Они плясали вокруг друг друга с поразительной грацией. Их бой казался скорее драматичным танцем, чем жуткой битвой. Они все — включая Скувреля — были наряжены как королевичи. Их одежда идеально сидела на них, была идеально украшена кисточками, вышивкой и кружевом. На каждом камзоле был вышит бордовый кубок.
Они были все красивыми, конечно, разве я видела не таких фейри? Идеальные образцы мужества, их мышцы красиво двигались каждый раз, когда их было видно, их бессмертные лица были милыми. Даже когда они зарычали друг на друга, это был рык огромного хищника, изящного и жестокого, а не уродливый вопль смертных.
Я осмелилась поднять повязку на миг и тут же пожалела. Открытые рты были полны зубов, щелкали, спутанная плоть существ обвивала их кости, сплеталась и расплеталась черными нитями вокруг их тел, концы нитей были растрепанными, словно пропадали в духовном мире.
Я сорвала повязку и попыталась перевести дыхание. Ну же, Элли, борись! Вид не мог убивать. Красота — только иллюзия. И уродство тоже. Они не могли убить одним видом.
— И последнее, — крикнул мне Скуврель, — «writhe», корчиться. Это покажут мои враги.
Скуврель пронзил второго фейри, отбросил его тело, словно оно ничего не значило. Мертвый фейри рухнул недалеко от меня, красивое лицо потеряло красоту, исказилось от боли, жизнь угасла в глазах, и он остался бледной оболочкой с острыми чертами и хищным лисьим лицом. Его волосы были тусклыми, и одежда стала лохмотьями. Как когда они были в нашем мире.
Фейри были мороком на мороке, иллюзией на лжи, спутанными слоями обмана.
Скуврель выругался, и я вовремя подняла взгляд, чтобы увидеть меч, летящий ко мне. Я подняла инстинктивно ладонь. Глупо, Элли. Словно моя ладошка могла отразить меч.
Клинок остановился, кончик порезал мою ладонь. Я отпрянула, прижала ладонь к груди. Красная рана пронзила мою ладонь насквозь. Я резко вдохнула от пылающей боли. Меч не задел кости. Рана могла зажить. Но было очень больно. Очень-очень.
Я отпрянула и рухнула на попу, давясь от боли. Я полезла в карман, вытащила чистый платок и обмотала им рану. Он уже пропитался кровью до того, как я закончила.
Скрежет металла заставил меня поднять голову. Скуврель вытащил мечи из моей клетки, убрал их в ножны. Он пристегнул ножны крест-накрест на своей груди, чтобы клинки свисали на его спине, как у пирата из книги. Его черные волосы выбились, обрамляли встревоженное лицо. Он поднял клетку так близко к своему лицу, что я видела маленькую татуировку на его ухе — метку пера на краю.
— Еще со мной, Маленькая охотница? — он почти рычал.
— Я не думаю, что они охотятся на тебя из-за твоей красоты, — сухо сказала я. — У меня есть подозрения, что они хотели покончить с твоей жизнью.
— И что это за жизнь, — Скуврель подмигнул.
Он обыскал тела, порылся в карманах и проверил пояса. Я смотрела с подозрением на бордовые кубки на их камзолах. Двор Кубков? Зачем посылать убийц в масках, но так их отмечать? В этом не было смысла. Если только это не было послание.
— Кто они? — спросила я.
— Враги, — сказал он. Но он не звучал встревожено. — Какой будет жизнь без врагов?
— Долгой? — предложила я.
— Скучной, — сказал он с жуткой улыбкой. — А я не скучный. Готова сыграть, Кошмарик? Первый ход в игре только что произошёл, и теперь моя очередь. Что нам делать? Покажем им значение названия фейри?
Глава пятая
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я держалась за клетку здоровой рукой, боль пронзала ладонь от тряски, пока Скуврель поднимался по ивам, чьи ветви цеплялись за нас, пока он поднимался все выше. Они гнулись под его весом и подпрыгивали от каждого движения его ног.
