ГЛАВА 2
В доме маркиза де Марсе, опекуна юной Каролины де Моленкур, полным ходом шли приготовления к предстоящему выезду в свет, когда у дверей раздался звонок. Каролина онемела от изумления, увидев на пороге комнаты свою подругу в запыленном дорожном костюме. Бросив на ковер небольшой саквояж, Элиза расстегнула плащ, и устало опустилась в кресло.
– Пожалуйста, Каро, дай мне чего-нибудь поесть и попроси приготовить ванну, – измученно пробормотала она. – Мне пришлось ехать в открытом наемном экипаже, потому что Мартин забрал обе наши кареты в Лондон.
Всплеснув руками, мадемуазель де Моленкур поспешно встала из-за туалетного столика, уставленного различными баночками и флаконами.
– Ты сбежала из дома? – пораженно спросила она.
Элиза мрачновато усмехнулась.
– Это было не сложно, ведь Мартин не приказывал слугам не выпускать меня за порог. Просто он и подумать не мог, что я осмелюсь нарушить его запрет. Я еду вместе с тобой к Сазерленду, Каро. Поможешь собраться?
Час спустя вымытая и отдохнувшая Элиза расслабленно сидела перед высоким трюмо, терпеливо ожидая, пока горничная подруги закончит ее замысловатую прическу. Облаченная в нежно-сиреневый наряд Каролина взволнованно прохаживалась по комнате, время от времени подходя к зеркалу и поправляя высокую башенку из белокурых волос, уложенных в греческом стиле.
– Надеюсь, Гордон не рассердится, если я явлюсь к нему на праздник без приглашения? – Элиза бросила на подругу лукавый взгляд.
– Хм. Думаю, он будет только рад, – многозначительно протянула Каролина. – Он не раз справлялся у меня насчет тебя, но я не знала, что ему отвечать.
– Если его так интересует моя персона, мог бы и сам приехать в Шепард-холл, – хмуро бросила Элиза. – Разве не было очевидно, что со мной что-то случилось? Все они таковы, эти любезные светские мужчины. Ухаживают за тобой, делают всякие двусмысленные намеки, а когда от них требуется реальная помощь… Да что там говорить!
– Возможно, не будь Сазерленд женат…
– Что? Ринулся бы делать предложение нищей эмигрантке? Брось, Каро, я давно излечилась от наивности. И все-таки Гордону Лесли придется мне помочь. Если он не предложит мне этого, я сама попрошу у него защиты. Гордон слишком самолюбив, чтобы ответить отказом. Он влиятельный человек, министр, родственник короля. Он может использовать свое положение, чтобы оградить меня от тирании мужа.
Представив себе герцога Сазерленда, Элиза, как всегда, ощутила прилив легкого волнения. Он был первым мужчиной, пригласившим ее на балу. Потом, в течение сезона, они часто встречались на светских раутах, и каждый раз герцог уделял ей особое внимание. Когда она сообщила, что выходит за Шепарда, Сазерленд недовольно нахмурился и спросил, нет ли у нее другой кандидатуры. Элиза немного удивилась его реакции: ведь граф Шепард и герцог считались приятелями. Они были одногодками, вместе учились в Итоне и Кембридже. Только после свадьбы Элиза поняла, почему он не желал ей этого замужества.
– Дорогая, неужели все обстоит так плохо? – огорченно поинтересовалась мадемуазель де Моленкур, когда горничная вышла. – Мартин Шепард оказался таким плохим мужем?
Элиза бросила на подругу хмурый взгляд и сухо проговорила:
– За первую брачную ночь Мартин трижды изнасиловал меня. Когда я проснулась, то обнаружила у себя на теле столько синяков, сколько не получала за всю жизнь. А потом это повторялось каждую ночь, пока однажды я не дала решительный отпор. После чего граф на целый год запер меня в имении, объявив, что я получу свободу, когда стану покладистее. Я знаю, что он пользуется услугами проституток, которым щедро платит за грубое обращение. Ну и пусть довольствуется их продажными ласками, а я больше не желаю стоять с ними в одном ряду! Прости, Каро, такие рассказы не для ушей невинной девушки, – торопливо закончила она, заметив, как побледнела подруга.
Выдавив из себя ободряющую улыбку, Элиза поднялась навстречу горничной, несущей на вытянутых руках отглаженное бальное платье. Увидев наряд подруги, мадемуазель де Моленкур пораженно ахнула и застыла на месте с приоткрытым ртом. Платье выглядело просто потрясающе. Оно было целиком выполнено из белоснежных кружев искусной работы, напоминающих морозные узоры на стекле. Винно-красный бархатный поясок под грудью подчеркивал девственную чистоту наряда. А по всей поверхности платья были разбросаны небольшие цветочки из алых рубинов – словно сочные ягоды на белом снегу. Присмотревшись, Каролина обнаружила, что рубины хитроумно вплетены в сердцевидки кружевных цветов.
– Свадебный подарок Сазерленда, – с гордой улыбкой объявила Элиза. – Некоторые светские дамы посчитали такой подарок неприличным, но в ответ на их неодобрительные взгляды герцог заявил, что это не одежда, а роскошная оправа для прекрасного бриллианта. Вот так!
– Наверное, оно стоит целое состояние. Ах, дорогая, но ведь к такому наряду нужны подходящие драгоценности!
– В свое время Гордон позаботился и об этом.
Элиза достала шкатулку и извлекла оттуда висячие сережки из рубинов и бриллиантов, а также крохотное, но потрясающе красивое колье. Вытащив из саквояжа красные бархатные туфельки, девушка надела их и с торжеством взглянула на подругу.
– Похоже, герцог знает толк в дамских нарядах, – с усмешкой промолвила она. – Он не забыл ни о чем, включая кружевной веер и красную бархатную ленту для прически!
Подъезд к резиденции Сазерленда освещали пылающие факелы. Выйдя из экипажа вместе с маркизом де Марсе, девушки вступили в просторный холл, в центре которого начиналась широкая монументальная лестница, покрытая красным ковром. Год назад Элизе уже доводилось побывать в этом дворце, и она помнила, как поразила ее огромная бальная зала в два яруса. Чтобы попасть в нее, следовало сначала подняться на второй этаж по главной лестнице, а затем пройти через балкончик и спуститься по другой лестнице прямо в залу.
Пропустив своих спутников вперед, Элиза задержалась на балкончике и восхищенно оглядела просторное помещение. За год здесь ничего не изменилось. Так же ярко сияла позолота на мебели и лепных украшениях стен, в люстрах и канделябрах тысячами огней переливался хрусталь. Около десятков пар нарядно одетых дам и кавалеров скользили по паркету в танце. Остальные гости небольшими группками стояли вдоль бело-золотых стен, отражаясь в бесчисленных зеркалах, пожилые дамы чинно сидели на стульях и диванчиках, обитых красным бархатом.
Пробежав глазами по зале, Элиза увидела Гордона Лесли, герцога Сазерленда. Он стоял в окружении именитых дворян, выделяясь горделивой осанкой, высоким ростом и броской внешностью. Темно-каштановые волосы Гордона были красиво уложены над высоким благородным лбом, бордовый бархатный фрак, сшитый лучшим столичным портным, сидел на герцоге как влитой. В белоснежном галстуке Сазерленда сверкал крупный сапфир, такой же насыщенно-синий, как и его выразительные томные глаза. Рядом с Гордоном стояла его жена, герцогиня Амелия Сазерленд, в атласном кремовом платье, расшитом жемчугом. Замысловатую высокую прическу женщины венчала алмазная диадема.
