— Вы тоже посланцы богов, как и я, — пояснил Илья, — точнее, одного бога, которого зовут Ио, он там на небе главный. Мы, хоть и посланцы, но люди, пусть и немного отличаемся от местных.
— И сколько народу тут сейчас обитает? — поинтересовался я.
— Когда я только появился, их было меньше двух тысяч. А сейчас — чуть больше шести, из них три с половиной тысячи взрослых, то есть которым больше четырнадцати лет. Кстати, почти вся молодежь тут худо-бедно, но говорит по-русски. А некоторые так и вовсе ничего, даже песни поют.
Я не стал спрашивать, какие именно, ибо Илья всю свою сознательную жизнь из песен признавал исключительно частушки.
Вот так и началась наша с Виктором новая жизнь в семнадцатом веке. Квартировали мы пока у Ильи, его дом был достаточно просторным.
Первая неделя запомнилась мне как время черных страданий. Казалось бы, в моем возрасте можно не удивляться тому, что у тебя постоянно что-то болит, но в том-то и дело, что раньше оно болело привычно. А тут вдруг ни с того ни сего начинало ломить какие-то кости, про наличие которых в своем организме я и не подозревал! Кроме того, постоянно чесалось все тело, и не только снаружи, но иногда даже и изнутри. Наконец, все время просто зверски хотелось жрать. Как-то раз я не выдержал и пошел на поводу у исходящего голодом организма, но кончилось этот именно так, как предупреждал Илья. Да уж, как подумаешь, что ему пришлось перенести нечто подобное на утлой лодочке посреди океана…
Впрочем, мне было обещано, что начальная фаза, она же самая болезненная, длится две недели, а потом омоложение пойдет легче.
Поначалу я почти не выходил из дома, общаясь с Ильей, который дорвался до содержимого моего сарая, в основном по рации. Вечерами же я показывал ему тонкости обращения с ноутбуком и рассказывал, что у нас там произошло за двадцать с лишним лет. Впрочем, большого впечатления это на Илью не произвело, та жизнь уже стала для него далеким прошлым.
Теперь же он пребывал в полном восторге, что я взял да и привез ему такую кучу полезнейших вещей. По весу где-то в полтораста раз больше, чем он смог двадцать лет назад захватить на своей лодке.
Примерно треть объема сарая занимал набор деталей и материалов для изготовления шхуны "Грумант-58" — двухмачтового деревянного судна водоизмещением в пятьдесят восемь тонн. Кроме парусов там был предусмотрен еще и камазовский движок. На этой посудине мне вроде бы предстояло путешествовать по миру, потому как в прошлое я отправился вовсе не с целью просидеть остаток жизни на небольшом островке посреди океана.
Кроме набора для постройки корабля, в сарае имелись всевозможные инструменты, четыре дизельных генератора, станки, два десятка тонн всевозможного металлопроката и много чего еще, включая два мотовездехода и мотодельтаплан. В подвале под сараем находилось топливохранилище с двенадцатью тоннами солярки и тремя — бензина. Наличествовал и экологически чистый транспорт, то есть дюжина велосипедов, два из которых были грузовыми трехколесными.
На шестой день своего пребывания в прошлом я отважился прогуляться до берега океана, то есть примерно на полкилометра от дома Ильи, и стал свидетелем интересной сценки, но про это лучше рассказать поподробнее.
Виктор, судя по всему, никаких особо неприятных ощущений, связанных с перестройкой организма, не испытывал, ибо и до путешествия в прошлое был молод и абсолютно здоров. Так что он с первых дней нашего пребывания на острове начал искать свое место в здешней жизни.
Начало вышло строго по поговорке насчет первого блина — парень попытался участвовать в перетаскивании материалов для постройки судна из сарая на верфь, но почти сразу был основательно ушиблен доской. Следующая попытка вышла заметно лучше, хоть и привела к не совсем ожидаемому результату. Маслов решил попробовать себя в рыбной ловле. Вот это я видел своими глазами, однако кульминационный момент все-таки пропустил. Ну скажите мне, как можно перевернуться на катамаране? До сих пор я считал это физически невозможным. А сразу после переворота стало ясно, что заявление Вити о том, будто бы он умеет плавать, лучше рассматривать как гиперболу, то есть художественное преувеличение. Но все кончилось хорошо.
Витя вышел в море на одноместном катамаране, предназначенном для прибрежного лова и принадлежащем одной местной девушке, и успел отплыть метров на сорок. В момент кораблекрушения хозяйка плавсредства находилась на берегу, а я — тоже неподалеку, так что имелась возможность хорошо рассмотреть все ее действия.
