— Даже если они будут разъезжать на краденых конях, так? Хорошо, не будем ругаться, Милли. Пока тебя не было, я все ломал голову над нашими делами. Может, было бы лучше отдать Дивэйну Юту, пусть он с ней торгует, а? Мы бы держались старых троп и торговали бы там, где дела у нас и так неплохо идут. Мне кажется…
Милли резко повернулась к нему:
— Марк! О чем ты говоришь! И думать даже не хочу о том, чтобы отказаться от Юты. Папа все время мечтал об этом… Нет, идти надо до конца, что бы ни случилось. И давай вообще прекратим разговоры на эту тему. Мы должны осуществить наши планы насчет торговли с Ютой и… Словом, это окончательное решение!
Она сердито развернулась и вошла в небольшое, приземистое строение, где размещалась транспортная контора «Эвелл и Торби». Торби проводил ее взглядом и направился к Джонни Буффало, который разгружал последних трех мулов.
— Выведи этого гнедого из загона. Немедленно!
Джонни отрицательно мотнул головой:
— Не мой конь. Это конь Орда. Говорить Орду!
— Пусть этот Орд катится к черту… Делай, что тебе говорят, проклятый индеец!
Джонни Буффало взглянул прямо в глаза Марку:
— Ты нехорошо говорить. Джонни уволиться. Теперь же.
Он бросил на землю вьючное седло, только что снятое с мула, и с достоинством вышел из загона.
Очень высокий и худой мужчина, лысый, с профилем стервятника, смотрел на Клея из-за длинного прилавка в торговой конторе Джека Дивэйна:
— Дивэйн?.. Уехал сегодня после полудня с одним из караванов в Юту. Пробудет в пути дней, скажем так, десять.
— Если вы увидите его прежде меня, передайте, что его ищет Клей Орд.
Клей вышел на улицу и отправился на поиски дома миссис Дилон, у которой ему рекомендовала остановиться Милли Эвелл. Это была простодушная, тихая и милая вдова с двумя малышами, мальчиком и девочкой.
— Да, — сказала ему вдова, — я могу сдать вам комнату, и столоваться можете у меня.
Клей заплатил ей за неделю вперед и в ожидании Ужина занялся с детьми. А когда они покончили с едой, пришла Милли Эвелл с пакетом подарков для малышей. Тепло поздоровавшись и поговорив с миссис Дилон и ее ребятами, Милли обратилась к Клею:
— Похоже, я постоянно требую от вас услуг. Не можем ли мы перемолвиться парой слов с глазу на глаз?
Клей кивнул и вышел вслед за ней на улицу.
— Речь пойдет о Джонни Буффало. Торби пустился с ним в какой-то глупый спор, в результате чего Джонни молниеносно уволился и теперь накачивается виски в салуне Моса Стокли. Джонни очень давно служит у нас. Я была еще совсем ребенком, когда отец принял его. Он очень хороший работник, честный и верный человек. Я очень не хочу терять его. Кроме того, завтра утром надо отправлять караван на Эш-Крик, и его некем заменить, потому что все остальные мои люди разошлись с другими ми караванами. Вы не могли бы сходить в салун Стокли и уговорить его вернуться? Право, мне очень неловко, что я все время прошу вас об одолжении, но…
— Я приведу его, — спокойно ответил Клей. — Джонни хороший индеец. Из-за чего он поссорился с Торби?
Смутившись, Молли объяснила:
— Марк приказал ему вывести того гнедого из нашего загона, а Джонни отказался выполнить распоряжение.
— Однако Торби упрямая штучка… Неважно. Поставлю жеребца в другом месте.
— Нет. Он останется именно в нашем загоне, — упрямо подняла подбородок Милли. — Марк должен раз и навсегда понять, что мы должны вести себя с этими бандитами более решительно.
— Торби никогда не поймет этого, — заметил Клей без всяких околичностей. — У него слишком гибкий хребет. Впрочем, я пошел за индейцем.
Когда он утонул в ночной тьме, Милли продолжала смотреть ему вослед, задумчиво покусывая нижнюю губку.
В салуне Стокли, типичном для этих забытых Богом краев заведении, со стойкой-баром и несколькими столами для карточной игры, сидели за бутылками и дулись в карты несколько человек, а Джонни Буффало стоял перед стойкой. Перед ним красовалась бутылка виски. Он уже порядочно выпил, и его черные глаза несколько остекленели.
Хозяин заведения Мос Стокли был крупным, некогда сильным и мускулистым мужчиной, но уже растолстевшим, ожиревшим и размякшим от постоянного пребывания в закрытом прокуренном помещении, малой подвижности и склонности к виски. Глаза его, маленькие и холодные, сидели глубоко, прячась под набрякшими веками. Пронзительным взглядом он проводил Клея, направившегося прямо к Джонни. Клей отодвинул в сторону бутылку и принялся уговаривать индейца отправиться спать, поскольку утром ему предстоял долгий путь.
Индеец согласился с ним и подтвердил, что завтра утром он вернется на работу и пойдет с караваном в Эш-Крик, но только с тем условием, что впредь все указания он будет получать только от Милли Эвелл. Он также попросил Клея поехать вместе с ним, и тот дал согласие. Когда они направились к выходу, Стокли остановил их и опять предложил Джонни выпить. И когда Клей отвел рукой предложенный стакан виски, хозяин кликнул Зака Портера, своего подручного, исполнявшего в основном роль вышибалы. Когда Портер подошел к ним, Клей, не произнеся ни слова, стукнул его бутылкой по голове, и парень свалился на заплеванный пол. Тогда Стокли решил вытащить из-под стойки револьвер, но Клей схватил его за шиворот и несколькими сильными ударами в лицо уложил рядом с Портером. Слегка запыхавшись, он обратился к индейцу:
— А теперь, Джонни, пошли отсюда…
Пошатываясь, Джонни проследовал к дверям, повторяя по пути уже высказанное однажды собственное мнение о Клее:
— Крепкий. Сильно крепкий.
А когда из салуна вышел и Клей, один из посетителей, сидевших за столом с картами в руках, со страхом в голосе, но уважительно заметил:
— Видел и потому верую… Сначала Зак Портер, а потом сам старина Мос Стокли. Всего-то и делов… Господи, прав оказался индеец! В наш город приехал крепкий человек, сильно крепкий!
Джонни Буффало без задержки проследовал прямо в барак для холостых служащих транспортной конторы «Эвелл и Торби». Клей остановился у дверей, дождался, когда заскрипит кровать, но не тронулся с места, пока не убедился, что Джонни и в самом деле заснул. Тут его и нашла Милли Эвелл.
— Джонни лег спать, — коротко доложил ей Клей. — Завтра он поведет караван в Эш-Крик. Он согласился только потому, что я обещал отправиться с ним. И еще: в будущем он станет подчиняться только вам. Похоже, обстоятельства просто вынуждают меня сунуть нос в ваши дела. A что касается людей, скажем, вроде Моса Стокли, никогда и ни о чем не просите их, а просто требуйте. И показывайте при атом кулак…
Милли повернулась к нему:
— Иногда просьба — единственное оружие женщины.
