Его дрожащие руки поднимаются вверх, чтобы взять мое лицо в ладони.
— Прошу. Ты нужна мне, Райли, — умоляет он, затаив дыхание, захлебываясь словами. — Мне просто нужно почувствовать тебя. — Он меняет направление поцелуя, руками управляя моей головой. — Мне нужно быть внутри тебя.
В его неистовых прикосновениях чувствуется потребность и отчаяние. Заключаю его лицо в ладони и отступаю, так, что, когда он поднимает глаза, всматриваясь в меня, он смог видеть искренность моих следующих слов.
— Тогда возьми меня, Колтон.
Чувствую под своими ладонями, как на его челюсти пульсирует мышца, когда он смотрит на меня. Его неуверенность меня нервирует. Мой высокомерный, уверенный в себе мужчина никогда не сомневается, когда дело доходит до телесной связи между нами. Мысли о том, что может заставить его реагировать таким образом, наполняют меня страхом, но я выбрасываю их из головы. Можно подумать об этом позже.
Прямо сейчас я нужна Колтону.
Наклоняюсь и одной рукой беру его затвердевший член, направляя его в себя. Короткий, резкий вдох — его единственная реакция. Он не делает никаких признаков движения, глаза зажмурены, лоб нахмурен от того, что все еще преследует его на границе воспоминаний. Провожу рукой по его внушительной длине. Делая единственную, по моему мнению, вещь, которая поможет ему забыть — опускаюсь на него. Вскрикиваю от удивления, когда он неожиданно вскакивает, наши тела соединяются и становятся единым целым. Его глаза распахиваются и фокусируются на мне, позволяя наблюдать, как они темнеют и затуманиваются страстью, пока он уже не сможет сопротивляться чувствам. Он откидывает голову назад и закрывает глаза, преисполненный ощущениями, борется со своим контролем, чтобы отбросить плохое и сосредоточиться исключительно на мне и на том, что я ему даю. Утешение. Уверенность. Физический контакт. Избавление. Наблюдаю за этой борьбой, когда она проносится по его лицу, молча опускаясь на него глубже.
— Не думай, милый. Просто почувствуй меня, — бормочу я ему на ухо, медленно двигаясь, создавая ощущение, необходимое, в попытке помочь ему забыть.
Он прерывисто выдыхает, прежде чем прикусить нижнюю губу и опустить руки, чтобы грубо сжать мои бедра. Колтон снова врезается в меня, проникая глубже, чем я когда-либо думала. Всхлипываю, переполненная чувством его возбуждения так глубоко внутри меня.
Единственная реакция, которую я могу дать ему, это разомкнуть губы и сказать:
— Возьми больше. Бери у меня все, что хочешь.
Он вскрикивает, выдержка уходит, удерживая меня, пока вбивается в меня бедрами в неустанном, карающем ритме. Наши тела, влажные от воды, легко скользят друг по другу. Трение моей груди усиливает жажду разрядки. Он ударяет языком по одному соску, скользит дальше по моей прохладной коже, прежде чем захватить ртом другой.
Стону от удовольствия, принимая от него каждый мощный удар. Позволяя ему брать, чтобы помочь найти освобождение, которое ему нужно, забыть всё, что его преследует. Частота его движений ускоряется по мере того, как он гонит себя все выше и выше, не предоставляя себе другого выбора, кроме как забыться. Его хрипы и звук нашей влажной кожи, шлепающей друг о друга, эхом отдаются от стен душа.
— Кончи для меня, — хрипло произношу я, опускаясь обратно на него. — Давай.
Он увеличивает темп, шея и лицо напряжены.
— Ох, черт! — выкрикивает он, стискивая меня своими мощными руками и зарываясь лицом мне в шею, когда находит свое освобождение. Он мягко покачивает наши соединенные тела взад и вперед, опустошаясь в меня. Отчаяние в его удушающей хватке говорит мне, что я дала лишь малую часть того, что ему нужно.
Он снова и снова выдыхает мое имя, вплетая между ними невесомые поцелуи, его эмоциональность очевидна. Его абсолютное благоговение, следующее по пятам за ранними оскорблениями, крадет мое дыхание и полностью парализует.
Мы сидим вот так пару минут, чтобы он смог успокоиться. Для человека такого мужественного и всё держащего под контролем, как он, не может быть легко, чтобы кто — то стал свидетелем такого эмоционального момента. Он проводит пальцами по прохладной коже моей спины, горячая вода, бегущая в нескольких метрах позади меня, звучит как Райская песня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда он, наконец, начинает говорить, в его словах нет ничего о том, что мы только что испытали. Он продолжает зарываться лицом мне в шею, отказываясь смотреть в глаза.
