Начавшаяся в 1905 году реформа Русской армии завершилась в 19.12 году и вызвала серьезные изменения в области военной политики России. В этот период ежегодные военные расходы России возросли с 576,5 млн до 716,2 млн рублей в год. В конце 1913 года была утверждена «Большая программа по усилению армии», осуществление которой должно было начаться в 1914-м, а закончиться в 1917 году. Она предусматривала значительное, почти на полмиллиона человек, увеличение вооруженных сил мирного времени.
Проводившиеся военные реформы поставили в повестку дня необходимость коренной реорганизации военной разведки, которая по-прежнему была сосредоточена в Управлении генерал-квартирмейстера Генерального штаба. 22 апреля 1906 года из состава Генерального штаба было выделено Главное управление Генерального штаба (далее — ГУГШ), в котором сосредоточивалось руководство военной разведкой и контрразведкой. Накануне Первой мировой войны именно военная разведка была основной формой разведывательной деятельности Российской империи. Вспомогательная роль отводилась Министерству иностранных дел, которое в основном добывало сведения политического характера. Разведывательную информацию военного характера собирали также Отдельный корпус пограничной стражи Министерства финансов, Департамент полиции, Главное управление почт и телеграфов МВД и Министерство торговли и промышленности России.
Конкретно деятельностью военной разведки накануне Первой мировой войны руководил Особый отдел генерал-квартирмейстера (Огенквар) ГУГШ, который отвечал за организацию самостоятельной разведки стратегического характера в сопредельных с Россией странах, а также за ведение разведывательной деятельности приграничных военных округов. Согласно новой организации от 1 сентября 1910 года, он ведал «служебной перепиской с военными агентами (атташе), сбором военных сведений об иностранных армиях и отчетностью по суммам, расходуемых по Огенквару». С 22 октября 1910 года военную разведку ГУГШ возглавлял полковник Генерального штаба Н.А. Монке-виц. Главной задачей военной разведки было «… доставление правительству возможно полных, точных и своевременных сведений о военных силах и средствах иностранных государств».
Накануне войны возрастают расходы на ведение военной разведки. Если в 1908 году они составляли только 344110 рублей в год, то начиная с января 1911 года ГУГШ стал получать на секретные расходы почти два миллиона рублей (точнее, 1 947 850 рублей) в год. Это объяснялось резким обострением ситуации в Европе, особенно на Балканах. Однако практически на нужды разведки выделялось 1 230 тысяч рублей в год, что было явно недостаточным, учитывая близость мировой войны.
Следует отметить, что в военной разведке было ясное понимание того, что решение стоящих перед нею задач в канун неизбежной войны возможно лишь в результате создания в странах будущего противника эффективной агентурной сети, способной обеспечивать получение необходимой информации по ключевым проблемам до и в ходе военных действий. Однако полной ясности относительно того, кто будет этим противником, у русского военного командования не было. Поражение в Русско-японской войне дамокловым мечом висело над руководителями русских вооруженных сил, которые считали, что в будущей войне России придется воевать на два фронта, в том числе против Японии. Отсюда этой стране уделялось такое же внимание военной разведки, что и блоку Германии с Австро-Венгрией.
Отсутствие четкой военной доктрины Русской армии накануне мировой войны привело к тому, что разведка вероятного противника велась нецелеустремленно. Штабы военных округов вели самостоятельную разведывательную работу и не координировали ее с разведывательной деятельностью военных атташе и Огенквара в целом. К началу Первой мировой войны Огенквар ГУГШ располагал только некоторыми агентурными возможностями, как в самой Германии, так и в Австро-Венгрии. Германия же практически была в курсе всех политических и военных дел России, используя для этого возможности аппарата военного атташе, а также всякого рода коммерческие и промышленные фирмы, в которых под видом инженеров и специалистов «трудились» немецкие разведчики. Именно знание германским Генштабом программы перевооружения Русской армии в 1914–1917 годах, ее сильных и слабых сторон послужило одной из причин вступления в войну Германии на стороне Австро-Венгрии именно в 1914 году («теперь или никогда»). Берлин пришел к выводу о том, что после перевооружения России к 1917 году Германия будет не в состоянии выиграть войну против нее.
