Тем временем сверкающе-алое «транспортное средство» причалило к зеленому домику под навесом в стиле «евро». Из дверей показался суровый страж границы. Его движения жесты и команды были отточены и деловиты.
— Что везем? — осведомился он, — наркотики, оружие, средства самообороны?
— Да, вон там, в чемодане, наркотики, а под юбкой ― оружие, — решила пошутить Вера, и Соня даже не успела зажать ей рот.
— Отлично, — отреагировал серьезный таможенник, — тогда вам не на зеленую линию, а вот сюда, на контроль.
— Да что вы, молодой человек, — запричитала Соня, — это она пошутила!
— Тем более, — улыбнулся таможенник, — сейчас и мы развлечемся.
— Дура! — взревела Соня, переставляя машину, — нашла, где языком ляпать.
— Ой, Сонечка, — лицо Веры испуганно перекривилось, — а ведь у меня действительно газовый пистолет!
— Ты совсем с ума сошла! Да не суетись, уже поздно его перепрятывать! Теперь только на бога надейся!
Было действительно поздно что-либо предпринимать — машина уже стояла у широкого железного стола, и к ней подошли несколько таможенников в фуражках с лихими околышами.
— Ну, девушки, выгружайте ваши наркотики и оружие, а заодно и все вещи из машины вот на этот стол, — приказал уже знакомый таможенник.
Подруги стали вытаскивать из глубокого багажника тяжеленные сумки, пакеты с едой, пледы; их заставили вытащить даже ящик с инструментами, который муж Сони никогда не доставал из машины. Один из государевых служащих наклонился под приборную доску и стал высвечивать там фонариком, помогая себе маленьким зеркальцем. Другой заставил водительницу поднять капот и внимательно изучал потроха иномарки. Верочку тем временем заставили вывалить все содержимое одной из сумок на пыльную поверхность стола. Таможенник привычно рылся в предметах женского гардероба, отбрасывая уже осмотренные вещи в сторону. Другие внимательно наблюдали за каждым его движением, как студенты — медики на операции. Изо всех сил Вера старалась выглядеть хладнокровной, хотя у нее внутри все тряслось от страха. Муж учил ее, что у гаишников, таможенников и прочих проверяющих и контролирующих всегда развит нюх на страх, своеобразная профессиональная интуиция. Если они заметят ее нервозность, — тогда не сдобровать.
Молодая женщина скрестила руки на груди для придания себе более независимого вида и равнодушно поглядывала на это безобразие, называемое досмотром. Она старалась не думать о пистолете, который каждую секунду видела в стоящей рядом сумке рентгеновским взглядом воображения.
— Так, уже вечереет, надо искать гостиницу, сколько у нас гривен? — настойчиво старалась она повернуть ход своих мыслей подальше от пистолета. Но все же холодный пот стекал по ее спине.
— Ладно, красавица, — посмотрел на нее строго таможенник, — здесь я наркотиков не нашел, а как здесь? — Он указал на Верочкину сумку.
«Злостная контрабандистка» нервно рванула черной молнией так, что почти все содержимое сумки обнажилось.
— Вывалить и эту? — подобострастно улыбнувшись, спросила она.
Что-то дрогнуло во взгляде таможенника, и он миролюбиво протянул:
— Ну, зачем же, не надо, я и так посмотрю.
Его рука почти по самое плечо погрузилось в гору вещей, и сердце Веры затрепетало как овечий хвостик. Лицо искателя запретного зелья было сосредоточенно-задумчивым. Он даже прикрыл глаза, чтобы подушечки пальцев обрели повышенную чувствительность. Погон офицера при этом упирался в тот самый заветный сверток из-под тампаксов, в котором и хранилось оружие. Но Вера видела этот пакет только краем своего левого глаза, все внимание женщины, казалось, было приковано к милому песику, смирно сидевшему тут же, возле стола.
— А ты что здесь делаешь, барбосик? — нежно прошептала она.
— Да он как раз наркотики и ищет, — пояснил широколицый таможенник, как видно, кинолог, — видите, не реагирует — значит, ничего у вас нет. Заканчивай, Петрович, — обратился он уже к офицеру, производящему досмотр, — Пегас давно бы уже залаял.
Второй таможенник, наконец, вынул руку из брюха сумки, и его взгляд упал на злосчастный пакет.
— А здесь что? — спросил он.
Верочка так покраснела, что можно было от ее лица зажечь спичку.
— Ну — у, это, молодой человек, — развела руками Соня, — как вам сказать…
Лицо досмотрщика передернулось в насмешке, и он пренебрежительно махнул рукой.
— Ладно, понял, можете ехать!
— Ура — а–а! — закричали вместе подруги, выезжая за пределы зоны таможенного контроля. Перед ними открывалась широкая прямая дорога к приключениям.
Шашлыки
— А вот и наш поворот, — задумчиво пробормотала Соня, притормаживая на длинном подъеме. Справа вниз уходила еле заметная проселочная дорога. Она круто поворачивала сразу от дороги, и пряталась среди хилых березок.
— Куда?! Куда ты?! — испугалась Вера. После гладкого асфальта машину стало жутко трясти на камнях и ухабах.
— А что, разве мы не собирались оттянуться?!
— Ну, знаешь! Ты вообще видишь что-нибудь? — Вера показала вперед, где дорогу наискосок пересекала глубокая и широкая канава, изрядно промытая большими потоками воды.
— Я предлагаю поджарить шашлыки. Я уже мясо замариновала. Будем искать место для костра: скоро стемнеет, а надо еще нажечь углей, — водительница рассуждала с видом бывалого завсегдатая пикников. Это заставило Веру согласиться. А машина опасно накренилась, попав передними колесами в сухое русло ручья.
— Ой! — закричала пассажирка, но сразу же зажала себе рот руками.
— Не бойся, — засмеялась Соня. Но, потому, как она вцепилась в руль, и по мелким капелькам пота, выступившим на лбу, нетрудно было догадаться об охвативших ее чувствах. Тем не менее, легковушка не перевернулась, а после серии ударов и сотрясений начала взбираться на другой берег ручья.
— Мотор ─ зверь! Вытянет! — подзадоривала себя и подругу начинающая раллистка, и действительно, машина почти достигла безопасного участка дороги.
Молодые женщины лишь тогда смогли облегченно вздохнуть, когда алый «пыжик» причалил к стайке невысоких, но пушистых сосенок. Трава в этом месте была длинной и шелковистой и буквально манила в свои объятья.
— Все, вытряхиваемся, — вздохнув с облегчением, Соня выключила двигатель.
Приятная тишина ласкала уши после многочасового гула мотора и шелеста шин, и подруги смогли насладиться пением лесных птичек. Вера сразу упала лицом в душистую прическу Земли и, казалось, ощутила всем своим существом, как медленно поворачивается под ней гигантский шар.