— Ты замерзла.
— Я в порядке.
Колтон смещается и как-то умудряется встать вместе со мной, обхватывающей его ногами.
— Стой здесь, — говорит он мне, ставя меня под поток теплой воды, прежде чем покинуть душ. В замешательстве смотрю ему вслед, задаваясь вопросом, было ли это проявление эмоций для него слишком, и теперь ему требуется слегка дистанцироваться. Не уверена.
Он быстро возвращается, вода по-прежнему ручейками стекает по его телу. Он застает меня врасплох, когда подхватывает на руки, локтем выключает воду и выносит меня. Вскрикиваю, когда холодный воздух ванной комнаты ударяет по мне.
— Потерпи, — бормочет он возле моей макушки, и в этот момент я осознаю его намерение.
Через мгновение он входит в ванну, наполненную водой, и ставит меня на ноги. Он погружается в обильную пену и тянет меня за руку, чтобы я последовала за ним. Опускаюсь, блаженное тепло окружает меня, когда я устраиваюсь между ног Колтона.
— Ох, это похоже на Рай.
Откидываюсь на него, нас поглощает тишина, и я знаю, что он думает о своем сне и его последствиях. Он проводит вверх и вниз по несуществующим линиям на моих руках, кончиками пальцев пытаясь усмирить мурашки, которые все еще остаются на коже.
— Хочешь поговорить об этом? — спрашиваю я, от вопроса его тело напрягается под моей спиной.
— Это просто кошмар, — наконец произносит он.
— М-м-м — бормочу я, будто веря, что это был обычный сон, в котором вы убегаете от монстра, преследующего вас в темном переулке.
Чувствую, как он открывает и закрывает рот возле моей головы, прежде чем заговорить.
— Просто прогоняю своих демонов. — Поднимаю руки вверх и переплетаю с его, оборачивая их вокруг себя. На несколько мгновений между нами повисает тишина.
— Дерьмо. — Выдыхает он со свистом. — Такого не случалось годами.
Думаю, он скажет больше, но он замолкает. Обдумываю, что сказать дальше, и очень тщательно подбираю слова. Знаю, если скажу что-то неправильно, мы можем вернуться туда, откуда начали.
— Это нормально — нуждаться в ком-то, Колтон.
Он издает самоуничижительный смех и замолкает, когда мое замечание тяжелым грузом повисает между нами. Хотелось бы мне видеть его лицо, чтобы можно было судить, говорить или нет свои следующие слова.
— Это нормально — нуждаться во мне. У всех бывают моменты. Кошмары могут быть беспощадными. Я понимаю это лучше, чем многие. Никто не будет винить тебя за то, что тебе нужна минута, чтобы собраться с мыслями. Здесь нечего стыдиться. Я имею в виду… я не собираюсь бежать в первую же газету, которую увижу, и продавать твои секреты — секреты, которых я даже не знаю.
Он рассеянно водит большим пальцем по моей ладони.
— Тебя бы здесь не было, если бы я думал, что ты это сделаешь.
Борюсь с тем, чтобы продолжить. Знаю, ему больно, но и мне он сделал больно. А мне нужно снять кое-какой груз со своей груди.
— Послушай, хочешь от меня отгородиться, хорошо… скажи мне, что тебе нужна минутка… что тебе нужно… — я колеблюсь, подыскивая что-то ему знакомое, — сделать пит-стоп (Прим. переводчика: Пит — стоп (англ. pit stop, досл. «остановка над ямой») — техническая остановка машины во время гонки для выполнения заправки топливом, смены шин, смены водителей, быстрого ремонта и проверки технического состояния машины). Ты не должен причинять мне боль и отталкивать меня, чтобы у тебя была некоторая свобода.
Он бормочет проклятие мне в затылок, его горячее дыхание согревает мою кожу.
— Просто ты не хотела уходить — он раздраженно выдыхает. Собираюсь ответить, когда он продолжает. — А мне нужно было, чтобы ты ушла. Я был в ужасе от того, что ты видишь меня насквозь, видишь, что находится в глубине меня, Райли, так, как можешь только ты… и если бы ты увидела то, что я делал… ты бы никогда не вернулась. — Его последние слова — едва слышный шепот, настолько слабый, что мне приходится напрячься, чтобы услышать его. Слова, раскрывающие его окаменевшую внешнюю сторону и обнажающие внутреннюю уязвимость. Страх. Стыд. Беспочвенную вину.