Приобретение источников разведывательной информации русской военной разведки носило в целом бессистемный характер и осуществлялось главным образом путем работы с «доброжелателями», предлагавшими свои услуги. Среди них были как действительные носители важных разведывательных сведений, так и всякого рода авантюристы и проходимцы, предлагавшие «гнилой товар» за звонкую монету. Разведывательные отделы штабов военных округов располагали своими собственными источниками, которые, как правило, были недостаточно глубоко информированы. В предвоенные годы более успешно разведку Австро-Венгрии вел Киевский военный округ. Связь источников с Центром осуществлялась, как правило, путем переписки на условные адреса в закодированном виде.
Активную работу против Германии и Австро-Венгрии вели также созданные во второй половине 1911 года контрразведывательные отделения при военных округах. Так, Виленское контрразведывательное отделение на 1 января 1913 года имело в своем распоряжении 48 агентов, работавших по выявлению германских и австрийских шпионов, в том числе 9 человек за границей, из которых один агент работал непосредственно в Вене.
В канун мировой войны русская военная разведка добыла ряд важных документов стратегического и мобилизационного характера по Германии и особенно Австро-Венгрии. Особая роль в получении всех важнейших военных секретов принадлежит одному из руководителей австрийской военной разведки полковнику Альфреду Редлю, который, по оценке специалистов, был «самым важным агентом иностранной державы из всех шпионов, действовавших в Европе накануне мировой войны».
НЕКОТОРЫЕ СТРАНИЦЫ ИЗ БИОГРАФИИ ПОЛКОВНИКА РЕДЛЯ
История вербовки А. Редля русской военной разведкой хорошо известна многим читателям. Мы вкратце повторим ее, добавив лишь отдельные моменты, которые до сих пор оставались в тени. Выходец из семьи небогатого железнодорожного служащего, капитан Альфред Редль в 1900 году командируется в Россию для изучения русского языка в Казанском военном училище и обстановки в России в целом. Здесь он попадает в поле зрения русской контрразведки. По возвращении в Вену его изучение продолжает руководитель военной разведки Варшавского военного округа полковник Н.С. Батюшин: в тот период именно этот военный округ вел разведывательную работу по Австро-Венгрии. Полковник Батюшин направляет в Вену одного из лучших своих вербовщиков, снабдив его самыми подробными сведениями о личности и особенностях хаактера А. Редля.
Альфред Редль, крещеный чешский еврей, испытывал симпатии к России, поскольку в ту пору подобные настроения были широко распространены среди чешской интеллигенции и военных, видевших в лице нашей страны освободительницу от австрийского гнета. Поэтому он легко дал согласие на тайное сотрудничество с русской военной разведкой. К тому же в качестве задатка ему была вручена крупная сумма в австрийских кронах, в десять раз превышавшая его годовое жалованье. Более того, чтобы добиться продвижения Редля по служебной лестнице, русская военная разведка принимает меры по укреплению его служебного положения и сообщает ему имена некоторых своих агентов, подозреваемых в двурушничестве. Разумеется, А. Редль их успешно «разоблачает». В 1907 году, получив звание полковника, он становится вторым лицом в аппарате австро-венгерской разведки и контрразведки, что значительно расширяет его разведывательные возможности.
Существует, однако, и другая версия начала сотрудничества А. Редля с русской военной разведкой, заслуживающая, на наш взгляд, внимания. Бывший русский военный агент в Швейцарии Д.И. Ромейко-Гурко так пишет об этом: «Этот предатель был завербован нашим консулом во Львове Матушкиным. Редль к нему сам обратился, предлагая продать секретные бумаги штаба дивизии и прося ему для этого дать незначительную сумму в 300 марок сейчас же — для уплаты карточного долга. Матушкин рискнул своими деньгами и своим местом и получил очень важные документы по сосредоточению войск»[2].
Как бы там ни было, Редль стал работать на Россию.
В 1905 году в Вене появляется новый русский военный агент — подполковник Марченко. Судя по некоторым донесениям в Петербург, он основательно изучил личность Редля. Так, в одном из своих отчетов в Петербург, датированном октябрем 1907 года, он писал: «Альфред Редль, полковник Генштаба, 2-й помощник начальника разведывательного бюро генерального штаба. В чине с 1 ноября 1905 года. Был начальником штаба 13-й Ландверной дивизии в Вене. Среднего роста, седоватый блондин, с короткими седоватыми усами, несколько выдающимися скулами, улыбающимися, вкрадчивыми серыми глазами. Человек лукавый, замкнутый, сосредоточенный, работоспособный. Склад ума мелочный. Вся наружность слащавая. Речь сладкая, мягкая, угодливая. Движения рассчитанные, медленные. Более хитер и фальшив, нежели умен и талантлив. Циник. Женолюбив, любит повеселиться»[3].
