– О Враг мой, и Жена Врага моего, и Мать Врага моего, сказал Кот, – этот мышонок – часть твоего волшебства?
– Нет! Ай! Ой! Спасите-помогите! – заверещала Женщина, и она уронила лопаточную кость, и вскочила на табуретку, и быстро-быстро заплела волосы, боясь, как бы мышонок не запутался в них.
– А-а-а, – сказал Кот. – Значит, никому не повредит, если я съем его?
– Нет, – сказала Женщина, заплетая волосы, – съешь его сейчас же, и я буду вечно благодарна тебе.
Кот поймал мышонка одним прыжком, и Женщина сказала:
– Стократ благодарю тебя. Даже Первый Друг не умеет ловить мышей, как ты. Должно быть, ты очень умён.
И в ту самую минуту и секунду, О Мои Дорогие, стоящая у огня крынка с молоком треснула пополам – тррррррык! – потому что помнила о договоре Женщины с Котом, а когда Женщина спрыгнула с табуретки, она увидела – о чудо из чудес! – что Кот пьёт парное белое молоко из одного из черепков треснувшей крынки.
– О Враг мой, и Жена Врага моего, и Мать Врага моего, – сказал Кот, – это я: ты сказала обо мне три добрых слова, и теперь я могу пить парное белое молоко три раза в день всегда и на вечные времена. Но всё равно я Кот, который гуляет сам по себе, и мне все места безразличны.
Тогда Женщина рассмеялась, поставила перед Котом миску парного белого молока и сказала:
– О Кот, ты такой же умный, как человек, но помни, что ты не договаривался ни с Мужчиной, ни с Псом, и я не знаю, как они поступят, когда вернутся домой.
– А мне какое дело? – ответил Кот. – Если будет у меня место в Пещере, место у огня и я буду три раза в день пить парное белое молоко, мне всё равно, как поступят Мужчина и Пёс.
Вечером, когда в Пещеру вернулись Мужчина и Пёс, Женщина рассказала им историю договора, а Кот сидел у огня и улыбался. И тогда Мужчина сказал:
– Это всё так, но он не договаривался ни со мной, ни со всеми будущими Настоящими Мужчинами, которые последуют за мной.
И он снял два своих кожаных сапога и взял свой каменный молоток (итого – три предмета), он достал деревянную палку и топорик (всего получилось пять), и положил их в ряд, и сказал:
– Теперь обсудим наш договор. Если ты не будешь ловить мышей в Пещере всегда и на все времена, то я кину в тебя этими пятью предметами, где бы и когда бы я ни встречал тебя, и так поступят все будущие Настоящие Мужчины, которые за мной последуют.
«Так, – подумала Женщина, услышав это, – Кот очень умён, но не так умён, как мой Мужчина»
Кот посчитал все пять предметов (и показались они ему очень увесистыми) и сказал:
– Я буду ловить мышей, когда я в Пещере всегда и на все времена; но всё равно я Кот, который гуляет сам по себе, и мне все места безразличны.
– Но только не тогда, когда я рядом, – сказал Мужчина. – Если бы ты промолчал, я убрал бы эти предметы на все времена; но теперь я кину в тебя моими двумя сапогами и моим каменным молотком (итого – тремя предметами), когда бы и где бы я ни встретил тебя. И так поступят вслед за мной все будущие Настоящие Мужчины!
Тогда Пёс сказал:
– Одну минутку. Он пока не договорился ни со мной, ни со всеми будущими Порядочными Псами, которые за мной последует.
И он показал зубы и сказал:
– Если ты не будешь ласков с Детенышем всегда и на все времена, то я буду охотиться за тобой, пока не поймаю, и когда поймаю, укушу. И так поступят вслед за мной все будущие Порядочные Псы.
«Так, – подумала Женщина, услышав это, – Кот очень хитёр, но не так хитёр, как Пёс».
Кот посчитал зубы у Пса (и они показались ему очень острыми), и он сказал:
– Я буду ласков с Детенышем всегда и на все времена, когда я Пещере, если только он не станет слишком сильно дергать меня за хвост. Но я – Кот, который гуляет сам по себе, и мне все места безразличны.
– Но только не тогда, когда я рядом, – сказал Пёс. – Если бы ты промолчал, я закрыл бы свою пасть на все времена; но теперь когда бы и где бы я ни встретил тебя, я загоню тебя на дерево, и так вслед за мной поступят все Порядочные Псы.
