не оборзел?
- Да нет, правда. Бессонная ночь, мы все понимаем, - усмехнулся пацан.
Понимают они, как же. Смешно даже стало.
- Мог бы хоть прилично одеться, - послышалось, откуда-то с первых парт. Я даже догадываюсь откуда.
- Романова, ты что-то хотела сказать?
- Нет, - буркнула она и сложила руки на груди.
На задних партах слышались смешки.
- Может, и со мной поделитесь, что такого смешного вы нашли?
- Да мы вот, Ян Маркович, спорим, у вас дома кошка или все же домашняя крыса.
- В каком смысле?
- Ну, поцарапал вас кто? - и снова смешок.
Вырвав зеркало из рук у красящей губы ученицы, я посмотрел в него. Всю шею «украшали» царапины от ногтей. Волнуй меня конечно хоть на грамм их мнение, я бы тут же придумал отмазку и постарался скрыть это, но мне было абсолютно плевать.
- Маленькие еще спрашивать, - сказал я и отвесил парню подзатыльник.
Урок закончился довольно быстро, хотя новую тему я так и не объяснил. Через урок меня вызвали к директору. Ну что еще-то случилось? Неужели, сплетни уже донесли.
- Вызывали? - спросил я, зайдя в кабинет не постучав и сев в кресло без приглашения.
Уже потом я заметил Алину. Девчонка смотрела как-то настороженно.
- Вызывали. На тебя жалобы, Ян.
- Да? Какие же? И от кого? - спросил я, заранее предугадывая ответ.
- От Алины Романовой. Ей непонятна твоя система обучения, - сказала она и, заметив, как сжалась на стуле девочка, ласковым голосом попросила ее подождать в коридоре. Девчонка моментально встала и вышла.
- Всем понятна, а ей нет? Может, дело в ней, а не в моем преподавании?
- Сомневаюсь. Алина хорошая и прилежная девочка, идет на золотую медаль. И в конце концов, у нас элитная школа. У нас должен быть подход к каждому ученику. Я не хочу тревожить Лизавету по пустякам в ее положении, поэтому, пожалуйста, подбери подход к Алине. Я очень на тебя надеюсь. Она неоднократно выигрывала олимпиады, а тут вдруг две двойки за один день в первую неделю учебы.
- Хорошо, - кивнул я, а затем еще выслушал нравоучения по поводу своего внешнего вида. Клятвенно пообещав, что такого больше не повторится, я покинул кабинет.
Подберу. Мало ей не будет. Выйдя из кабинета, увидел девчонку сидящей на лавочке. Дойдя до лестницы, я обернулся.
- Ну и чего расселась? Вставай.
- Куда? - она подорвалась с места. – Вы решили исправить оценки? - на ее лице мелькнуло победоносное выражение.
Ага, сейчас. Разбег возьму и сразу!
- Да, - подумав, ответил я.
Она с довольной улыбкой пошла вслед за мной. Наивная.
Открыв дверь кабинета ключом, я пропустил ее вперед. Ничего не подозревая она зашла внутрь.
После того, как я зашел следом, повернулся и закрыл дверь на замок, положив ключ в передний карман джинсов.
- Что вы сделали? Вы зачем дверь закрыли?!
- А ты не догадываешься? - я усмехнулся. – Можешь достать ключ и открыть дверь, если так хочешь, - развел руками я. На ее лице отразилось смущение и испуг. - Вот теперь мы поговорим, - я оскалил зубы.
Я, честное слово, ни в коем случае не собиралась жаловаться. Даже не знаю, как это получилось. Ноги будто сами понесли меня в сторону приемной. После того, как я все рассказала директрисе, у меня будто камень с души свалился. Когда Ян Маркович появился в кабинете, я занервничала. А вдруг она сейчас передумает ему что-то говорить? Нет, его не уволили. Но оценку исправить он пообещал.
С радостной улыбкой я стала подниматься по лестнице вслед за ним. Открыв дверь, мужчина пропустил меня вперед. Ничего себе, в нем еще жив джентльмен. Если бы я знала, как заблуждалась в тот момент...
После того, как я зашла в класс, он вошел следом и, повернувшись, закрыл дверь на ключ. Ключ он после этого положил в передний карман джинс. Вот тут-то мне и стало страшно. Что он собрался делать? Неужели отомстит мне за то, что я его сдала? В голове пронеслись сотни страшных мыслей. Плюс вечные разговоры мамы о том, чтобы я не ходила поздно по улицам одна, ведь вокруг полно призрачных маньяков. А вдруг они и не такие призрачные?
- Что вы сделали? Вы зачем дверь закрыли?! - не на шутку запаниковала я.
Нет, я не была тупой, чтобы понять, что он сделал. Но мне хотелось услышать его версию и разбить эту оглушающую тишину.
- А ты не догадываешься? - его губы исказила кривая усмешка. – Можешь достать ключ и открыть дверь, если так хочешь, - развел руками он.
Могу. Но для этого мне придется залезть к нему в штаны, как бы пошло это ни прозвучало.
- Вот теперь мы поговорим, - он оскалил зубы в пугающей ухмылке.
- О чем? - я старалась придать голосу твердость, но по его лицу видела, что мне это ни на грамм не удается.
- О том, девочка моя, с каких пор к твоей чрезвычайной скромности, - растягивая гласные и пугающе улыбаясь, он стал подходить ко мне ближе. Я отходила назад, пока не уперлась вплотную в стол. – Прибавилось стукачество? - к этому моменту он уже был возле меня, и я ощущала его горячее дыхание в районе своей шеи. По росту я ему доходила лишь до подбородка, что не мешало ему наклониться ко мне ближе.
- Это не стукачество, а всего лишь защита своих интересов, - слабо возразила я.
- Называй, как хочешь. Факт остается фактом.
Я взяла со стола положенный им ранее туда журнал и попыталась отгородиться. Жалкая попытка, но следовало попытаться.
- Вы обещали исправить оценку.
- Не обещал.
Он не дал мне запротестовать, а продолжил:
