– Ты так уверен? Тогда иди сюда и выполни свое обещание!
– Папа, мы будем держать здесь оборону? – спросила Рикки, укрывшаяся от тавров за соседним деревом. – Они могут перейти реку по другому мосту?
– Могут, только это займет много времени. Не беспокойся. Крэс, – обратился он к свисающим с близлежащей ветки сапогам и снимая перстень с пальца. – Переправь этот подарок на ту сторону.
Из густой листвы появилась рука, забрала перстень Странника и снова исчезла. С яростью осы стрела с перстнем вонзилась в ствол одного из деревьев на другой стороне. Подарок не остался незамеченным – один из тавров, прикрываясь на всякий случай щитом, вышел из-за деревьев, с трудом вытащил намертво застрявшую в стволе стрелу и скрылся со своей находкой за листвой. Что-то там происходило, какие-то возгласы, споры, и вдруг на открытое пространство выскочила женщина-тавр, даже не женщина, а юная девушка.
– Учитель, учитель, это я, Нея! Учитель, это я!
– Кто это? – спросила Рикки.
– Это Нея, дочь Неи. А эти четверо парней, которые ее окружили, – скорее всего, ее мужья. По крайней мере тот, что стоит в сторонке, с лютней, – Рэдд, первый муж. Остальных я не знаю. Рэдд из бродячих музыкантов и больше верит в силу музыки, чем в оружие. Талантливый парень. Кстати, именно они первыми прискакали к осыпи, помнишь?
– А почему она называет тебя учителем?
– Потом расскажу. Или Рэдд расскажет, он мастер это делать. Классный, надежный, бесшабашный парень.
А в это время Нея, окруженная четырьмя таврами, неистовствовала.
– Учитель, это я!
Она бросила на землю копье и щит и начала бить луком по голове и плечам мужей, которые старались прикрыть ее своими щитами и телами от возможных стрел и камней. Нея требовала от них либо бросить оружие, либо вообще уйти. Трое из четырех тавров, окружавших голосящую и визжащую девицу, оказались между молотом и наковальней. Четвертый же поскреб взлохмаченную бороду и, не обращая внимания на свалку, крикнул:
– Эй, Джо-Рэ! Это ты?
– Привет, Рэдд! Ты сочинил новые частушки?
– Гы-ы! Нет! Я остепенился и теперь специализируюсь на балладах. Можно, мы заберем раненого?
– Валяй!
– Эй, вы! Успокойтесь! Это – Джо-Рэ. Хватит орать друг на друга, лучше помогите мне.
Рэдд поднял с земли брошенное копье Неи, присоединил к нему копья, отнятые у остальных парней, и смело вступил на раскачивающийся мост, подбадривая себя только что сочиненной песенкой:
– Воинственный Джо-Рэ бежал от тавров – смелых и храбрых тавров.
Трусливо спрятался он от тавров – быстрых, как молния, тавров.
Выпил он бочку вина, купленную на деньги тавров – щедрых тавров.
И спрятался он в бочке из-под вина от тавров – веселых тавров.
– Что за чушь он несет? – раздалось из ветвей над головой Странника.
– Он что, сумасшедший или пьяный? – поддакнула Рикки.
– Нет, – рассмеялся Странник. – Было дело, я действительно спрятался от тавров в бочке из-под вина. В прятки играли.
Меж тем Рэдд дошел до раненого, перебрался через него, развернулся, что было нелегко на узком мосту, и начал пристраивать копья под тело тавра.
– Эй, помогите мне вытащить этого придурка!
Еще один тавр, с отсутствующей шеей и широченными плечами борца, ступил на заскрипевший от такой тяжести мост. Но все обошлось: уложенного на копья тавра вынесли на ту сторону. Раненый смог самостоятельно подняться на ноги и, тяжело хромая, убраться с тропы за деревья.
Но на этом встреча не закончилась. Как только проход освободился, Нея вступила на зыбкий мост. Посовещавшись, скрытые за деревьями тавры ушли, унося раненого, и только четверо остались на той стороне, собираясь вслед за Неей перебраться через ущелье и сопровождать свою жену далее. Рэдд отнесся к этому абсолютно спокойно и с пониманием. Остальные немного нервничали, но восприняли ситуацию как должное: ничего не поделать, семья есть семья.
С переходом Неи на другую сторону ущелья инцидент был исчерпан. Тавры, степные кочевники, были народом грубоватым, но для большинства втыкать нож в спину было вне правил. Тем более, что человек по имени Джо-Рэ был прав – согласно договору, тавры не могли появляться в Белонии с враждебными намерениями. Странник вышел из укрытия и подал нервно смеющейся Нее руку.
– Как же ты выросла, Нея!
– Я все такая же маленькая девочка, учитель, – улыбнулась она, склоняясь, чтобы обнять Странника.
Но ведь им, таврам, положено быть выше людей. Существа с четырьмя ногами, двумя руками, головой и хвостом, с телом лошади и торсом человека – кентавры. Они называли себя таврами.
