Теперь здесь больше не потрошили людей, но в нынешние дни тут работали мясники. Запах крови витал на улицах. Я описала круг над крышами, паря на холодном ветру. Мама жила не так далеко, наверняка напиваясь в старом монастыре.
В этом районе дома были старыми, из деревянного бруса. Эта часть Доврена пережила великий пожар несколько сотен лет назад. С одной стороны площади находилась больница — тысячелетнее здание из камня.
На тенистой улице подо мной рыскали мои демонические животные, не знающие покоя. Я чувствовала, куда хотела отправить меня Лилит — не на площадь, а в маленький домик, втиснувшийся между двумя более высокими зданиями. Деревянные балки крест-накрест пересекали белые стены. Резко заострённая крыша торчала над ними, выглядя так, будто вот-вот обрушится на улицу. Дом был древним. Уютным.
Сквозь туман из окон лился золотистый свет, приглашавший меня внутрь.
Я приземлилась на брусчатку перед домом и принюхалась к воздуху. Кто-то готовил рагу.
Душа Лилит поднималась во мне, борясь с моей собственной. Теперь я обитала в сумерках между демоницей и смертной. В сумеречном царстве её души и моей. Но почему именно здесь?
Мои туфли цокали по камням, пока я шла к двери. Подёргав за ручку, я обнаружила, что там заперто. Я пнула дверь, и она распахнулась, немного расщепившись возле дверной ручки.
Мой пульс участился, и я шагнула в коридор, покрашенный кремовой краской. Мои крылья слегка задевали стены, пока я шла, и от этого через перья проносились волны ощущений. Знакомых ощущений. Запах готовящейся еды доносился из-за угла, и я проскользнула на кухню. За простым деревянным столом сидел мужчина, его вьющиеся каштановые волосы опускались до подбородка.
Рукава его рубашки были закатаны до локтей, обнажая мускулистые предплечья. Он был огромным, с квадратным подбородком и аккуратно подстриженной бородкой. И в данный момент он уставился на меня, а его ложка замерла на полпути между миской и ртом. Я ощутила горячий разряд, ударивший в лопатки, когда мои крылья скрылись.
— Ты ангел? — он опустил ложку. — Я слышал, как люди говорили, что граф — ангел, и крылья…
Я улыбнулась ему.
— Слухи про него правдивы. Ненадёжный. Двуличный. Жестокий. Он зовёт себя жнецом, — сказала я голосом Лилит.
— И ты такая же?
Я скрестила руки на груди.
— Нет, я не ангел, слава Богу. Они ужасны.
Он не моргнул ни разу с тех пор, как я пришла сюда. Только смотрел на меня большими глазами орехового цвета.
— Кто ты?
— Демон.
Он выронил ложку.
— Демон, — повторил он.
— Я рождена из земли. И да, ты должен испытывать ужас, — я взмахнула рукой в его сторону. — Можешь бежать, если хочешь. Это мой дом, — как только эти слова слетели с моих губ, я осознала, что это правда. Это был дом Лилит. И он почти не изменился, даже за все эти столетия. Потолки были низкими, с неотёсанными деревянными балками, с которых свисали сушёные травы. В стену был вделан огромный камин, в очаге висел котелок. Над ним поднимались завитки пара.
Но странно… я знала, где находится спальня — надо было подняться по узкой лесенке.
Это место было домом.
У меня не было воспоминаний об этом месте, пока я не пришла сюда, а теперь мне не хотелось уходить. Мне хотелось спать здесь.
Я повернулась к смертному, поразившись, что он до сих пор здесь.
— Я неясно выразилась? — спросила я. — Теперь ты можешь бежать. Я Железная Королева, и тёмная магия течёт по моим венам. Я Лилит Отверженная, Лилит Мстительная, я выращиваю шипы раздора в саду горечи.
Решительно стиснув челюсти, он откинулся на спинку стула, сжав край стола.
— Пусть так, но это мой дом.
Ярость вспыхнула в моём теле, и я подумывала убить этого мужчину его же деревянным столом.
Я сделала глубокий вдох, призывая ощущение спокойствия. Может, мне нравилось, что он не убежал.
Я вздохнула.
— Ты живёшь здесь один?
Он кивнул. Костяшки его пальцев побелели.
Ладно. Он может остаться, лишь бы держал рот на замке и не мешал мне думать.
