спиной. Лицо незнакомо, но улыбка — это улыбка Заранеи.
Золотая стрела Ланабет разбивается о ее черный щит. Оседланное чудовище медленно наклоняет голову с распахнутой клыкастой пастью, и чем ниже оно опускается, тем больше у демонической наездницы сходства с Заранеей. Она улыбается Ланабет, как хорошей знакомой, с которой связывают приятные воспоминания. Только, готова поспорить, это воспоминания о том, как Заранея скормила глаза Ланабет вестнику, или как заполучила ее мужа. В любом случае из всех нас у Ланабет самые серьезные счеты к Заранее.
Ланабет вновь стреляет, золотая стрела расщепляется о тонкую на вид пелену щита... Из лука срываются еще несколько стрел, так же стремительно и бесполезно.
Следом за стрелами в Заранею улетает снаряд базуки. Риэль, упавшая рядом с Элоранарром на колено, с невероятной скоростью перезаряжает оружие и выпускает второй снаряд. Магический щит рассеивает и его. Следующий Риэль отправляет в сустав оседланной твари, кости и плоть разрываются, животина накреняется. В это же место летит еще снаряд и еще.
Из груды сцепившихся тел поднимаются твари, оставив истерзанных драконов и глыбу льда с королем Озарана, надвигаются на Риэль и Ланабет.
Каменная стена выдвигается между ними. Золотая и разноцветная магия питают ее, поднимают на сотню метров.
Очередной взрыв заряда базуки перебивает твари лапу, и Заранея отклоняется назад.
«Пронзающий», — оглядываюсь на Арена: он больше не останавливает мчащихся в Пат Турин вестников, вся его магия направлена в землю. Я помню, как тяжело здесь управлять магией, как она утекает, но золотящиеся земляные штыри поднимаются под трехглазым уродцем Заранеи, и она снова отступает.
Золотистая стена поднимается между ней, раненым императором, Элоранарром, Риэль и Ланабет, опять выпускающей стрелы в лицо ухмыляющейся Заранее. Золотая магия снарядов расшибается о тонкий на вид щит.
— Осторожно! — Ингар отталкивает меня и разрубает надвое бросившегося на меня мужчину с глазом Культа на лбу.
Опомнившись, снова наполняю Рассекающую магией. Золотые лезвия разлетаются веером. Поднимаюсь на пару метров. С воздуха посылать лезвия тяжелее, но так я вижу, кому рядом нужнее помощь — и сношу теснящих щит Иссены мертвяков.
Дрожащие струи белой магии выстреливают в небо из нескольких мест, над ранеными Аранскими выстраиваясь в печать исцеления. Она точно цветок распускается в небе, захватывая все больше пространства.
Ее источники — главный имперский целитель Велларр, один из эльфийских наместников на грифоне под прикрытием восьми магов, скрытые от меня отрядами охранников существа.
Сияние печати изливается на раненых.
Я уворачиваюсь от клыков прыгнувшего на меня мелкого вестника и рассекаю еще нескольких.
«Лера, защищай Пат Турин», — просит Арен.
Созданная им стена вздрагивает от ударов исполинской твари. Похоже, Заранея пересела на не раненое чудовище. Оглядываюсь на бегущую по щиту волну вестников. Можно ли их остановить? Внутри щита разворачивается новый щит, он вздрагивает от ударов пробравшихся к нему вестников, прогибается. Если их станет больше, он не выдержит.
Можем ли мы вообще победить?
В вой битвы прорезается мелодия. Набирает неистовую силу, пробирая до костей, наполняя мышцы силой. Крепнут струи белой магии, ярче разгорается печать исцеления, шире раскрывает свои крылья. Все мы начинаем сиять своей магией, и ее не так рьяно оттаскивает теперь к печати между мирами.
Источник этой музыки — маленький оркестр под прикрытием смешанных отрядов нескольких стран, и среди дюжины фигурок с музыкальными инструментами я узнаю Геринха.
Первым поднимает голову Элоранарр, расправляет крылья. За ним начинает подниматься император.
«Я сам займусь вестниками», — предупреждает Арен и выдыхает пламя, сжигая черных тварей.
По хребту чудовищной драконоподобной твари Заранеи пробегает мужчина с чем-то вытянутым в руках. Светлые волосы развеваются на ветру, он не связан с «короной» Заранеи нитями, его магия чиста от примеси магии демонов.
Я золотыми лезвиями сношу стайку мелких вестников.
Остановившись рядом с Заранеей, блондин чуть выставляет вперед вытянутый предмет, поднимает руку, проводит по поверхности наискосок. Адский грохот струнной мелодии врезается в разум. Искажается, идет трещинами исцеляющая печать, рвутся связывающие ее с магами нити. Блондин снова ударяет по струнам, и вырвавшийся из-под его пальцев звук точно раздирает сердце. Я опускаюсь на метр, прежде чем возвращаю контроль над крыльями. Вот это сила!
Блондин возле Заранеи играет, и хочется рыдать, разорвать грудь и вырвать свое сердце.
Сражающиеся ближе к нему войска Эерана застывают, и зомби, культисты, вестники сминают первые ряды наших.
Золотая магия, держащая стену между Аранскими и Заранеей, вздрагивает и развеивается, улетает к сердцу Пат Турина, камни осыпаются. Припадает на передние лапы император...
А ведь если они войдут в сферу действия феромонов Заранеи, они все окажутся в ее власти!
Меняется мелодия наших бардов, взвивается высокими нотами, обрушивается в Бездну низкими, почти болезненно, страшно, и тут же воодушевляюще, вознося в небеса.
Золотая стрела Ланабет взвивается, устремляясь к барду Заранеи, он уворачивается, снова поднимает руку для удара по струнам.
Земля вздрагивает, роняя всех — и наших, и врагов. Скатываются с щита растерявшиеся вестники, трещины в земле протягиваются до горизонта.
Бард Заранеи скатывается во тьму закрывающей ее войско магии.
— Ближе к щиту! — оглушительно громыхает над нами голос командующего Ринграна.
«Лера, нет!» — умоляет Рассекающая, но я вытаскиваю из кобуры дрожащего от нетерпения Пронзающего и навожу на вестников и обезумевших культистов, точно катком идущих по рядам эеранцев.
Туда же стреляют эльфы, туда устремляются поднявшиеся в воздух драконы. Пронзающий подпевает мелодии наших бардов и черпает, безгранично черпает магию моего источника, растворяется в ней.
«Я в восторге от твоего источника, от силы, от серийной активации», — рассмеявшись, он продолжает петь и выжигать врагов.
Из-за моей спины взвивается в небо фосфорная стрела, проходит дугой над войсками и, легко пройдя сквозь щит Заранеи, врезается в ее грудь. Заранея опускает взгляд, усмехается, и стрела отваливается, рассыпается в фосфорный прах. Это сияние — это цвет некромантской магии, и стрела, легко пробившая защиту...
Позволив Пронзающему стрелять самому, оглядываюсь. Догадка подтверждается: из руки потемневшего трупа выдирают черный некромантский лук и передают бледному мужчине с блестящим от пота лицом.
