– Хутинг! Ты не для меня партнера подыскиваешь? Блондины с крепким оружием меня возбуждают!
Грянул хохот вперемешку с сальными шутками и поговорками, и тут выступил Енг:
– Норг, ты хорош с мечами, а безоружным тебе не устоять! Я убью тебя голыми руками!
Шум мгновенно утих, правила тинга требуют оружия. Традиции выяснения отношений дозволяют рукопашные схватки, причем без каких-либо ограничений. Можно драться руками или ногами, кусаться, бороться, душить, выворачивать руки-ноги и так далее. Но это будет не тинг.
– Я согласен, – спокойно ответил Норманн.
Его слова поглотил рев одобрения. Это кричали уже не воины, а зрители, которым хотелось продолжения. Енг начал оголять торс, а Норманн передал свои мечи валькириям. В любом случае это не финал, крепость не получить, пока жив Хутинг.
Центр круга освободили от жернова и молота, а первый ряд воинов убрал топоры. В новых обстоятельствах беглеца выпускают из круга и изгоняют из общины.
– Теперь тебе точно конец, – тихо сказал Лунд. – Если не убьет кулаками, то придушит как котенка.
– Положу с первого раза.
– Ерунда! Когда строили дом ярла, ему на голову с крыши скатилось бревно. И ничего! Отматерил карелов и пошел дальше.
– Делай ставку на один удар в голову.
– Тебя не заклинило? Все время один удар да один удар!
– Так научили. Или завали с первого раза, или получишь сдачи и очень больно.
– Судя по шрамам, – Лунд кивнул на грудь, – ты прошел суровую школу, вон как исполосовали.
– Не говори о том, чего не знаешь, – недовольно поморщился Норманн. Он никак не мог смириться с уродливой «боевой раскраской».
– Я не хотел тебя обидеть. – Сотник по-своему понял высказанное недовольство. – Тренделаг действительно твой отец?
– Я никогда не видел своих родителей.
– Даже матери?
– Она умерла при родах.
– Это меняет дело. Во главе должен стоять самый сильный, а не самый хитрый.
– В жизни по-всякому бывает.
– Говоришь, уложишь Енга одним ударом? А нам куда идти?
– Оставайся, мне нужны воины.
– Не смеши. Знаешь поговорку про шведа и норвежца в одной лодке?
– Друг друга убьют и карфи утопят, – усмехнулся Норманн.
– Вот видишь! А уходить, судя по всему, придется, – вздохнул Лунд.
– Вам до Выборга не дойти.
– Не все, но дойдем. Карелы просто так нас не выпустят, да оружие у них слабое, и дерутся каждый сам за себя.
– Иди в Сердоболь.
– Нас к воротам не подпустят.
– Позови воеводу, скажи, что я послал тебя к Нерлю.
– И что меня там ждет? Я приведу с собой не менее полутора сотен. Побоятся впустить такую ораву.
– Просись в корабельную рать, по весне пойдете в Персию.
– Не врешь? – заинтересованно спросил сотник.
– Какой смысл? На Выборг пойдешь – убьют, на Сердоболь – в далекие края уплывешь.
– А если под себя всех соберу да крепость возьму на меч?
– Посмотри на стены, там лучники, а за стеной воины.
– Ах ты, стервец! Я чувствовал подвох, да понять не мог, в чем он! Говоришь, к Нерлю идти. Спасибо за совет.
Лунд посмотрел на входящего в круг Енга, скептически глянул на Нормана и пошел к своим сотоварищам. Поверил-таки, дружки сотника побежали к закладчику, затем прошлись среди зрителей, и толпа начала редеть. Есть! Полдела сделано! Они добровольно уйдут и подадут пример другим. Неважно, куда направятся остальные, первым делом требуется спровадить их из крепости без кровопролития.
Енг прошел по периметру круга под одобрительные крики и пожелания победы. Затем встал в центре и трижды выкрикнул слово «тюлень», по всей видимости, клич племени или рода. Зрители начали скандировать считалку про рыбака, и под дружное «готово» Норманн двинулся навстречу. Широко расставляя ноги, сутулясь и растопырив руки, он создавал иллюзию борца, готового охватить противника за пояс.
– Давай, Енг, вмажь ему, чтоб мозги вылетели через задницу! – злобно выкрикнул Хутинг.
В этот момент Норманн прыгнул. Простенький прием, его исполняют танцоры народных танцев, реже футболисты в безуспешных попытках забить мяч в ворота. Толчок ногами, нырок головой поперек линии движения, разворот в воздухе на триста шестьдесят градусов завершается ударом ногой. В данном случае носок сапога попал под ухо в основание черепа. Надежно, как гильотина. Енг даже не пошатнулся, только склонил голову и опустил руки, затем неожиданно рухнул, как бы опав всем телом. Так и должно быть, со сломанной шеей не живут. Зрители замерли не в состоянии поверить в случившееся: известный силач не продержался в круге и минуты! Да и норг вызывал уважение, попробуй найти другого воина, способного с легкостью одолеть череду лучших бойцов, а в завершение с одного удара уложить первого крепыша. Шушукаясь, шведы пододвинулись к крыльцу в ожидании заключительного слова своего ярла.