Солнце клонилось к закату.
Глава пятая. Странник
Тропа раздваивалась, сливалась с другими, петляла, но Странник уверенно вел свой отряд. Они спустились с гор и вышли на какую-то дорогу. Тавры со свистом и гиканьем умчались вперед. К тому времени, когда люди догнали их, степняки уже развели костер на лужайке возле ручья, наловили в высокой траве кроликов и, громко смеясь, подпевали Рэдду, подыгрывающему себе и дружному хору на лютне.
– Хей-Рэй, рыцари! – воскликнул Рэдд, обернувшись на топот бегущих людей.
– Хей-Рэй! – нестройно ответили рыцари и повалились на траву.
– Что это вы так тяжело дышите? – подтрунивал над ними Рэдд. – Ваши ноженьки устали?
Даже у Рикки не было сил огрызнуться. Не обращая внимания на беззлобные издевательства тавра, она сбросила сапоги и босыми ногами зашла в неглубокий, по колено ручей.
– Может, вам подковы прибить? – продолжал насмехаться Рэдд. – Вот наш Гандерхэндер, он из Гандерхэндеров – значит кузнец. Вы его только попросите, он большой мастер прибивать рыцарей к подковам.
Широкоплечий тавр с торсом борца-тяжеловеса, крепкими руками и большой налысо выбритой головой, посаженной без шеи прямо на плечи, ухмыльнулся. Гинн, младший из братьев, тоже был крупным по человеческим меркам. Но если Гинн рос пропорционально вверх и в ширину, то тавр достиг некоего предела в росте, зато продолжал наращивать мышечную массу.
– Они, Гандерхэндеры, все такие: здоровые и всегда меж собой дерутся. Любимое развлечение в их клане – лупить друг друга по любому поводу или без. Единственное, что их объединяет, кроме имени, – это желание надрать рыцарям задницу. Правильно, Гандерхэндер? Может, попробуем, а?
Тавр, ухмыляясь, поиграл мускулами. Гинну, по всей видимости, надоели едкие шуточки Рэдда и ухмылки задиры Гандерхэндера. Он поднялся с земли, смерил взглядом тавра, с сожалением осмотрел свою палицу, вздохнув, положил ее на землю рядом со щитом и начал снимать железные доспехи.
– Гинн, сядь! – Рикки стояла в воде, и от этого ее стройная фигура казалась еще меньше. – Я сама этому прохвосту уши надеру. А болтуну этому давно пора язык отрезать. – Рикки была верна своему стилю. Впрочем, говорила она беззлобно, морщась от боли и одновременно издавая стонущие звуки удовольствия от струй холодной воды, омывающие ее босые ноги. Гинн оглянулся на равнодушно валявшихся в траве братьев и послушно сел.
– Послушай, как тебя там… Меня, кстати, зовут Рэдд.
– Рикки.
– Высушенная Ящерица, – негромко раздалось из травы.
– Что? – Рэдд не понял и завертел головой.
– Я говорю, ноги болят, – ответил Гинн, меняя позу сидя на позу лежа на спине. – Хорошо вам, таврам, у вас четыре ноги, и бегаете вы так: раз-два-три-четыре. А нам, людям, бегать приходится в два раза быстрее: раз-два, раз-два…
Рэдд растерялся. Он потерял нить разговора и позволил сбить себя с толку. Но Гинн замолчал.
– Э-э-э, что я хотел сказать?.. Да, так вот. От рыцарей пришло сообщение, что заплатят приличное вознаграждение за поимку беглой девицы, которую сопровождает мужчина – возможно, Странник. Возможно также, что Странник известен как Джо-Рэ.
– Ого! – Рикки вскинула голову. – Быстро же они вычислили.
– Девицу я вижу, Джо-Рэ тоже. А кто эти трое благородных рыцарей? Твои мужья?
Рикки фыркнула и закатила глазки:
– Ах, если бы у меня было столько мужей! Я бы ими покомандовала. А эти – только братья.
– Ага, понятно. А теперь не объяснит ли мне дама свою связь с Джо-Рэ?
– Джо-Рэ – наш папа.
Рикки в это время уже вылезла из ручья и, сидя на траве, натягивала сапоги, делая вид, будто не замечает, что эта простая констатация факта вызвала шок у женской представительницы четвероногих.
– Как – ваш папа? Джо-Рэ – ваш отец?
– Да. По крайней мере он так утверждает, и мне очень хочется в это верить.
Рикки была беспардонна, все почувствовали тайную угрозу с привкусом жестокой мести в ее вроде бы простых словах У Неи, молодой и неопытной девушки-подростка, задрожали губы, и она, чтобы скрыть свои эмоции, отступила в темноту. Тавры-мужья переглянулись и тихим шагом последовали за ней, только Рэдд остался.
– Нея – очень чувствительная и эмоциональная девушка, это не присуще таврам. Она очень привязана к своему учителю, наставнику, как она называет Джо-Рэ. Может, потому, что никогда не видела своего отца.
