– Макаронная запеканка и кисель! – торжественно провозгласила Гуля.
Но, к сожалению, оказалось, что какая-то долговязая бритая девчонка из соседней палаты уже успела раньше Гули сбегать на кухню, и новость эта ни на кого не произвела впечатления.
Гуля села на кровать и вздохнула. До ужина оставался еще целый час. Она принялась декламировать шепотом стихи своего любимого поэта Некрасова. И вдруг, незаметно для нее самой, в голове у нее стали складываться какие-то новые, нигде не подслушанные слова и строчки про ее маленького рыжего щенка Петьку, оставшегося дома:
Что ты, родименький,Что ты, собачечка,Что ты сидишь там в углу?Скучно собачечке,Скучно родименькойТихо сидеть там в углу.Ну, подойди, я тебя приласкаю.Хлебушка нету в дому.Вот засыпает мой рыженький, маленькийВ тихом своем уголку.
«Как это у меня получилось? – подумала Гуля. – Это уже не такие глупые стихи, как те, про Африку».
И она вспомнила первое свое стихотворение, которое она сочинила, когда ей было четыре года:
Птицы скоро улетаютСтаями домой,Африка для них душиста,Африка им край родной.
«Надо будет записать стишок про Петьку», – решила Гуля.
Она взяла карандаш, клочок бумаги и написала большими буквами:
СТИХ ПРО ПЕТЬКУ.
И вдруг ей захотелось спать. Глаза стали у нее слипаться, голова сделалась тяжелая, и Гуля упала ничком на подушку.
Когда на ужин принесли миску, наполненную горячими макаронами, Гуля уже спала крепким сном.
Друзья и враги
Вернувшись из больницы, Гуля нашла дома целую библиотечку. На полочке были расставлены новые книжки, от которых еще пахло типографской краской. Больше всего Гуле нравились книжки о путешествиях.
«Вот бы поскорее вырасти, – думала Гуля, – и самой сделаться путешественницей!»
И вдруг неожиданно Гулина мечта исполнилась. Гуля уехала вместе с матерью далеко-далеко, в Армению.
Для матери это была служебная командировка, а для Гули – одна из самых веселых поездок.
Во дворе дома, где они остановились, пахло гарью от маленького очага, сложенного из камня против самой двери. Перед очагом сидела на корточках девочка с черными, туго заплетенными косичками. Девочка мешала что-то большой ложкой в медном тазу. Из таза поднимался сладкий медовый запах, и пахло медом даже на улице.
Время шло к осени. Солнце уже не палило, как летом, а грело спокойно и бережно.
– Как тебя зовут? – спросила Гуля у девочки.
Девочка поправила по очереди обе косички и стала рассматривать ложку, будто в первый раз ее увидела.
– Гаянэ, – тихо ответила она.
– Ты в школе учишься? – спросила Гуля.
– Конечно, учусь, – нараспев сказала Гаянэ.
– А ты любишь свою школу?
– Конечно, люблю.
– А подруги у тебя есть?
– Конечно, есть.
– А со мной хочешь дружить?
– Конечно, хочу, – усмехнулась Гаянэ.
– А где твоя школа, близко?
– Не очень близко, – ответила Гаянэ, – немножко далеко.
Гуля села на ступеньку рядом с Гаянэ. Постепенно девочка сделалась разговорчивей, и Гуля узнала от нее, что две снежные горы, поднимающиеся за облака, называются Арарат и что армяне еще их называют по старинке Сис и Масис – Малый Арарат и Большой. А Гуля рассказала Гаянэ, что она с мамой проезжала на поезде через какие-то горы и что, когда они рано утром вышли на станцию Алагёз, было очень холодно.
– Так всегда на горах бывает, – сказала Гаянэ. – Вон гора Алагёз. – И она показала рукой на гору, возвышающуюся как раз напротив Арарата. – Мой старший брат Каро на самый верх лазил.
– А где он сейчас? – спросила Гуля.
– А вот, – кивнула Гаянэ на мальчика в меховой шапочке.
Мальчик сидел верхом на ограде, выложенной из камня, и глядел куда-то вдаль из-под руки.