Я прошла глубже в кухню, затем повернулась, чтобы подойти к окну. Я посмотрела на площадь Сангвин, на камни брусчатки, припорошенные снегом как маленькие глазированные тортики. Мои волки рыскали по ним, оставляя следы. Я смотрела, как два лося отделились от армии и убежали с площади.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Неважно. Я найду способ вернуть их.
Здесь, из этого окна, открывался вид, который мне всегда нравился. Я часами смотрела на площадь снаружи и наблюдала, как смертные режут коров.
Я прижалась ладонями к стеклу, и старые оконные панели запотели от моего дыхания. Кандалы всё ещё натирали мои запястья.
Я увидела, как позади животных что-то вспыхнуло, как загоревшийся факел: прекрасная женщина, прикованная цепями к шесту. Я задержала дыхание, пока иллюзия не исчезла.
— Что ты делаешь? — спросил мужчина позади меня.
— Я вспоминаю вещи, — сказала я. — Из давнего прошлого, из другой жизни.
Иллюзия появилась вновь. Вот она, оплетённая завитками тумана, руки скованы цепями сзади, шея согнулась под неестественным углом. Сломленная, но живая. Моё тело похолодело, пока я смотрела на неё. Давно похороненная злость начала пробуждаться.
Она кричала на древнем языке. Я смутно слышала это через стекло и понимала слова. На демонов охотились. Она была последней из оставшихся. Смертные были её врагами, и она хотела, чтобы ангелы ей помогли. Она хотела, чтобы они пришли на помощь, спасли её. Они были одинаковыми — демоны и Падшие. Я в ужасе смотрела, как окружившие её люди развели огонь у её ног, и пламя начало подниматься.
— Ты напугана, — я подпрыгнула, когда мужчина позади меня заговорил.
Я повернулась к нему лицом и склонила голову набок, читая любопытство в его выражении.
— Смертные вроде тебя не лучшим образом относились к моему виду.
Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул.
— Я не знал, что демоны реальны. Я думал, демоны — это плод воображения. И зло.
Я скрестила руки на груди.
— О да. Мы реальны. И мы зло.
Смертные охотились на нас, истребив почти всех, а потом вообще забыли, что мы реально существовали. Как и гигантские волки, которых они тоже истребили, теперь мы стали всего лишь легендами.
— Но что более важно, — сказала я, — мы могущественны. В сказках есть могущественная ведьма, которая сидит в замке и одна творит свою магию. Маленьким девочкам не положено равняться на неё. Мы должны быть похожими на маленькую смертную женщину со светлой кожей и розовыми щёчками, слабачку, которая нуждается в спасении. Чистую сердцем. Невинную. Нетронутую. Но что, если мне хочется настоящей власти? Что, если я хочу быть такой же ужасающей, как ангел смерти?
Он прочистил горло, глядя на меня со смесью благоговения и страха.
— Ладно. Я не… Это был риторический вопрос?
Я подняла свои железные кандалы и плюхнулась на стул напротив него.
— Ты мясник, да? Можно мне два твоих самых тонких мясницких крюка?
Он кивнул.
— Чтобы снять кандалы?
— Часть меня раньше была воровкой. Да, я могу использовать их для вскрытия замка, если они будут подходящей формы.
Он уставился на меня.
— Почему тебя приковали?
— Потому что люди боятся женщин, наделённых силой, — я вздохнула. — Так что там с мясницкими крюками? Это может оказаться абсолютно ужасной идеей, но, думаю, мне надо освободиться.
Что такого плохого может случиться?
Глава 5. Лила
Он нетвёрдо поднялся на ноги, затем подошёл к одному из выдвижных ящиков. Дрожащими руками он достал два тонких мясницких крюка и передал их мне.
Я взяла крюки и осмотрела их.
— Подойдут.
Он наблюдал, как я вставила тонкий крючок в замок оковы на левом запястье. Мне пришлось неуклюже держать крючок левой рукой, и это не помогало.
Я посмотрела на мужчину, сидевшего передо мной.
— Смертный.
— Меня зовут Нико.
— Нико, мне нужна твоя помощь, — я передала ему один из мясницких крюков. — Мне нужно, чтобы ты вставил конец этого крючка в замочную скважину, хорошо? Держи его прямо вертикально, вот так, в самом низу скважины.