Тогда Мужчина кинул в Кота оба сапога и каменный молоток (итого – три предмета); а Кот выбежал из Пещеры, и Пёс загнал его на дерево; и с того самого дня и до сегодняшнего, Мои Дорогие, трое из пяти Настоящих Мужчин всегда кинут тремя предметами в Кота, где бы они ни встретились с ним; и все без исключения Порядочные Псы загонят его на дерево. Но Кот и со своей стороны соблюдает договор. Он ловит мышей и ласков с Детенышами, когда он дома, если только они не слишком сильно дёргают его за хвост. Но когда восходит луна и наступает ночь, он остаётся Котом, который гуляет сам по себе, и ему все места безразличны. Он уходит в Мокрый Дикий Лес, или залезает на Мокрые Дикие Деревья, или на Мокрые Дикие Крыши, помахивая себе диким хвостом и гуляет там сам по себе.
О Мотыльке, который топнул
Действующие лица
Сулейман-ибн-Дауд (Соломон, Сын Давида)
Прекраснейшая Балкис
Животное из моря
Мотылек
Бабочка
Джинны
Жены царя Сулеймана-ибн-Дауда
Сейчас вы услышите, О Мои Дорогие, новую и удивительную историю, историю, отличную от всех других. Это история о Мудрейшем Царе Сулеймане-ибн-Дауде Соломоне, Сыне Давида.
О Сулеймане-ибн-Дауде существует триста пять-десять пять историй. Но эта история – совсем другая. Это история не о Чибисе, который нашёл воду; и не об Удоде, который берёг Сулеймана-ибн-Дауда от жары. Это история не о Стеклянной Мостовой, и не о Рубине с Кривой Дырочкой, и не о Золотых Слитках Царицы Савской. Это история о Мотыльке, который топнул.
А теперь слушайте!
Сулейман-ибн-Дауд был мудр. Он понимал язык животных, язык птиц, язык рыб и язык насекомых. Он понимал, что говорят камни глубоко под землёй, когда они наклоняются друг к другу и стонут; он понимал, что говорят деревья, когда они утром шелестят листьями. Он понимал всех – от Праведника на суде до Иссопа на стене, а Балкис, Старшая Царица, Прекраснейшая Царица Балкис была почти такой же мудрой, как он.
Сулейман-ибн-Дауд был могуч. Он носил кольцо на третьем пальце правой руки.
Стоило ему повернуть это кольцо один раз, как из-под земли являлись Ифриты и Джины, готовые исполнить любой его приказ.
Стоило повернуть кольцо два раза, как спускались с небес Феи, готовые исполнить любое его пожелание. Стоило повернуть кольцо три раза, чтобы перед ним в облачении водоноса являлся великий Меченосный Ангел Азраил с новостями из трёх миров: Верхнего, Нижнего и Среднего.
Но, несмотря на своё могущество, Сулейман-ибн-Дауд не был хвастуном. Он очень редко хвастался, а когда это случалось, то потом очень об этом сожалел. Однажды он решил за один день накормить всех животных в мире, но когда еда была готова, из глубин морских вынырнуло Животное и проглотило всё в три глотка.
Сулеймана-ибн-Дауда это поразило, и он сказал:
– О Животное, кто ты?
И Животное сказало:
– О Царь, живи вечно! Я самый младший из тридцати тысяч братьев, и живём мы на дне морском. Мы слышали, будто ты собираешься накормить всех животных в мире, и братья послали меня узнать, когда будет готов обед?
Сулеймана-ибн-Дауда это поразило ещё больше, и он ответил:
– О Животное, ты проглотило обед, которым я хотел накормить всех животных в мире.
И Животное сказало:
– О Царь, живи вечно, неужели ты считаешь это обедом? Там, откуда я родом, съедают в два раза больше на закуску.
И тогда Сулейман-ибн-Дауд упал вниз лицом и сказал:
– О Животное! Я устроил этот обед, чтобы показать, какой я богатый и великий царь, а вовсе не потому, что хотел сделать добро животным. Теперь мне стыдно – так мне и надо.
Видите, какой на самом деле умный был Сулейман-ибн-Дауд, Мои Дорогие? Он запомнил навсегда этот урок, запомнил, что глупо хвастаться; но то было предыстория, а вот теперь начинается моя настоящая история.
У Сулеймана-ибн-Дауда было очень и очень много жён. У него было девятьсот девяносто девять жён, не считая Прекраснейшей Балкис; и все они жили в огромном золотом дворце, посреди садов и фонтанов. Он на самом деле не хотел иметь девятьсот девяносто девять жён, но в те времена так было принято, а Царь должен был иметь их больше всех, чтобы доказать, что он – Царь.
Среди этих жён были хорошие, но были и совершенно отвратительные, и отвратительные ссорились с хорошими, отчего те тоже становились отвратительными, и все они ссорились с Сулейманом-ибн-Даудом, а он от этого ужасно страдал. Но Прекраснейшая Балкис никогда не ссорилась с Сулейманом-ибн-Даудом, потому что она его любила. Она сидела в своих покоях в Золотом Дворце или гуляла в Дворцовском саду и всем сердцем жалела его.
