— Че встал гаденыш? Думал в сказку попал? А ну быстро пошел мыться.
— Но вода холодная, — сказал я первое, что пришло в голову.
— Ну так добавь температуру идиот и если через тридцать секунд ты не будешь стоять под душем, пеняй на себя. Ты что думал, в сказку попал? Это приют пятой категории, тут слуг нет. А за неподчинение разрешены телесные наказания.
— Но как же так, мне же сказали…
— Время вышло щенок.
С этими словами сотрудник службы опеки наклонился к небольшой вазе из которой торчали длинные и тонкие палочки. После чего, замахнулся и попытался ударить меня ей. Вот только сделать этого не смог. Сработали выученные мной ранее на тренажере базы по самообороне. Там, помимо прочих, рассматривались приемы борьбы с вооруженным палкой противником. Я просто ушел из под удара, захватив атакующую руку, после чего, воспользовавшись инерцией нападавшего, помог ему продолжить движение и улететь в стену. Прямо под продолжавший работать холодный душ.
Что сказать, я даже сам не осознал проделанного, какое-то время тупо наблюдая картину развалившегося под душем тела. Этим состоянием и успел воспользоваться второй противник, о котором я, как последний дурак, забыл. На меня накинулись сзади, сшибли с ног и прижали к полу, зафиксировав руки за спиной. Тем самым я был полностью лишен возможности сопротивления.
Тем временем, первый нападавший более-менее пришел в себя. Схватил с пола палку и начал бить. Не скажу, долго или коротко продолжалась экзекуция. Когда тебя бьют, а ты не можешь сопротивляться, время тянется очень медленно. Процесс избиения был прерван зашедшей в душевую бабой. Женщиной ее назвать язык не поворачивался. Напоминала она персонаж услышанного мной от отца анекдота.
— Мужики, Ваське не наливать!
— Почему?
— Ему вера не позволяет.
— Что такой религиозный?
— Нет, Вера — его жена, шпалаукладчицей работает.
Именно такую Веру и напоминала зашедшая в душевую женщина.
— А ну стоять, — прокричала она. — Вы что тут совсем оборзели!
— Не мешай Нейя, мы в своем праве, — сказал один из нападавших.
— Стоять я сказала! Вы твари совсем страх потеряли! Мне только детских трупов и кучи комиссий не хватало. Вас — уродов посадят ладно, но и убивали бы его тогда в другом месте. Я же вместе с вами срок мотать не собираюсь! Быстро прекратили избиение, обмыли его и отнесли в лазарет. И чтоб через пятнадцать минут были в моем кабинете!
Похоже, что и дальше злить эту сотрудницу приюта в планы нападавших не входило. С моих рук спал захват, после чего, подрегулировав температуру душа, меня под ним все таки омыли, поддерживая в руках, так как стоять самостоятельно я был неспособен. После чего понесли в лазарет. Ну как понесли, скорее просто отволокли, взяв под руки с двух сторон.
В лазарете мной тут же занялся медицинский дроид. Он вколол мне в руку какое-то лекарство и уже нормально, а не как мешок с известной неаппетитной субстанцией, понес меня в сторону медицинских капсул. Толком рассмотреть лазарет я не успел. Тут виновато и не самое лучшее мое состояние и начавшее действовать лекарство, от которого клонило в сон. Да и спина вместе с задницей болели просто немилосердно, что также не добавляло желание рассматривать округу. Скажу лишь, что мое первоначальное впечатление о приюте пятой категории как о дыре, с каждым новым осмотренным помещением находили все больше подтверждений.
Интерлюдия
— Ну что гаврики, допрыгались?
— Мы были в своем праве, — угрюмо заявил Коан Вар.
— Да что вы говорите?
— Он напал на нас и должен был понести наказание, — продолжал гнуть свою линию Коан.
— Вы два остолопа. Это не приют первого класса с заботой о приватности. Здесь в каждом душе есть скрытая камера пишущая еще и звук. Так что кто и на кого напал, я прекрасно видела и слышала. Впрочем, ваши сокамерники наверняка оценят то, как двум амбалам только вдвоем удалось заломать малолетнего ребенка и как он вырубил одного из них, после глупой шутки с душем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Молчание было ей ответом.
