Ратушная площадь вызывала у нее, очевидно, более приятные воспоминания, или она просто больше знала о ней и затараторила уже с оживленным лицом:
— Композиционный узел уличной сети Нижнего города — это Ратушная площадь. Исконное рыночное место Таллинна во времена средневековья, она образовала просторное и четко очерченное пространственное целое важнейшего центра города, в отличие от окружающих ее тесно застроенных и случайно сложившихся улочек, узеньких, живописно извивающихся и сходящихся здесь, на площади. А весь ансамбль Ратушной площади придает еще более живописный вид зданиям Вышгорода и стройным башням церквей Святого духа и Нигулисте. Ратушная площадь сложилась гораздо раньше окружающих ее зданий. Здесь поначалу сходился ряд дорог с материка, от гавани и из других мест. Самой древней улицей, выходящей на Ратушную площадь, является короткий, но крутой начальный отрезок улицы Раэкоя, соединявшей Ратушную площадь со Старым рынком, в народе он называется Ванатуру-каэл, «Горловина Старого рынка», и узенькая, петляющая между домами, улочка Вооримехе (Извозчичья), ведущая к подъему на Вышгород, к улице Пикк-ялг.
На этом ее красноречие исчерпалось. Упомянув несколькими словами о здании аптеки Магистрата XV века, она трусцой побежала с площади Раэкоя на улицу Пикк (Длинную), где на несколько секунд остановилась у здания бывшей Большой гильдии. Затем она повела группу на улицу Сяде, ответвлявшуюся от улицы Пикк, где одну минуту рассказывала о доме бывшего братства черноголовых и здании бывшей Олайской гильдии. И тут же помчалась как угорелая вновь по улице Пикк к башне «Толстая Маргарита», у которой стала повествовать об оборонительном поясе Таллинна. Естественно, что об этом надо было начинать именно с передних Больших морских ворот.
Туристы оживились при виде виднеющегося неподалеку Таллиннского залива, предвкушая отдых на острове Сааремаа. Но экскурсовод не дала им расслабиться, — а повела в том же быстром темпе вдоль остатков крепостных стен, показывая на башни и кратко давая им названия: «Стольтинг», «Хатторпетагуне», «Бремен», «Мункадетагуне», «Хеллеман».
Туристы послушно щелкали фотоаппаратами, чтобы потом полюбоваться снимками дома, долгими зимними вечерами, в кругу семьи.
У передних ворот «Вирувяраз», что на улице Виру, экскурсовод прервала свою беготню по Нижнему городу.
— Время обеда! — объявила она.
И повела группу по улице Виру обратно на площадь Раэкоя, в ресторан «Вана Тоомас», где их покормили обедом достаточно вкусно.
Всю экскурсию Лена держала Игоря за руку и снисходительно посматривала на его оживленное лицо. Было видно, что ему действительно интересно. Он вертел головой по сторонам, впитывая в себя все новые и новые подробности и впечатления, и скоро в его глазах появилось несколько обалдевшее выражение. Приобретенные знания и впечатления нужно было еще и переварить.
Лена могла бы рассказать Игорю об увиденном намного больше и лучше, она столько знала, но, видя удивление Игоря даже от такой экскурсии, поняла, что он, кроме своего города и его окрестностей, действительно ничего в жизни не видел.
Игорь довольствовался тем, что крепко держал Лену за руку, пока глазел по сторонам.
После обеда тургруппа проследовала обратно по улице Виру на площадь Виру, где возле гостиницы Виру ждал экскурсионный автобус, который отвез их еще в парк Кадриорг.
Поместье Петра Первого в Фоннентале было названо им Катринендалем и подарено Екатерине Первой вместе с другими имениями в Эстонии.
Сперва экскурсовод повела группу к домику Петра Первого или в Старый дворец, как его еще называли, с удовольствием рассказав, что в 1714 году Петр ожидал приезда своей ненаглядной немки Екатерины Первой и приказал перестроить и обставить мебелью летний господский дом мызы Дрентельна.
С ехидством добавила, что до этого Петр жил в скромном деревянном домике типа светлицы, срочно построенном неподалеку от, господского дома Дрентельна, бывшего хозяина мызы, у вдовы которого Петр и купил за 3500 талеров дом и поместье. Позже, во время независимости Эстонии, этот домик, прозванный «баней Петра», был разобран, а его детали использованы при строительстве административного здания Таллиннского зоопарка, основанного близ Кадриорга. И лицо ее при этом излучало бурю восторга.
