Всё совершенно незнакомое.
– Послушай, – начал было Такер, но друг оказался быстрее.
– Это… бисквитом пахнет? – Его патрицианский нос возбужденно дёрнулся.
Хоубейкер перевёл взгляд на Мейсона:
– Если ты про печенье, то да. А ещё у них отличный кофе. Сейчас собираются делать чай, ну тот, который называют корнским…
– Да ладно.
– Правда. Джози делает булочки с этим обалденным белым кремом…
– Взбитыми сливками, – пробормотал Мейсон и уже собрался идти на запах, но Хоубейкер его остановил.
– Они откроются только через пару недель.
– Прости, ты сказал недель?
– Да. – Смерив Мейсона взглядом, коп продолжил: – Хотя, пожалуй, я угощу тебя бисквитом, старина, раз уж мы соседи.
Мейсон повернулся к Такеру:
– Похоже, меня разоблачили.
– Надо же. А ведь ты так убедительно играл и ни разу не прокололся.
– Плачу пятьдесят долларов за то, что издаёт этот запах, – заявил полицейскому Мейсон, плюнув на свой образ рубахи-парня. – Петтигрю настоял, чтобы мы позавтракали в придорожном кафе на автостраде. Поверь, несмотря на название, питание оказалось отнюдь не международного уровня.
Хоубейкер усмехнулся, но тут же посерьёзнел и повернулся к Такеру:
– Рискну предположить, что "Т" в имени Карлтон Т. Петтигрю означает «Такер». Должно быть, ты… внук старика Петтигрю?
– Только в чисто биологическом смысле этого слова.
На мгновение коп задумался.
– Так ты – владелец этой развалины.
– Развалины?
– Планируешь жить здесь сам? – продолжил Хоубейкер, не обращая внимания на возмущение Такера. – Или просто залатаешь дыры в стенах, чтобы новым жильцам было, во что пострелять?
Ага. Так вот что вызывало недовольство. Хоубейкер, несомненно, знал о произошедшем как шеф полиции, не говоря уже о том, что по соседству находился магазин его сестры.
– До последнего времени я не представлял, что тут творилось. За домом должен был присматривать адвокат.
– О да, он отлично за ним присматривал.
Судя по выражению лица Хоубейкера, между ним и бывшим адвокатом Такера особой любви не наблюдалось.
– Возвращаясь к печенью… – гнул своё Мейсон.
Секунду Хоубейкер колебался, затем резко мотнул головой в сторону маленького жёлтого коттеджа.
– Пойдёмте. И кстати, добро пожаловать в Суитуотер. – Затем посмотрел на Такера. – Или, вернее, добро пожаловать домой.
* * *
– Что Уилл творит? – прошипела Сара, заметив, что трое мужчин направляются к их крыльцу. – Решил притащить их сюда? В дом?
– Они же не собаки, – заметила Элли.
– Я бы не зарекалась. – Сара с тревогой наблюдала за тёмным незнакомцем.
Ходячая неприятность. Вне всяких сомнений. В дверь постучали, и Сара вслед за Элли покинула кухню.
Блондин – невероятно, вблизи он выглядел даже ещё лучше – вошёл с Уиллом, оглядываясь и принюхиваясь. Его здоровенный приятель остался в дверях. Сара посмотрела в окно и увидела, как он, уперев руки в бока, хмуро разглядывает знак, установленный ими накануне.
«”Суперобложка”, - гласили резные буквы. – Книги, кофе и кондитерские изделия».
– Сара Барнвелл, – произнёс Уилл повелительным тоном. – Это Мейсон…
– Рад с вами познакомиться, – перебило божественное создание.
Глаза цвета выдержанного виски, волосы как золотые нити. И явно английский акцент.
Сара пожала ему руку:
– Взаимно. А это – мой деловой партнёр Эллисон Хоубейкер.
– Эллисон. – Гость смерил Элли оценивающим взглядом, прежде чем слегка коснуться губами костяшек её пальцев.
– Мейсон хочет печенье.
Сара нахмурилась. Судя по тому, как гость смотрел на Элли, – не только печенье.
– Мы ещё не открылись, – возразила Сара, сверля Уилла взглядом.
– Так скажи Джози, что наняла ещё одного дегустатора.
– С удовольствием заплачу, – подтвердил блондин.
– Нет, нет. Если действительно не возражаете поработать у нас подопытным кроликом, мы будем рады услышать ваше мнение. Не так ли, Элли?
Та застыла на месте с выпученными глазами.
– Боже, – пробормотал Уилл и дёрнул её за руку. – Почему бы тебе не принести выпечку, Эл? – И хмуро глянув на блондина, подтолкнул сестру в сторону кухни. – И чай захвати, раз уж всё равно туда идешь.
– Отличная идея, – просиял Мейсон.
– Чай, – тупо повторила Элли.
– Может, Эрл Грей? – предложила Сара.
– Если не затруднит, – замялся британец.
– Нет. Не затруднит, – выдавила Элли.
Когда она наконец пошла на кухню, спотыкаясь на каждом шагу, Сара с подозрением уставилась на бога.
– Итак, Мейсон… – Через плечо блондина она заметила, как второй незнакомец поднялся на крыльцо. Что-то крайне его раздражало. Хотя, может, он всегда так выглядит. – Что привело вас в Суитуотер?
– О, просто приехал отдохнуть, – рассеянно ответил британец, больше занятый звуками и запахами, доносившимися с кухни.
– Это книжный магазин.
Все трое повернулись на низкий голос, идущий от двери. Там стоял темноволосый гигант. Его словно высеченное из гранита лицо исказилось. Явно удивлённый, Мейсон уставился на свежепокрашенные полки по другую сторону комнаты.
– Да уж, Петтигрю. Какая ирония.
– Петтигрю? – нахмурилась Сара.
– Точнее, Карлтон Такер Петтигрю Пятый, – представил Мейсон, величественно взмахнув рукой. – Ваш новый сосед.
Сара медленно повернулась к человеку в дверях. Судя по холодному взгляду серых глаз – её отвращение взаимно.
– Невероятно, – пробормотал Петтигрю, развернулся и пошёл прочь.
– Что случилось? – спросила Элли, появляясь из кухни с полным подносом.
– Полагаю, Цербер не любит читать, – ответила Сара, глядя вслед новейшему и противнейшему представителю семейства Петтигрю.
Глава 3
В затхлом воздухе пустой комнаты почти физически ощущалась атмосфера заброшенности. Такер дёрнул цепочку, и потолочный вентилятор начал лениво крутить лопасти, распространяя запах чистящего средства. Может, адвокат попался и паршивый, зато нанятые уборщики хлеб ели не зря. Дом нуждался в ремонте, но хотя бы был чистым.
Половицы под ногами заскрипели. Увидев на полу тёмные пятна от воды, Такер вздохнул. Похоже, у него ещё и крыша протекает.
Расположенная на самом верху, эта комната напрямую соединялась с главной спальней через боковую дверь. И вкупе с небольшим размером это наводило на мысль, что её, скорее всего, использовали в качестве детской. Над поцарапанными панелями виднелись обрывки обоев. Пожарные машины и далматинцы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
