Другой важный стимул для участников ОЭЗ – устранение административных барьеров. К сожалению, декларирование прав инвесторов и государственных гарантий зачастую имеет сильные расхождения с ситуацией на практике. Медленно решаются вопросы получения статуса резидента, согласования бизнес-плана, регистрации собственности. Отдельные условия получения статуса резидента неприемлемы для представителей малого и среднего бизнеса и не стимулируют к участию в ОЭЗ иностранных инвесторов, в частности необходимость согласования бизнес-плана банком и Министерством экономического развития Российской Федерации, требование дать оценку социально-экономического эффекта от внедрения бизнес-плана (в том числе, мультипликативного). Существует также коммуникационные проблемы, несмотря на обилие контактов между инвесторами и представителями администрации на федеральном, региональном и муниципальном уровнях.
Что же касается налоговых преференций, то они незначительны. По сути, речь идет только о снижении региональных и местных налогов, что крайне недостаточно для привлечения серьезных инвестиционных проектов. Тормозит развитие ОЭЗ и процесс привлечения в них российских и иностранных инвесторов также и отсутствие четкой позиции государства по вопросам создания и функционирования особых экономических зон, и ограниченность предусмотренных законом льгот.
Число функционирующих в России ОЭЗ (23) по мировым меркам незначительно – в настоящее время в мире насчитывается несколько тысяч ОЭЗ. Серьезное отставание российских ОЭЗ наблюдается и по показателю концентрации на их территориях субъектов инновационной деятельности. В Китае, например, в особых экономических зонах функционирует около 45 тысяч предприятий, что составляет 18 % от их общего количества в стране [79].
Сложившаяся ситуация требует безотлагательного совершенствования механизмов стимулирования инновационной деятельности, в том числе и в сфере услуг. Однако для этого нужно выработать четкие правила игры, определить соотношение ответственности и рисков со стороны государства и бизнеса, то есть сформулировать принципы государственно-частного партнерства в рамках ОЭЗ. В этом плане заслуживает внимания опыт США. Удачная комбинация различных форм государственной поддержки с предпринимательской инициативой, частным капиталом, экспертным потенциалом бизнес-сообщества и научными достижениями позволяют США опережающим образом развивать новые прогрессивные производства и добиваться хороших темпов инновационного развития.
В России в отличие от Запада опыт исторически устойчивого партнерства государства и бизнеса отсутствует. Это прямое следствие значительной коррумпированности государственного аппарата и российской политической традиции, которая отводит государству роль основного субъекта социально-экономических преобразований. Кроме того, существует такая проблема, как незрелость бизнеса во взаимоотношениях с властью. Бизнессообщество нацелено исключительно на получение прибыли и привлечение бюджетных средств для реализации собственных проектов и крайне мало заинтересовано в инвестировании в проекты общенациональной значимости.
Неоднозначность и незрелость экономических взаимоотношений между властью и бизнесом требуют построения такой долговременной модели партнерства государства, бизнеса и науки в рамках ОЭЗ, при которой каждый из участников партнерства, решая свои задачи, не смог бы осуществлять эффективную деятельность без постоянного и обоюдополезного взаимодействия. Только такой тип взаимоотношений обеспечивает основу для радикальных изменений в структуре научного потенциала страны, для реального запуска инновационного процесса и достижения иного качества экономического роста. Это означает, что приоритеты государственной политики неизбежно должны быть сосредоточены на формировании и развитии государственно-частного партнерства, способствующего максимальной реализации национального инновационного потенциала через механизм ОЭЗ. Государственно-частное партнерство (ГЧП) становится ключевым фактором обеспечения «инновационного прорыва» России. При этом задача состоит в том, чтобы четко определить обязательства партнерства и соотношение этих обязательств, что нашло свое отражение в существующих определениях. Ряд авторов употребляет термин «частногосударственное партнерство», другие используют формулировку «государственно-частное партнерство», отдавая дань реальному вкладу сторон в реализацию совместных проектов. Все они в той или иной мере раскрывают содержание этого термина.