— Ну и чего молчим? В общем так у вас теперь только два пути. Я могу вызвать полицию, после чего вы оба сядете. Да, сядете не на долго, максимум до суда. Суд же, по нашим не менее гуманным законам, впаяет вам крупный штраф и не менее крупное поражение в правах с лишением права занимать должности связанные с работой в государственных органах и любых детских учреждениях. Если же вам особо не повезет, то и с высылкой с планеты вместе с очередной партией колонистов.
— Может договоримся?
— Отчего же не договорится. Я всегда готова к компромиссам. С каждого из вас я жду по две долговые расписки. Номинал расписок по пятьдесят тысяч кредитов. Срок возврата год.
— Помилуй Нейя, откуда у нас такие деньги.
— Молчать, я говорю. Значит так. Погасить долг вы можете двумя способами. Первый — живыми деньгами. Второй детьми. И я сейчас не говорю про тех отбросов, что вы и так сюда поставляете. Мне нужны такие же «хорошие экземпляры», как только что привезенный. Каждый сданный ребенок — минус тысяча к долгу.
— То есть двести детей достойных приюта первого класса должны будут оказаться у тебя? Так нас же уволят за такие подтасовки.
— Так об этом раньше надо было думать. Впрочем, вы всегда можете расплатиться со мной налом или пойти в тюрьму. Но и тут я, как всегда, проявлю мягкость. Скажем, если в течении года я получу хотя бы двадцать детей нужной категории, то срок выплаты вашего долга будет отложен на год. Но, размер долга останется неизменным по сто тысяч с каждого. Если детей будет больше двадцати, начну списывать сумму основного долга.
— И зачем тебе это?
— Как зачем? Их того мяса, что есть сейчас, полезных членов общества почти невозможно сделать. Вы же обеспечите мне поток минимум из двадцати нормальных детей в год. Вот и выйдет, что благодаря двум идиотам, за что-то обидевшемся на ребенка, я смогу претендовать на повышение категории приюта как минимум до четвертой, а там посмотрим… И да, за этого пацана не переживайте, оформлю все как положено. Беседа с психологом и так далее. Так что ваше нынешнее назначение, как и назначения всех остальных сданных по договору детей, пройдет успешно. Само собой — этот парень в зачет не идет. Ну так каким будет ваш положительный ответ?
***
— Вот мы попали. Два идиота. И на кой только мы полезли к этому мальчишке.
— Да уж, два Остолопа, правильно Нейя сказала.
— И не говори. Но, что теперь поделать, придется как-то найти ей детей.
— Это уж точно, но сидеть я хочу еще меньше, недавний пусть и очень кратковременный опыт как-то не внушает желания его повторить.
— Согласен…
Конец интерлюдии.
Очнулся я под тихое шипение открывающейся створки медицинской капсулы. Недалеко от нее, меня уже ждала та самая женщина, что прервала избиение.
— Ты что застрял?! А ну быстро вылез и оделся или получишь розг уже от меня.
— А где я, — произнес я выбираясь из капсулы и ища что на себя надеть. Недавний опыт порки не способствовал тому чтобы проявлять излишнюю упертость и нерасторопность.
— Ты в приюте пятой категории имени первых колонистов, освоивших для империи эту планету. Одежда справа от тебя на столике.
— Но почему пятой категории? Мне сказали что отвезут в первую, да и это не моя одежда.
— Теперь именно это твоя одежда! Забудь о том что ты был хорошим семейным мальчиком и твои шмотки были гораздо качественней этого тряпья. У нас все носят одну форму и ты не исключение. Что же касается категории приюта — можешь сказать спасибо тем двум остолопам, что тебя сюда привезли. Они составили тебе такую характеристику, что не в одно приличное учреждение тебя бы с ней не взяли, — естественно директриса не стала рассказывать мне всей правды. То, что и она приложила к моему попаданию сюда свою руку, я узнал уже в зрелом возрасте изучив специализированную базу по психологии. В ней ясно говорилось, что для определения категории социальной адаптации ребенка, необходимо помимо первичного собеседования, что якобы провели сотрудники службы опеки, провести от одной до нескольких бесед с психологом. Но тогда я этого не знал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