Поначалу она ринулась было к воде, но потом, увидев, что перевернутый катамаран не собирается тонуть, а Виктор вынырнул и крепко в него вцепился, чуть подкорректировала план действий. Не без изящества она выскользнула из своей льняной рубахи, потом из штанов, после чего на ней ничего не осталось. Затем девушка вспрыгнула на торчащий из воды здоровенный валун, пару секунд постояла там в красивой позе, а потом рыбкой нырнула с камня и быстро поплыла к спасаемому.
В общем, хотя после этой истории у него и начала помаленьку налаживаться личная жизнь, в профессиональном плане и вторая попытка найти занятие оказалась малоудачной. Видя такие дела, я решил вмешаться.
— Витя, — прошамкал я своему московскому соседу за очередным обедом. Именно прошамкал, потому как у меня начало выпадать то, что оставалось от старых зубов, а на их месте вроде бы собирались расти новые. Во всяком случае, верхний мост выпал этим утром, а нижний явно собирался последовать его примеру не позднее вечера.
Так вот, я как мог сказал парню:
— Витя, да что же ты постоянно пытаешься заниматься не своим делом? Носильщиков тут и без тебя хватает, а уж рыбаков и тем более. Но ведь историк-то ты здесь один-единственный на тысячи километров в любую сторону! И кому, кроме тебя, писать историю здешнего народа? Собери предания, пока они не забылись, систематизируй, обработай, ну и так далее. А то какой же это будет народ без писаной истории? Огрызок племени, и не более того.
Тут я почувствовал — мои предположения насчет того, что нижний мост протянет до вечера, скорее всего являются совершенно беспочвенным оптимизмом. И постарался закончить как можно более кратко:
— Да и с образованием тут не очень, все же держится на Илье Антоновиче, как будто у него мало других дел. Подойди к нему и предложи свою помощь, ты ведь не только историк, но и профессиональный педагог.
Глава 4
Как и обещал Илья, через две недели мне стало полегче, и я начал принимать более активное участие в здешней жизни. Для начала помог Баринову разобраться с содержимым своего сарая. Начали мы с оружия.
Двадцать лет назад мой друг отправился в прошлое, будучи просто отвратительно вооруженным. Из готовых изделий он вез с собой две мосинских винтовки, причем одну аж девятьсот третьего года выпуска, и три сотни патронов к ним. Дополняли арсенал две двустволки шестнадцатого калибра и одностволка двенадцатого. Кроме того, с войны у него оставался пистолет ТТ, с патронами к которому было совсем плохо. Правда, порох, капсюли и свинец для пуль он смог захватить в достаточных количествах.
В качестве заготовок для производства чего-нибудь стреляющего Илья раздобыл бесшовные трубы из стали 30ХГСА с внутренним диаметром пятнадцать, тридцать и пятьдесят миллиметров и внешним примерно в два раза больше внутреннего. Из них предполагалось при нужде изготовить оружие на месте, что и было сделано. Так что теперь на вооружении островитян состояло пять десятков пятнадцатимиллиметровых кремневых ружей, десяток больших тридцатимиллиметровых и четыре небольших пушки. Причем все это было востребовано, ибо на острове не имелось даже приличного леса, не говоря уж о каких-либо полезных ископаемых. Поэтому за всем приходилось снаряжать экспедиции в Новую Зеландию с ее воинственными аборигенами.
У меня же для подготовки имелось куда больше времени и возможностей, среди которых было и наличие охотничьего билета, да и сарай — он намного вместительней небольшой лодки.
Неудивительно, что вскоре разыгралась сцена, напомнившая мне место в "Таинственном острове", где колонисты с восторгом разбирали содержимое выловленного в океане сундука.
Итак, я сидел на стульчике и объяснял, откуда что тащить, потому как оружие приобреталось мелкими партиями и потом распихивалось по самым неприметным щелям сарая.
Для начала мы извлекли лежащие ближе всего ко входу четыре карабина "Сайга" под промежуточной патрон 7, 62. Не успел Илья впасть в расстройство по поводу малого количества боеприпасов к ним, как я показал, где копать, и вскоре около карабинов лежали и шесть цинков. Потом я объяснил, что в предпоследней от входа бочке с соляркой четыре АКМС и один ПКМ с запасным стволом, но прямо сейчас их извлечь не получится, надо сначала слить топливо и немного просушить бочку от паров. А пока продолжался показ того, что было куплено более или менее легально. То есть Илья узрел три карабина "Тигр-01", ружье "ТОЗ-124" и два "ТОЗ-106".