— Куда мы? — прошептала я, охнув, когда клетка ударилась об упрямую ветку.
— Скажи, маленькая пленница, — Скуврель склонился и хитро улыбнулся мне. — Как ощущается болтаться в клетке? Чувствуешь, как наказала меня, заперев там?
— Так это месть? — прошипела я. — Потому что не я одна, похоже, хотела бы запереть тебя.
— О, ты про убийц? — Скуврель двигался среди вершин деревьев, ветер выл сверху. — Это обычная ночь в Фейвальде. Надеюсь, тебе не скучно. Твое веселье среди моих приоритетов.
Звезды над нами были ярче, чем на земле. И они двигались. Не как падающие звезды, просто двигались, словно плясали вместе, а не сторожили на своих местах другие миры.
— Звезды живые? — выдохнула я, потрясенная настолько, что забылась на миг.
— Или мы мертвые? — спросил Скуврель, глядя на звезды, его лицо было радостным в тот миг, а потом он поменял позу, как лев, готовящийся к броску, и прыгнул.
Я подавила вопль.
Что за…?
Он прыгал с ветки на ветку, но те ветви не должны были его выдерживать! Он был как птица, порхающая с ветки на ветку, двигался почти волшебно, хотя они раскачивались и прогибались под ним. Его улыбка показывала, что он наслаждался собой и забавным движением.
Я чуть не забыла, что у него были крылья, похожие на спутанные нити дыма. От того, как они раскрывались и ловили ветер, сердце замирало в груди. Как-то раз отец сжег груду веток высотой с дом, когда помогал Барроуроу очистить поле. Огонь спутывался в черный дым, переливаясь красным и оранжевым среди белизны и тьмы. Крылья Скувреля были такими.
Как существо могло быть восхитительным и ужасным одновременно?
Сердце билось в горле, но я питала этим огонь. Теперь у меня был шанс осмотреться.
— Как тебе Спутанный лес? — спросил Скуврель. — Хорошее место для засады. Но не лучшее. Если хочешь научиться биться как фейри, вот хороший совет: не выбирай очевидное.
— Я думала, они были фейри, — парировала я.
— Были, маленькая пленница. Если бы научились биться как фейри, может, еще были бы живы.
С высоты я видела призрачный лес, растекающийся по земле, огоньки мерцали среди ветвей, и густое море бушевало и сверкало в свете луны за раскачивающимися ветвями. Спутанный лес, сказал Скуврель. Он не был бесконечным. Но так казалось, когда я была в нем.
Я не должна была видеть это без повязки. Я должна была видеть только бледные силуэты. Но правила тут работали иначе. Если честно, я не знала, было ли хоть что-то реальным. Может, я умерла, когда единорог напал на меня на другой стороне волшебного круга. Может, это был ад, который был создан, чтобы наказать меня за то, что я подвела сестру, отца и город.
Может, это был мой шанс уничтожить Фейвальд.
Раздражение кипело во мне, ухудшалось с каждой секундой побега от неизвестных теней. Инстинкт ревел во мне, требовал бежать, прыгать и биться. А я была заперта в мелкой клетке, как белка-летяга в коробке. Отец поймал одну из таких для меня, когда мне едва исполнилось семь, чтобы просто показать ночного зверя. Он не дал ее трогать или оставить, хоть я и упрашивала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Плен — худшая пытка. Все существа должны быть свободны, — сказал он.
Я хотела быть свободной, и с каждым прыжком Скувреля желание становилось сильнее.
Отец, наверное, тоже так думал. Я не могла забывать об этом.
— Там есть еще убийцы? — спросила я, стараясь отвлечься от мыслей о плене.
— Всегда, — он пригнулся, чтобы прыжок унес нас под покров ветвей. Они становились шире, а деревья — все больше. — Нам нужно миновать городок на краю Спутанного леса. Только так можно пройти эту часть.