– Это он смотрит, чтобы чужие мальчики наши груши и айву не таскали, – объяснила Гаянэ.
– Жалко, моего старшего брата Эрика здесь нет, – вздохнула Гуля. – Эрик бы им показал!
Гуля сказала это не задумываясь и сама удивилась своим словам. Эрик вовсе не приходился ей братом, он был ее товарищем с самого раннего детства, но Гуля в эту минуту позавидовала Гаянэ, что у той есть брат, и придумала себе старшего брата.
Дружба Эрика и Гули началась еще с тех пор, когда обоим было всего по три года.
Впрочем, в те времена Гуля нередко обижала Эрика. Однажды она унесла домой его белого плюшевого слона и долго не хотела с ним расставаться. Она говорила:
– Слон мне сам сказал – он не хочет жить у Эрика, он хочет жить у меня.
Эрик долго и терпеливо ждал, пока слону снова не захочется вернуться к своему настоящему хозяину.
Но чаще случалось, что Гуля отдавала Эрику свои игрушки. Она даже подарила ему своего любимого клоуна Пафнутия Ивановича.
Потом они с Эриком поступили в разные школы и стали видеться реже. Но все же они всегда жили в одном городе.
А теперь Эрик был за тысячи километров от Еревана – в Москве.
– А он большой, твой брат? – спросила Гаянэ.
– Большой, – сказала Гуля, – может быть, даже больше твоего Каро.
И Гуля посмотрела в ту сторону, где был мальчик в меховой шапочке.
Мальчик грозил кулаком кому-то стоявшему по ту сторону каменной ограды и что-то сердито кричал на своем языке. Вдруг из-за ограды полетели прямо в него комья глины.
Гуля сорвалась с места и подбежала к ограде. Она быстро вскарабкалась и закричала:
– Эй вы, мальчишки! Если вы сейчас же не перестанете, я позову моего старшего брата Эрика. У него есть настоящее охотничье ружье!
Неприятели с изумлением смотрели на незнакомую девчонку, совсем не похожую на тихих и робких девочек, которых они привыкли видеть на улицах своего города.
Один из них, самый смуглый и крепкий, смотрел на Гулю, открыв рот и не мигая.
– Постой, постой! – сказала Гуля. – Я до тебя доберусь!
Неизвестно, понял ли мальчик ее слова, но только он круто повернулся и убежал.
За ним бросились наутек и все остальные.
– Они теперь с другого конца прибегут, – сказал Каро, – я уж их знаю!
– А ты не зевай. Беги им навстречу! – приказала Гуля. – И чуть что, кричи: «Эрик!»
Каро сполз с ограды и со всех ног бросился в противоположный конец двора. Скоро оттуда донесся его отчаянный голос:
– Эрик! Сюда! Э-рик!
Гуля бросилась на помощь.
– Эрик идет! – закричала она на бегу. – Ружье заряжает!
Каро стоял на покатой крыше дома. Он радостно замахал руками:
– Побежали!
– Ага! – закричала Гуля. – Испугались!
Каро сполз на землю.
– А у тебя правда есть брат Эрик? – спросил он.
Гуля кивнула головой:
– Двоюродный…
– А где он сейчас? Дома сидит?
– Дома… в Москве.
Черные брови Каро высоко поднялись. Но, сообразив что-то, он засмеялся:
– Хитрая! Брат в Москве, а она весь Ереван братом пугает.
– Хочешь со мной дружить? – спросила Гуля.
Каро переступил с ноги на ногу, усмехнулся:
– У меня сестра Гаянэ есть. В Ереване, а не в Москве. С ней дружить можно.
– А с тобой нельзя?
Каро смутился:
– Почему нельзя? Все можно.
И с этого дня Гуля подружилась с Гаянэ и Каро. А неприятельская армия издали с завистью наблюдала, как брат и сестра отбирали для приезжей девчонки самые спелые, самые сочные груши.
Скоро и враги прониклись к этой приезжей уважением. Случилось это так.
Во дворе у них жил на привязи большой, сердитый пес Абрек. Далеко вокруг разносился его хриплый, свирепый лай.
