мира попались в долговую ловушку – финансовую, политическую и военную, – из которой им невероятно сложно выпутаться; эта система стала еще более широкой, сложной и доминирующей, с тех пор как Джон Перкинс составил свои первые прогнозы. В этой главе рассказывается о потоках денег и власти, которые создают такую систему контроля. Капитал поступает в слаборазвитые страны через займы и другие формы финансирования, но, как отмечает Джон Перкинс, за определенную плату: задолженность позволяет правительствам, институтам и корпорациям Первого мира держать мертвой хваткой экономку стран Третьего мира. В главе также описываются программа беспошлинной торговли и долговое развитие экономики по указке МВФ и Всемирного банка, базирующиеся на самом деле на коррупции и эксплуатации, и исследуются методы принудительного взыскания платы, когда «облагодетельствованные» страны начинают восставать против этого.
Рынок: субсидии для богатых, свободная торговля для бедных
Если бы у глобальной империи был слоган, он звучал бы так: «Свободная торговля». В качестве платы за помощь МВФ и Всемирный банк в своих программах структурного преобразования настаивают на отказе развивающихся стран-должников от государственной политики развития, включая тарифы, субсидии на экспорт, управление денежными потоками и программы замещения импорта внутренним производством. Одобренная ими модель развития строится на экспорт ном экономическом росте, использовании займов для развития новых экспортных отраслей, например, привлекая легкую промышленность в зоны производства товаров на экспорт (такие фирмы, как Nike, получали наибольшую выгоду от этих программ). Членство во Всемирной торговой организации также требует лояльности правилам свободной торговли МВФ.