Норманн подхватил мечи и встал напротив Хутинга. Пора завершать начатое дело. Правитель долго молчал, глядя на свои сапоги, затем поднял голову, ожег норга гневным взглядом и собрался что-то сказать. Вероятнее всего приказал бы убить наглого пришельца, да в последний момент увидел стоящую у ворот кавалерию. Зрачки от удивления расширились, а готовые к выстрелу лучники на стене окончательно прояснили сложившееся положение.
– Твоя крепость! – Он зло сплюнул на утоптанный снег. – Надо было сразу убить без всяких церемоний.
– Вытри плевок с моей земли!
– Что?!
– Вытри плевок, иначе заставлю вылизать весь двор!
В этот момент мимо круга в сторону ворот потопала толпа уходящих воинов во главе с Лундом. Они дружески прощались с оцепеневшими от неожиданности бывшими соратниками, выкрикивали имена, зазывая уйти прямо сейчас. Наступил момент прозрения. Шведы правильно оценили угрозу со стороны неведомо как оказавшихся на стене лучников, а десяток всадников у ворот мог оказаться не одной сотней. Что там за стеной? Это никому не видно. Настроение вмиг переменилось, придется уходить с обжитого места, и виноват в этом только их недальновидный ярл.
– Норг! Вспори этому дурню брюхо и вымой его кровью двор! – послышался из толпы гневный выкрик.
– Руби ему голову, норг! Руби! Я не хочу пачкать об этого поганца свой топор!
Угрозы и оскорбления в адрес теперь уже бывшего ярла сыпались со всех сторон, предрекая неминуемую расправу в самом ближайшем будущем.
– Что же, норг, ты сам захотел сразиться со мной! – зло усмехнулся Хутинг. – Теперь пеняй на себя!
А вот это уже интересно! Он не воин, это ясно, иначе бы сам принял вызов, а не прятался за спинами своих ближников. В то же время угроза высказана спокойно, с уверенностью в своем превосходстве. Что он мог затеять? Норманн читал о хитрых мечах с потайной кнопкой на рукояти. Подобное оружие со скрытыми пружинками стреляет тонкими дротиками или раскрывается веером с множеством лезвий. Нет, последнее маловероятно, это требует особого навыка, который необходимо ежедневно шлифовать.
– Перейдите ближе к крыльцу и стойте за спиной ярла. – Норманн счел необходимым предупредить валькирий.
– Тебе помочь? – уточнила Флейен.
– Нет, мне не нравится его уверенность.
– Блефует, он трус! – фыркнула Бригген.
– Трусы как раз и опасны, они всегда готовы к подлому поступку.
Девушки на стали уточнять и послушно перешли к указанному месту, причем Флейен перетащила трофейный двуручный меч и оперлась на него как на посох. В этот момент из дома вышел Хутинг, в одной руке булава, в другой щит. В общем-то ничего необычного, разве что надел колонтарь[3], но это уже не тинг, имеет право.
– Готовься к смерти, норг, я наплюю на твой труп и вымою сапоги твоей кровью!
Норманн не стал отвечать, он искал подвох в руках и одежде ярла. Обычная булава, а шипы слишком большие для скрытых пружин, не выстрелить, и короткая пружина не даст нужного усилия. Колонтарь? Нет, обычная кольчуга с наплечниками и двумя пластинами на груди и животе. Щит! Правильно, металлический полированный щит с четырьмя рядами выступающих острых шипов. Вот она где ловушка! Норманн с облегчением выдохнул, улыбнулся и вышел в круг – он придумал ответный ход.
– Давай, норг, прибей паршивца, и мы уйдем. Надо до темноты успеть добраться до ближайшей деревни, – послышался спокойный голос одного из воинов.
Опустив булаву и выставив перед собой щит, Хутинг двинулся на врага, а Норманн показал проход баскетболиста к кольцу с разворотом спиной к противнику. Чисто психологический прием – главарь захочет пустить стрелы в грудь, значит, замешкается, и булава не готова к удару. Шаг, поворот, затем второй шаг. Ярл понял свою ошибку, звонкими молоточками защелкали пружинки, среди зрителей раздались сначала недоуменные, затем злобные крики. Поворот, и меч снес Хутингу голову. Шведы выхватили топоры и разъяренной толпой начали кромсать бездыханное тело.
– В своих стрелять!