Понятие «партнерство между государственным и частным секторами экономики в инновационной сфере» было определено в 2002 году Комитетом ОЭСР по научной и технологической политике. Согласно этому определению, под государственночастным партнерством понимаются «любые официальные отношения или договоренности на фиксированный/бесконечный период времени между государственными и частными участниками, в котором обе стороны взаимодействуют в процессе принятия решения и соинвестируют ограниченные ресурсы, такие как деньги, персонал, оборудование и информация, для достижения конкретных целей в определенной области науки, технологии и инноваций» [58]. Заслуживает внимания и такое определение ГЧП: «…государственно-частное партнерство в инновационной сфере – это зафиксированное в официальных документах взаимовыгодное взаимодействие государственного и частного секторов экономики и науки, основанное на следующих принципах: добровольность принятия на себя обязательств и их исполнение в течение сроков выполнения работ сторонами ГЧП; соблюдение прав и обеспечение сбалансированности государственных и частных интересов в рамках ГЧП; разделение ответственности, рисков и непроизводительных расходов сторонами ГЧП; разделение денежных потоков между государственными и частными участниками партнерства; получение максимального эффекта участниками партнерства в соответствии с их вкладом в полученный результат; противодействие недобросовестной конкуренции участниками партнерства» [49].
На практике же гораздо чаще применяется более узкий подход, когда ГЧП понимается как равноправное взаимовыгодное сотрудничество между государством и частным бизнесом в процессе обустройства общественной инфраструктуры и предоставления публичных услуг при условии разделения рисков и ответственности [81]. Целью государства как стороны партнерства является привлечение частных инвестиций в реализацию инвестиционных проектов, имеющих стратегическое значение.
Привлекательность применения ГЧП для государства определяется тем, что данный механизм способствует осуществлению общественно значимых проектов в инновационной сфере в более короткие сроки; обеспечивает снижение финансовой нагрузки на федеральный бюджет за счет привлечения частных инвестиций и переложения части затрат на пользователей научной продукции; сокращает возможные финансовые риски; способствует реализации капиталоемких, с длительными сроками окупаемости инновационных проектов, традиционно невыгодных для частного бизнеса; содействует развитию инновационной сферы. А заинтересованность бизнес-сообщества обусловлена возможностью обеспечить себе доступ в те сегменты экономики, где роль бизнеса была минимальна, а также получить поддержку государства при реализации крупномасштабных проектов с недостаточно высокой рентабельностью и большими сроками окупаемости [49].
Таким образом, особые экономические зоны без грамотно выстроенных отношений партнерства между государством и бизнесом не могут дать ожидаемого эффекта, не следует ожидать и серьезного увеличения их количества в среднесрочной и долгосрочной перспективе. Рассматривая ОЭЗ с этой позиции, можно предложить следующее определение: особые экономические зоны – это механизм создания государством преференциальных экономических условий на ограниченной территории, предусматривающий взаимовыгодные партнерские отношения с бизнесом путем согласования интересов, координации усилий и консолидации ресурсов с целью использования имеющегося научнотехнического и производственного потенциала и содействия структурным преобразованиям в экономике для обеспечения постиндустриального прорыва.
Ситуация с точки зрения развития партнерских отношений государства и бизнеса в рамках особых экономических зон в настоящее время (за период, прошедший с момента выхода Федерального закона от 22 июля 2005 г. № 116-ФЗ «Об особых экономических зонах в Российской Федерации» [1], далее – Закон об ОЭЗ, выглядит примерно следующим образом (перечень выполненных государством работ):
1. Сформирована обширная правовая база (более 100 правовых актов).
2. Определена система управления ОЭЗ, учитывающая интересы Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований, частных инвесторов и резидентов ОЭЗ.