Игорь понял, что она с удовольствием разобрала бы и Старый дворец, и все, что напоминает ей об «оккупантах»-русских.
Но экскурсовод справилась с националистическими чувствами и привычно затараторила:
— Кадриорг был до революции любимым местом прогулок для жителей Таллинна и многочисленных дачников, приезжающих из столицы империи и центральной России. Несколько сот семейств проводило свой отпуск в летние месяцы в красивых дачах у подножия Ласнамяги на окраине парка. Дачники, в основном, и способствовали возникновению популярности домика Петра Первого за пределами Эстонии. В конце девятнадцатого века парк Кадринталь, как он тогда назывался, был преобразован в стиле Ленотра, однако деревья и кусты не подстригались, а для парадных выездов была построена кольцевая дорога. Для работ по благоустройству парка был приглашен рижский архитектор Купхальдт, площадь Нижнего парка была выровнена, каналы засыпаны, высажены новые группы лиственных и хвойных деревьев. Некоторые работы по перестройке в Кадриорге были проведены и в годы независимости Эстонии, — опять с чувством глубокого удовлетворения заговорила экскурсовод, — следует отметить заложенные по проекту архитекторов Котли и Соанса детский парк, концертную площадку, а также парк отдыха недалеко от малого водопада.
Туристы поразились неказистости быта первого русского императора, а их взгляды привлек виднеющийся вдали прекрасный дворец на естественных террасах.
Экскурсовод заметила взгляды большинства туристов и повела всех к Новому дворцу, рассказывая по дороге о строительстве Нового дворца по проекту Микетти с некоторыми изменениями архитектора Земцова, который и руководил строительством дворца. Петр Первый, оказывается, сам положил в северном углу стены дворца три кирпича, которые до сих пор не оштукатурены и сейчас еще видны в стене.
В Новом дворце расположился Художественный музей Эстонии, и экскурсовод с облегчением передала свою группу с рук на руки гиду музея, такому же бесцветному очкарику мужского пола.
Гид в таком же бравурном темпе промчал тургруппу по залам музея, и бедные туристы, имея перед глазами калейдоскоп из картин, а в голове мешанину из рассказанного, оказались опять в парке, только с другой стороны, где их уже ждала отдохнувшая от очередной экскурсии девушка, студентка, подрабатывающая летом в турбюро, чтобы более или менее безбедно проводить месяцы учебы, потому что на стипендию прожить не смог бы и таракан, самое всеядное существо; говорят, он научился есть даже пластиковые пакеты.
Экскурсовод в том же энергичном темпе отвела группу в автобус, и через двадцать минут все оказались в своей гостинице, уставшие и довольные.
Пожалуй, одна Лена была знакома с теми достопримечательностями, которые «галопом по Европам» им сегодня показали. И не понаслышке. Она могла дать фору любому из здешних экскурсоводов и гидов, лихорадочно зубривших необходимые сведения лишь перед началом работы, весьма далекие от их основной деятельности.
Туристы разбрелись по своим номерам, в холле остались лишь Лена с Игорем да та женщина со своим мужичком, что предложила Лене поменяться койками во время десятидневного отдыха на взморье острова Сааремаа.
Но две оставшиеся пары «влюбленных» постарались усесться достаточно далеко друг от друга, чтобы ворковать в свое удовольствие, не опасаясь того, что их могут подслушать.
— Боже, как я устала! — пожаловалась Лена, вытягивая ноги.
— Я тоже! — ответил Игорь. — Но уходить от тебя не хочу.
Лена опустила голову на плечо Игоря, чтобы скрыть торжествующий блеск в глазах, ее вполне устраивала любовь Игоря, она не случайно имела на него виды.
— А мне хочется, несмотря на усталость, сходить в ресторан, — капризно протянула Лена. — Я очень люблю «Глорию».
— Ты любишь блестящую жизнь? — нахмурился Игорь.
— Люблю! — честно призналась Лена. — И ты полюбишь!
— На зарплату судейского? — насмешливо спросил Игорь.
— Мы придумаем! — спокойно ответила Лена. — Здесь есть душ. Я пошла туда. Встретимся через час.
И она вспорхнула так легко, словно не было столь утомительных экскурсий, и исчезла в коридоре.
Игорь тоже отправился за чистым бельем и рубашкой, чтобы последовать призеру Лены и принять перед походом в ресторан душ.
Его соседи по номеру были на своих постелях. Все лежали, как говорится, «без задних ног».
— Как тебе, студент, понравилась экскурсия? — спросил Дарзиньш.
