как мамы драконицы учат своих детей летать, но я бы учила как-то так. Качаться малышке понравилось, поэтому пошли дальше — перевернулись на животик и полетали птицей. В умении держать голову и хохотать Ева даст фору любому годовалому малышу, а потому мы испытали все самые изощренные формы полета. Я разве что не подкидывала ее в воздух, потому что боялась уронить. В итоге я выдохлась, а малышка требовала еще.
— Нет, дорогая. Мне кажется, так у нас ничего не получится. Ты должна превратиться в дракона, понимаешь? — произнесла, устало плюхаясь на диван и устраивая ласковый комочек у себя на коленях. Она задорно молотила ножками по моей груди, и не думая обзаводиться чешуей. — Да, драконы те еще чешуйчатые задницы, — прикусила язык и мысленно шикнула на себя. Ариана, тебе только детей воспитывать! — В общем, надо, иначе ты погибнешь. Человеческая ипостась дракона не живет без зверя. Вы связаны.
И с чего я решила, что это просто? Может, я вообще не способна вытащить ее дракона?
Погладила пальцем белоснежные браслеты из мягких чешуек на запястьях Евы и почувствовала отклик, словно укололась при вышивке. Еще и еще.
— Ты играешь со мной? — спросила плутовато и пощекотала девчушку по пузику. Она снова заливисто захихикала, и в закатных лучах на ее щеках сверкнули чешуйки. Настолько тонкие, что я вполне могла не заметить их, когда мы летали.
Срочно вспоминаем, что мне известно о драконах? У них есть человеческая ипостась, якобы разумная, и звериная — абсолютная сила и ярость. Но какая ярость у младенца? Может, ей нужно больше положительных эмоций и только?
Я снова подхватила малышку и закружила по комнате, присматриваясь к ее лицу. Так и есть! Щеки девочки усыпали мелкие чешуйки, но как только мы остановились — они пропали. В итоге мы до полуночи прыгали, летали, кувыркались, игрались, кушали, "освежили" мне платье, и снова летали, но максимум чего добились — роговых наростов на щеках и острых черных когтей. Наконец, малышка выбилась из сил и, прильнув к моей груди, уснула. Но, хитрая шалунья просыпалась при любой попытке уложить ее в люльку. В итоге я устроилась на кровати с твердым желанием усыпить озорницу, но вышло наоборот. Я только на минутку закрыла глаза и…
Рейнхарт
Рейнхарт
Я вылетел с группой преданных боевых драконов, включая Бриджа, но серьезно опоздал. Ситуация оказалась даже хуже, чем мне доложили. Пострадала не только кладка — мы потеряли тринадцать яиц из двадцати — но и малыши с человеческими девушками, женами драконов. Налет гром-птиц хорошо спланировали. Удар пришелся на пересменку, когда старый патруль уже улетел, а новый, по какой-то причине, задержался. И так случилось не только у сапфировых, поэтому в гнездо гром-птиц летели боевики всех стай. Выследить их по свежему следу оказалось проще простого, разнести гнездо — чуть сложнее, но мы справились с превеликим удовольствием и с малыми потерями — в основном отделались травмами. Пернатым повезло куда меньше, от них и пуха не осталось, зато пещера наполнилась приятным ароматом жареной птицы…
Часть украденных яиц удалось спасти, часть оказалась потеряна, а еще несколько бесследно пропали, будто их успели вывезти до нашего появления. Гром-птицы — порождение человека, это результат экспериментов с селекцией и магией, их не существовало в природе, пока много лет назад один безумный гений, ведомый жаждой сжить драконов со свету, не придумал создать монстров, выращенных на крови нерожденных драконов.
Я приказал Бриджу и еще нескольким драконам остаться на месте и выяснить, кто связан с последним налетом, найти любую информацию.
В итоге в родовое гнездо мы возвращались на рассвете, довольные вылазкой. Гардиан встал на крыло и заметно успокоился, но по прилету не пожелал полностью сбросить оборот — упрямился. Злость на людей, беспомощность из-за происходящего бурлили в нем и втекали в меня ядом злобы и ненависти. Я не могу быть везде, не могу успеть все, и в результате из-за чужой безалаберности (или спланированных действий?) наши дети попали под угрозу. Хуже всего, Нэйлан — мой брат — который отвечает за безопасность кладки, так и не нашелся.
На балконе прилета меня встретила бабушка. Как всегда царственно-невозмутимая, она куталась в шаль, не позволяя ветрам растрепать ее наряд.
— Она еще здесь? Я ее чувствую, — спросил взволнованно, ступая босиком по грубому булыжнику.
Мне тут же подали одежду, и я наспех покрыл наготу.
— Здесь, Рейнхарт, — бабушка поняла без лишних пояснений, кого я имел в виду. Мои пристрастия стали слишком очевидными. — Но нарушать ее покой — не лучший вариант!
— Не нарушу, — твердо пообещал, и мы отправились в больничное крыло моего родового гнезда.
Она спала. Лежала поверх покрывала прямо в платье и прижимала к себе обернувшуюся драконицу. Хрустальная, обхватив Ариану лапками, как родную, умостила морду на ее груди и посапывала, забавно виляя хвостиком во сне.
У меня тоже могли быть дети. Например, такие, как Ева. С красивыми глазами русоволосой мятежницы…
— У нее получилось! — потрясенно выдохнула Райра.
— Ты как всегда оказалась права, — произнес тихо, чтобы не потревожить покой драконицы или Арианы, и бесшумно приблизился к ним.
"Не буди", — ментальный зов от бабушки.
"Не стану. Но мне нужно усмирить Гардиана. Принц Кейлар еще не отбыл, боюсь, что не удержусь и слегка подправлю ему лицо", — сжал пальцы, покрытые грубыми наростами. — "Или не слегка".
Гардиан понимал необходимость перемен, но ему тоже приходилось нелегко. Жизнь современного дракона — это постоянная борьба с самим собой.
Я коснулся волос Арианы кончиками пальцев, ощутил едва уловимый цветочный аромат, и внутреннее напряжение отступило. А потом я заметил сердце дракона на ее шее.
Она надела его.
Сама!
Своей рукой и по доброй воле!
Впервые вижу, чтобы Гардиан отплясывал. Дракон, мать его, танцевал, повинуясь одному ему ведомой мелодии. Он водил мордой из стороны в сторону, пускал дым из ноздрей и даже крутился на хвосте. Моему внутреннему взору открылось такое, что хватит полжизни над ним издеваться.
Я и сам едва сдерживал улыбку.
"Нэйлан здесь. Она надела кулон, чтобы снять вопрос принадлежности".
Правильно сделала.
Ариана поежилась, протяжно застонала и снова затихла. Ее кожа покрылась мурашками. Человеческие женщины менее устойчивы к условиям внешней среды и болеют, если о них плохо заботиться. Хотел переложить Еву в кроватку для драконят, но та крепко вцепилась в Ариану и разделить их, не потревожив покой, невозможно. Поэтому я снял с себя камзол и укрыл их.
От взгляда не ускользнул и браслет на запястье моей Отравы.
